Порт-Артур. Том 1 - Степанов Александр Николаевич. Страница 65

Осматривая затем командирский пункт, Макаров обратил внимание на его устройство.

– Это, в сущности, наша боевая рубка, только смотровая щель у вас всего три дюйма, а на броненосцах – больше фута. Вы удачно используете наш опыт и еще усовершенствуете его.

– Нам нельзя иметь широкого отверстия, так как при взрыве снаряда летит масса мелких осколков и камней, – пояснил Жуковский, – мы для прикрытия от них даже спускаем с боков специальные щитки.

– У нас на кораблях тоже масса мелких недостатков. Например, много дерева, которое легко загорается в бою. Мне мыслится корабль, по возможности свободный от всяких палубных надстроек, совершенно без дерева, сильно бронированный и с крупной артиллерией, – плавучая батарея, так сказать. Но необходимость всего этого надо еще доказывать, ибо велика у нас рутина, сильно она мешает техническому развитию флота, – горько сказал адмирал.

– Мы тоже новинками похвастаться не можем, – вторил ему Белый. – Большинство наших батарей, как вы видели, вооружены орудиями образца семьдесят седьмого года, кроме того, у нас есть орудия и образца тысяча восемьсот шестьдесят седьмого года.

– Как обстоит дело со снарядами к вашим десятидюймовым орудиям?

– Есть у нас бронебойные и сегментные. Первые пронизывают двенадцатидюймовую броню на дистанции в четыре версты, а сегментные применяются при стрельбе на расстоянии до восьми верст, – сообщил Белый.

– При стрельбе бездымным порохом дальность повышается до двенадцати верст, а бронебойность до шести верст, – добавил Жуковский.

– Разве фугасных снарядов у вас не имеется? – удивился Макаров.

– Никак нет. Вернее, они имеются, но взрыватели к ним так несовершенны, что снаряды часто рвутся при выстреле. Это обычно выводит орудие из строя. Главное артиллерийское управление категорически запрещает стрелять ими.

– У нас на «Победе» и «Пересвете» имеются полные боевые комплекты десятидюймовых фугасных снарядов, и еще не было ни одного преждевременного разрыва.

– Нельзя ли нам передать хотя бы сотню таких бомб? Мы прекрасно используем их при стрельбе по японцам.

– Конечно, можно! Враг у нас общий, и кто его поразит – моряки или артиллеристы – все равно, – решил Макаров.

– Боюсь, что наместник будет возражать против такой передачи крепости боекомплектов, – предупредил Дукельский.

– За боеспособность флота прежде всего отвечаю я, а не наместник. Мне здесь виднее, ослабит ли передача ста бомб боевой комплект судов эскадры. Запишите, Георгий Владимирович: передать завтра же по пятьдесят бомб с «Пересвета» и «Победы» батарее Электрического Утеса и одновременно затребуйте по телеграфу из морского ведомства тысячу таких же бомб, – распорядился Макаров.

– Есть, ваше превосходительство! – вытянулся лейтенант.

Адмирал прошел вдоль батареи, расспрашивая о каждой мелочи ее технического оснащения.

Обойдя батарею, Макаров зашел на кухню попробовать пищу, познакомился и с раскладкой.

– Отпуск продуктов у вас гораздо меньший, чем на флоте, – удивился он.

– Надо думать, у матросов аппетит лучше, чем у солдат, – усмехнулся Агапеев. – На море больше есть хочется.

– Я и так все время воюю с интендантством, чтобы все по норме отпускали, а то часто чего-нибудь недодают. Сейчас на всякий случай завожу продовольственные запасы: капусту, овощи, мясо, – заметил Жуковский.

Заяц, чисто выбритый, вымытый, причесанный, в белом халате, совсем не походил на недавнего замухрышку.

– Щи у тебя, братец, вкусные, каша рассыпчатая, видать, ты к делу своему хорошо относишься, – похвалил Макаров.

– Рад стараться, ваше превосходительство, – гаркнул Заяц.

После обхода Жуковский пригласил гостей закусить. Денщики, с утра мобилизованные на кухню, состряпали обед из трех блюд. Из запасов были извлечены заветные бутылки вина, хранившиеся для экстренного случая.

– Скучновато вам, должно быть, на Утесе? – спросил Макаров.

– Скучать некогда, – днем и ночью сторожим море. Всю ночь под берегом бродят японские миноносцы. Только уснешь, а тут тревога, беги на батарею, – отвечал Жуковский.

– Ничего не поделаешь – война. Конечно, это утомительно быть все время начеку. У нас в сторожевом охранении ежедневно сменяются корабли, а вас, к сожалению, не сменишь.

– В таком положении находятся все береговые батареи, – сказал Белый.

– Вы бы посменно дежурство несли – сегодня одна полурота, завтра другая.

– Для обслуживания батарей людей одной полуроты не хватит. По тревоге приходится всех из казарм вызывать. И затем, какой тут отдых, коль над ухом пушки грохочут, – Пояснил Жуковский.

Вечером солдаты попросили Борейко подробно рассказать о Макарове, который им всем понравился.

– До всего доходит: почему и отчего, даром что наши пушки почитай первый раз видит…

– Видать, и солдату добер, глаза ласковые, и все в бороду улыбается.

– Настоящий адмирал…

С Электрического Утеса Макаров направился в объезд сухопутного фронта крепости. Здесь еще полным ходом шли работы по рытью рвов, насыпке валов впереди линии обороны. Кое-где начались бетонные работы по сооружению фортовых казарм и казематов. Работали преимущественно китайцы под руководством русских саперных солдат и офицеров. Отдельные батареи сооружались артиллеристами и стрелками.

Макарова сопровождали Белый и Кондратенко. Адмирал пытливо вглядывался в хаотическое нагромождение сопок, хребтов, впадин и лощин, характерное для окружающей Артур местности.

– Чертовски трудный для укрепления рельеф! Масса скрытых подступов и мертвых пространств, – резюмировал он свои наблюдения.

– Совершенно справедливо изволили заметить, Степан Осипович, – я и мои инженеры много поломали головы, чтобы найти хоть мало-мальски удовлетворительное решение для обороны крепости, – отозвался Кондратенко.

– Фортовый пояс всего в четырех-пяти верстах от внутренней гавани, что совершенно недостаточно при дальнобойности современных орудий в восемь-десять верст. Короче говоря, если японцам удастся обложить Артур с суши, то внутренний рейд превратится в ловушку для флота.

– Для полного обеспечения флота от обстрела осадными батареями необходимо выдвинуть линию обороны еще на три-четыре версты на хребет Волчьих гор, – сказал Белый.

– Для обороны такого обвода крепости численность гарнизона должна быть доведена примерно до восьмидесяти-девяноста тысяч против сорока пяти тысяч, на которые рассчитаны нынешние форты, то есть увеличить гарнизон крепости еще на две дивизии, – пояснил Кондратенко.

– На это рассчитывать крайне трудно, так как и а Маньчжурии войск еще очень мало, – возразил Макаров. – По-моему, Артур надо защищать на Цзинджоуском перешейке, ни в коем случае не допуская прорыва японцев на Квантунский полуостров Помимо этого, Квантуя может стать и продовольственной базой крепости. Если поощрять местное население хорошей оплатой продовольственных продуктов, то китайцы сумеют собрать хороший урожай риса, чумизы. Следует, кроме того, организовать рыбную ловлю. И Порт-Артур как крепость фактически будет обеспечен продовольствием на любое время осады.

– Генерал Стессель и штаб крепости предпочитают заниматься реквизициями, чем платить наличными деньгами за изъятое у населения, – возразил Кондратенко.

– Глубоко порочная политика! Мы должны завоевать расположение местного населения справедливым и гуманным отношением к нему. Чем притеснять и преследовать китайцев, следовало бы обратить больше внимания на все еще проживающих в Артуре иностранцев и прежде всего англичан и американцев, которые фактически являются союзниками Японии. Я сам видел в Артуре вывески на лавках неких Томлинсона и Смита. Они наверняка или англичане, или американцы. Как можно их оставлять в осажденной крепости? – возмущался Макаров.

– Я специально справлялся о них в штабе крепости. Оба они являются подданными не то Швеции, не то Швейцарии, – ответил Кондратенко.

– Все без исключения иностранцы должны быть немедленно высланы из Артура. Это обеспечит наш тыл от шпионажа. А оборонять Артур необходимо на цзинджоуских позициях, а не в непосредственной близости от порта-убежища нашей эскадры, каким является Порт-Артур, – убежденно продолжал Макаров.