Сила изгоев - Степанов Николай Викторович. Страница 13

– Что??? – Маг даже остановился.

– Я сам подставился под удар! – продолжал на ходу отвечать человек, которого Югон уже и не знал, кем считать.

– Но… – седой волшебник подавился воздухом.

– Если Ниранду было позволено гостить в моем сознании, то почему я не могу нанести ответный визит? Пока есть возможность.

– Я никогда не слышал об обратном переходе, – растерянно пробормотал избранный.

– Ты прочитал все книги в пещерах Рамхаса?

– Нет, конечно. До некоторых даже не добрался.

– Теперь придется, – Ниранд вскочил на драгана.

– Ты… вы… точнее…

– Не мучайся. Я отзываюсь и на Варлока, и на Ниранда. Хранителем назовешь – тоже не ошибешься. Только теперь человек хранит зверя – пришла его очередь.

– А вы узнали, что за монстр свалился на нашу голову? – Избранный решил обойтись без имен.

– Нет, но удалось выяснить, какой магией он пользуется. О самом же чудовище попробуем добыть сведения в пещерах Рамхаса. Может, заодно разузнаем, как нас с Нирандом снова отсоединить друг от друга.

– Какими же чарами пользуется шестилапый, если их даже уловить невозможно?

– Для атакующих выпадов чудовище использует инициирующую расщепление энергию высокой концентрации, замкнутую на себя.

– Это еще что за… Ты доходчивей объяснить не можешь?

– Для этой сложной штуки более простого объяснения пока не существует. Одно могу сказать: ее не почувствуешь до тех пор, пока не окажешься под прямым воздействием.

– Ага, только после этого воздействия уже никому ничего не расскажешь.

– Почему же? Случаются ведь исключения, – усмехнулся хранитель.

– И что это нам дает? – не отставал маг.

– Ты когда-нибудь слышал о магии Нерха?

– Волшебник-одиночка из простых смертных, пытавшийся сделать своими рабами верховных магов? Рассказывал мне дед такую сказку.

– Вот видишь, среди твоих эта история ходит как сказка. А ведь Нерху почти удалось выполнить задуманное.

– Каким образом?

– Этого я не знаю. Но вид энергии, которой чародей уничтожал своих врагов, имеет сходство с нашим случаем. Самое главное – тогда нашли способ одолеть непобедимого. Наверняка такое важное событие занесли в какую-нибудь книгу. Осталось только ее найти.

Всадники пустили драганов в галоп, устремляясь на северо-запад.

Ожидание судебного разбирательства длилось более суток, и все это время Терну никто не беспокоил. Держали девушку в отдельной камере, три раза в день приносили пищу, на все ее возмущения не обращали никакого внимания. Наконец, два охранника приказали следовать за ними и препроводили «воровку» из тесной каморки в просторное помещение с большими окнами, выходившими на базарную площадь. Девушка почему-то думала, что в зале суда будет много народу, но здесь находились только те, с кем в этом городе ее свел несчастный случай: купец, охранники, свидетели. Исключение составлял лишь судья, который сразу обратился к подозреваемой.

– Суть дела нам понятна, – сказал он лениво. – Ты не желаешь облегчить свою душу чистосердечным признанием?

– Какое признание? В чем? В том, что этот так называемый купец сначала прикинулся немощным старцем и попросил о помощи, а когда эту помощь получил, то обвинил меня в воровстве?

– Закрой рот, обвиняемая. Мы поняли, что чистосердечного признания не дождемся. В таком случае тяжесть совершенного преступления возрастает, – так же лениво продолжил судья, вороша свои бумаги. – Воровство при отягчающих обстоятельствах карается штрафом в пятьдесят едургов, которые должны быть внесены в городскую казну немедленно. У тебя с собой, случайно, нет пятидесяти золотых?

– Какие деньги? Я же не виновата! Это их надо судить, а не меня…

Обвинитель махнул рукой, и охранник заставил замолчать пленницу, закрыв ей рот ладонью.

Та, естественно, не могла стерпеть столь бесцеремонного обращения и цапнула охранника за палец.

– Я ведь могу тебе и кляп в рот засунуть, – пригрозил укушенный. – А ну молчать, когда его степенство оглашает приговор!

– Нанесение телесных повреждений стражу порядка при исполнении, – монотонно добавил судья. – Плюс еще десять едургов. Будешь платить?

Терна отвернулась, чтобы не сказать все, что вертелось у нее на языке.

– Значит, денег у тебя нет, – констатировал представитель власти и вновь зашуршал бумагами. – Воровка, отказывающаяся платить штраф, выставляется на аукцион немедленно после окончания судебного заседания.

Судья демонстративно захлопнул папку с бумагами и встал.

– Полагаю, не стоит понапрасну тянуть время. Суд окончен, подготовьте товар к продаже. Через полчаса штраф должен быть уплачен в городскую казну.

Девушке скрутили руки за спиной.

– Будешь кричать – заткнем рот грязным вонючим кляпом, – строго предупредил охранник. – Не будешь – дадим дельный совет.

– Не дождетесь, – огрызнулась пленница, опалив служивого гневным взглядом. Тот лишь пожал плечами и подтолкнул девушку к выходу.

Рынок рабов в Батренге оказался гораздо представительнее столичного – сказывалась близость к границе с Зирканой, где рабский труд применялся гораздо чаще, чем в Далгании.

– Не вздумай брыкаться на рынке. С особо строптивых во время торгов срывают одежду, – предупредил охранник.

Когда девушку вывели на помост и ударили в бубен, народ вокруг оживился. На центральном базаре города начиналось грандиозное шоу под названием аукцион. Сначала заработали зазывалы, имевшие процент с выручки. Они старались во все горло, описывая прелести «товара». Только сейчас Терна вдруг узнала, какие у нее шелковистые волосы, обворожительные глаза, упругая грудь, тонкая талия и… Выставленные на публичное обсуждение подробности строения отдельных частей ее тела вогнали девушку в краску.

– Начальная цена – шестьдесят монет! Всего шестьдесят монет за это сокровище! Вдумайтесь, господа! – ретиво принялся за дело аукционист – холеный тип в роскошном зеленом костюме. Он постоянно поправлял редкие волосы и время от времени проверял, на месте ли лацканы пиджака.

– Семьдесят! – поднял руку толстый мужчина, подобравшийся к помосту одним из первых.

– Вижу-вижу, в вас заговорил настоящий мужчина. Но что такое семьдесят монет? Это всего на десять больше того минимума, о котором и говорить не стоит, а когда смотришь на эти плечи, эту шею, эту…

– Сто! – донеслось из дальних рядов.

– Уже лучше, – усмехнулся аукционист, мысленно подсчитывая свои барыши.

Как же Терне хотелось пнуть его ногой! Такая возможность ей представлялась не один раз, и лишь предупреждение охранника удерживало от столь безрассудного поступка. Терна понимала, что сделает хуже только себе, да еще порадует собственной наготой толпу.

Дальнейший рост цены замер на ста тридцати едургах. Толстяк, первым начавший поднимать цену, уже предвкушал удачу, как вдруг раздалось:

– Сто пятьдесят!

Новую цену назвал тот самый купец, который поймал девушку «с поличным».

– Отлично! – обрадовался аукционист. – Наконец-то мы подошли к настоящей цене за этот роскошный товар. Могу заявить вам с полной откровенностью: такой красавицы наш рынок еще не видел. Кто даст больше? Не стесняйтесь! Подумайте: она может стать вашей полноправной собственностью!

Толстяк вытащил два кошелька, пересчитал наличность и, раздосадованный, пошел прочь от помоста. Остальные молчали.

Однако опыт проведения многочисленных торгов подсказывал обладателю зеленого костюма, что из толпы еще можно выжать один-два десятка золотых, нужен только толчок.

– Господа, глядя на эту обворожительную фигурку, мне что-то стало совсем жарко. Представляю, какой огонь у нее под платьем! А вы можете представить? – Это была явная провокация, рассчитанная на несдержанность пленницы, к которой аукционист подошел почти вплотную.

Но трюк не сработал. Терна увидела знакомого купца, и на сердце у нее похолодело.

– Кто это? – шепотом спросила она у одного из зазывал.

– Серьезный мужчина. Один из богатейших на нашем рынке. Как правило, он и покупает всех воровок.