Пули над сельвой - Степанычев Виктор. Страница 6

Разбираться в своих ощущениях и давать волю фантазиям Вадим не стал, однако насторожился. Нервозность латиноса, его поведение, не совсем адекватное для стандартного пассажира, несколько напрягали. Что он высматривает в салоне, зачем ему ноутбук, который мужчина даже не пытается открыть, почему его так сильно заинтересовал стюард, судя по всему, везущий кофе для экипажа?…

Словно услышав Вадима, сосед неожиданно перестал суетиться и застыл, глядя прямо перед собой. После минуты затишья он снова ожил, полез во внутренний карман пиджака и что-то вытянул из него. Будто ненароком скользнув в его сторону взглядом, Веклемишев разглядел, что латинос держит в руках небольшой предмет размером с палец. Без сомнения, это была флешка. Выходило, что его подозрения беспочвенны. Сосед, наконец, успокоился и решил поработать на ноутбуке.

Вадиму ничего не оставалось, как расслабиться и приписать свои опасения разыгравшемуся маразму. Привыкший к постоянной аналитической работе, причем в очень специфическом направлении, мозг не смог выдержать даже недолгого отдыха и начал функционировать с четким шизофреническим уклоном. Мания преследования уже налицо. А там и кровавые мальчики в глаза полезут…

Однако расслабиться не получилось. Кто-то другой, может, и не обратил бы внимания, однако профессиональный взгляд Вадима в момент засек безмолвный диалог стюарда, возвращающегося с пустой тележкой, с кем-то из пассажиров в первых рядах. Совсем незаметные движения век и подбородка не вызывали сомнений, что парень в белом кителе сигнализирует о чем-то сидящему там человеку.

Стюард, шагая по проходу, приближался к их ряду. Веклемишев не смотрел в его сторону, однако периферическое зрение не выпускало парня из вида. И он поймал миг, когда глаза стюарда встретились с глазами его соседа. И Вадим мог поклясться, что произошло то же самое, что он уже видел несколько секунд назад: едва заметное движение век и неуловимый кивок, обращенные к латиносу с ноутбуком. Если бы Викинг не ожидал этого, он, может, и не обратил бы на мимику стюарда никакого внимания, как и все остальные пассажиры. Но он обратил. И никаким шизоидным бредом здесь не пахло.

Внешне Веклемишев остался совершенно спокойным, но его мозг заработал в усиленном режиме, прокачивая ситуацию. Охотничий пес принял стойку. Что происходит в самолете? Кто эти люди, подающие сигналы друг другу? Может, они террористы, готовые захватить «Боинг», или наоборот – агенты службы безопасности, пытающиеся предотвратить теракт? Вполне могло быть, что это полицейские, участвующие в операции по поимке или слежке за преступником. Все варианты имели право на существование.

Наработав предположения, Веклемишев остановился на главном: на собственном отношении к происходящему. Кидаться с шашкой наголо и рубать предполагаемых террористов было бы идиотизмом. Тем более что они запросто могли оказаться полицейскими или бойцами спецподразделения. Кстати, Вадим знал и явно подозревал лишь двоих – своего соседа и стюарда. А того, кто сидит в первых рядах, он с ходу вычислить не мог. И сколько их может находиться в самолете? Передать сообщение командиру экипажа? А что он может ему сообщить? Что стюард делает глазки пассажирам? И отправить весточку шеф-пилоту через самого стюарда? Послать сигнал с борта самолета? Куда, чем и как?… Быстрее его пошлют, причем уже известно куда.

Ни один из активных вариантов не годился. По крайней мере в ближайшее время, до той поры, пока окончательно не прояснится обстановка. Ему оставалась роль наблюдателя и не более. А может, и вовсе ничего не произойдет. Такое вполне могло случиться, хотя Вадим в это не верил. Просто не верил, и все. И не от того, что был пессимистом, а потому что у него появилось предчувствие, которое его редко подводило в жизни.

Не подвело оно и сейчас. Прошло не более десяти минут, как стюард скрылся в служебном помещении, и снова появился в проходе с тележкой. На ней стояла большая никелированная супница, прикрытая сверху салфеткой. Прежним маршрутом стюард прошел за занавеску, прикрывающую ход в первый класс и пилотскую кабину. Вадим внимательно смотрел на парня, когда тот шествовал по ближнему к нему проходу между креслами. Никаких видимых признаков напряжения он не видел. Хотя… Ему показалось, что руки стюарда слишком крепко сжимают ручку сервировочного столика. Или действительно показалось? Нет, все же он прав. Что-то назревает!

Некоторое время ничего не происходило. Секунды для Вадима текли медленно как никогда. Веклемишев не услышал за гудением авиационного двигателя рассеянных глушителем глухих хлопков выстрелов – он их ощутил кожей, будто три взмаха крошечного веера. Вадим слишком хорошо знал, что это за дуновения. Первый, второй… с небольшой паузой – третий…

Неожиданно занавеска отлетела в сторону, и в салон ввалился стюард. В его правой руке был зажат пистолет с длинным наростом глушителя на дуле, а левой он держался за живот. По белому кителю расплывалось ярко-красное пятно. Истошный женский крик перекрыл общий вздох застывших в изумлении пассажиров.

Со второго или третьего ряда к стюарду, медленно оседающему на колени, метнулся мужчина. Он выхватил у раненого пистолет и повернулся лицом к салону. Дуло умело плясало в его руках, обшаривая ряды пассажиров в поисках героя, который решился бы совершить подвиг. Похоже, таковых в наличии не имелось.

Веклемишев с удивлением разглядел, что этим шустрым малым оказался не кто иной, как пожилой мужчина из пары, которую он сам еще в Хитроу определил в туристы-янкесы. Похоже, крупная ошибка со стороны Вадима вышла. Не угадал он ни цели их путешествия и, вероятнее всего, не угадал и национальной принадлежности. А возраст, судя по молодцеватости субъекта, похоже, делу не помеха.

– Молчать! – по-испански с сильным акцентом оглушительно проорал гудевшим пассажирам «турист». – Всем сидеть! Это захват самолета. При попытке сопротивления мы взорвем «Боинг».

Веклемишеву в этот трагический момент почему-то вспомнилось наставление Деда, которое тот дал ему перед отъездом.

– Ты там поаккуратнее, – насупил брови Олег Петрович. – Никуда не ввязывайся. А то я тебя знаю!

Как в воду глядел старый. Ну не хотел он, они сами пришли…

Глава 4. Вопросы без ответов

Сосед, как и предполагал Веклемишев, состоял в компании угонщиков «Боинга». Когда из-за занавески в салон вывалился окровавленный стюард, он на секунду застыл соляным столбом. Но выход на сцену пожилого «туриста» оживил латиноса. Он судорожно стал тыкать флешку в гнездо ноутбука. Вадим не стал мешать гражданину. Ему было прекрасно известно, что самые страшные – первые минуты захвата. Террористы, как правило, в это время возбуждены до крайности и начинают крушить всех и вся. Убивают тех, кто случайно или неслучайно дернулся, не так или не туда посмотрел, немедленно не выполнил требование захватчиков…

Вот и сейчас Веклемишев с опаской наблюдал за тем, как сосед дрожащими от волнения пальцами втискивает флешку в отверстие в боковой панели ноутбука. Он уже не сомневался, что этот стерженек размером с пальчик к высоким технологиям отношение имеет непосредственное, только не к компьютерным, а к самым что ни есть оружейным. Взрыватель был умело замаскирован под флешку.

И сам ноутбук, без сомнения, загружен взрывчаткой. Мудрено разглядеть через аэропортовскую рентгеновскую установку замаскированную, вылепленную в виде электронной панели с вкраплениями фальшдеталек, пластиковую мину. Такую штучку возможно обнаружить только при помощи газоанализатора или нюхательной собачки, натасканной на взрывчатку. Правда, есть комплексы просвечивающей аппаратуры типа нашего «Аракса», которые по спектральному анализу определяют наличие в багаже взрывчатого вещества. Но ничего подобного на контроле в транзитном зале Майами Веклемишев не наблюдал. Да и на миниатюрные контакты флешки подкова металлоискателя не могла сработать. Ребята, видимо, хорошо изучили систему контроля аэропорта, раз сумели протащить на борт заряженный пластитом ноутбук.