По прозвищу Викинг - Степанычев Виктор. Страница 77

Вытянувшаяся на шоссе колонна выглядела внушительно и грозно. Руэнтос решил прибыть к Эрнандо Арриану с большой помпой и шумом. Впереди, включив мигалки и сирену, ехали два мотоциклиста. За ними шел бронетранспортер, на котором сверху, ощетинившись стволами, сидело отделение коммандос. Полковник гордо в одиночку следовал за БТРом на небольшом армейском джипе, раза в два меньшем, чем машина Хервасио. Водителя полковник ему презентовал. Следом за легковыми двигался еще один броневик с задраенными люками и поднятой вверх пушкой, а замыкал колонну, почтительно отстав метров на семьдесят, «Лендровер» с оставшимися молодчиками Арриана. В воздухе над процессией свирепо барражировал пузатый «хью», то уходя вперед, осматривая трассу, то возвращаясь назад, с диким ревом проплывая над головами.

Вадима с Надеждой полковник отправил в посольство на бронированном автобусе, в котором в город возвращался взвод спецназовцев.

Уже позже Вадим узнал подробности вояжа Руэнтоса к Эрнандо Арриану. Миллионер встретил делегацию высокомерно и холодно, можно сказать – в штыки. Асиенда превратилась в крепость, полную вооруженных людей. Однако полковника это совершенно не смутило. У него на руках были козыри, которые он и предъявил сеньору Арриану. Руэнтос обвинил его не более и не менее, чем в преступном пособничестве международным террористам, их финансировании, обеспечении транспортом и связью, похищении людей, в том числе и иностранной подданной, и прочая и прочая…

Поначалу пришедший в полное недоумение от подобных обвинений, Эрнандо Арриан скоро опомнился, объявив их плодами больной фантазии полковника. Он попытался пригрозить Руэнтосу всевозможными карами, в том числе и огненным мечом самого Президента. Однако полковник вручил олигарху папочку, в которой лежала подборка документов, подтверждающих все предъявленные ему обвинения. А еще предложил, помимо сеньора Президента, ввести в курс дела генерального прокурора и адвокатов Арриана, так как все изложенное в бумагах из папки по законам Республики Сьерра-Марино тянуло на пожизненное заключение ввиду отсутствия в вышеупомянутой стране смертной казни.

После ознакомления с бумагами Эрнандо Арриана едва не хватил кондратий. Все обвинения полковника подтверждалось документально. И Арриан знал, что Руэнтос не тот человек, который может состряпать фальшивку. Подержав Арриана в крайнем расстройстве и напряжении, Руэнтос наводящими вопросами подвел его к человеку из близкого окружения, который мог, прикрываясь его именем, все это совершить. Эрнандо Арриан слишком доверял аферисту Францу Таузару, который работал на всех – на хозяина, на «Легион», на колумбийских наркодельцов и даже на российскую оргпреступность. И со всех стриг купоны. Вот и ответ, кто и почему похитил Надежду, – Франц по просьбе русской братвы.

Самого Таузара взять не смогли. Вернее, смогли, но уже не живым. Люди полковника загнали и обложили его в бухте Лорес. Понимая, что ему грозит, Таузар отстреливался до последнего патрона. А последний – пустил себе в висок.

И не успел Эрнандо Арриан перевести дух, утвердившись в своей непричастности к международному террору, как Руэнтос намекнул ему, что неплохо было бы на радостях разрешить проблему взаимоотношений дочери и Хервасио. И гордиев узел несчастной любви был разрублен. Сначала была рубка на саблях дяди и племянника. Горячая кровь Аррианов кипела и в том и в другом. На обидные слова прозвучал не менее резкий ответ. На стене, как на грех, висела коллекция холодного оружия, и, ко всему, в аристократических кругах Сьерра-Марино еще был в ходу Кодекс чести кабальеро, уходящий корнями в восемнадцатый век. В общем, поскакали петухи-дуэлянты, позвенели сталью, нанесли друг другу по паре царапин, выпустили пар и решили все миром и назначением даты свадьбы.

Финал радовал, однако те, кто хорошо знал Эрнандо и Хервасио, предполагали с большой долей вероятности, что эта рубка не последняя в счастливой жизни семьи Аррианов.

Глава 6. Бублики с копченой колбасой

Вадима вывел из забытья шорох и постороннее присутствие, создавшее явный дискомфорт. Рефлекторная настороженность сработала и во сне. Через полуприкрытые веки он окинул взглядом комнату и разглядел приоткрытую дверь и Надежду в вишневом халате до пят, осторожно заглядывающую в номер.

– Заходи, я уже не сплю, – позвал ее Вадим и глянул на светящийся экран электронных часов. Они показывали начало третьего ночи.

В предыдущую ночь, добравшись до кровати, Вадим будто провалился в тяжелое небытие, пытаясь восстановиться после двух бессонных ночей. Правда, выспаться всласть не пришлось.

В шесть утра он уже гнал в горы на тайную встречу с герильерос, которую организовал ему Хервасио Арриан. Сам амнистированный марксист ни сном ни духом не ведал об участии его подчиненного Хосе Диоса в гибели Осколовых и о пресловутых «Бригадах свободы». В общем-то, и поездка к повстанцам не принесла ничего интересного. Никто из них не знал, каким боком влез в это дело их товарищ.

День мог бы пройти даром, если бы на обратном пути Вадим не разговорился с водителем-охранником, предоставленным ему для поездки Хервасио в комплекте с джипом «Чероки». Парня звали Алонзо, состоял он на службе у старшего Арриана и еще недавно был в непосредственном подчинении у Франца Таузара. Разболтав простодушного секьюрити, Вадим выпытал у него кое-какие интересные подробности. Время было позднее, к полуночи, к тому же усталость давала себя знать, поэтому Вадим оставил беседу с Алонзо на утро, приказав парню к девяти заехать за ним.

Надежда тоже ранним утром, без завтрака, лишь выпив чашку кофе, уехала в департамент Руэнтоса поднимать целину дела Осколовых, до которого они толком пока так и не добрались. За кофе уточнили планы и разъехались. Вадим вернулся уже далеко за полночь прямо в посольство, думая, что Надежда там. Однако ее еще не было. Он попытался дозвониться через коммутатор конторы Руэнтоса, телефонист в департаменте запросил для связи какой-то код, которого Вадим не знал. Рассудив, что утро вечера мудренее, он принял душ и улегся спать.

Однако если гора не идет к Магомету, то Магомет… не дает горе выспаться. Вадим окончательно скинул с себя сон, влез в шорты и рубашку. Пока он приводил себя в порядок, Надежда достала из бара фужер, открыла холодильник и налила себе минералку. Она уютно устроилась в кресле у журнального столика, а Вадим присел рядом на диван.

– У меня сегодня был загруженный, но какой-то бестолковый день, – устало доложила Надежда. – Руэнтос выделил в мое распоряжение целый отдел оперативников. Ребята хорошие, чувствуются профессионализм и опыт работы. Правда, сложилось такое впечатление, что раньше по делу Осколовых департамент работал спустя рукава. Вероятно, они были загружены другими делами. Полковник дал парням серьезную накачку, приказал использовать все силы и средства, ему подчиненные, а при острой необходимости – армию и Национальную гвардию. От такого карт-бланша я почувствовала себя в некотором роде Наполеоном, хотя радоваться особенно нечему. Половину дня мы посвятили отработке версий. Ничего нового не надумали. Начинаем опять от печки – с семьи Хосе Диоса. Завтра утром их доставят для беседы. Потом работали с информаторами, трясли криминальный элемент. Однако никаких сдвигов в деле не наметилось. Нет ни малейшей зацепки…

– А как обстоят дела с нашими крестниками – Идальго, «Красным легионом»?

– Не знаю, не вникала. Руэнтос весь в хлопотах. У ворот конторы стоят вереницы чиновничьих машин. Без сомнения, каждый хочет показать участие в разгроме террористов и получить свой пряник. Мне это очень знакомо. Правда, полковник ругается и всех отшивает. А еще слышала, что в ближайшие дни департамент изволит посетить лично Президент страны. Похоже, Руэнтос людей мне выделил и предоставил неограниченную свободу в действиях для того, чтобы я ему не мешала. На острове, видимо, срезали только верхушку, и он сейчас активно выкорчевывает остатки, а заодно фильтрует криминальный элемент Сьерра-Марино. Весь плац департамента забит арестованными, и буквально каждый час подвозят еще партии. Лежат бедняги на асфальте штабелями.