Миронов - Лосев Евгений Федорович. Страница 39
Надо сказать, что к 1914 году на Балканах создавалась странно запутанная и от того сложная и напряженная обстановка. В 1912 году Сербия, Болгария, Греция и Черногория создали Балканский союз и в октябре единым фронтом выступили за освобождение Македонии от турок. Турция потерпела поражение.
В результате войны образовалось Албанское государство под суверенитетом Турции, но престолонаследником оказался немецкий принц. В январе 1913 года младотурки совершили государственный переворот и начали войну с Балканами, И потерпели новое поражение... Россия все время поддерживала Балканские государства, а Австро-Венгрия – Турцию.
29 июня 1913 года Болгария без объявления войны, внезапно напала на Сербию, Черногорию и Грецию. Потом и на Румынию. Эти государства, к которым присоединилась еще и Турция, дали отпор Болгарии и в течение одного месяца разгромили ее. Россия пыталась дипломатическим путем предотвратить столкновение славянских народов; русская армия к этому времени не была готова к боевым действиям. Создав военную программу в 1912 году, Россия должна была ее завершить примерно в 1916–1917 годах. По замыслу генерального штаба, который разрабатывал эту программу в содружестве с военными стратегами Англии и Франции, отставание в оснащении русской армии по сравнению с Германией будет ликвидировано.
В начале 1914 года, несмотря на первую Балканскую войну (1912) и вторую Балканскую (1913), считалось, что Европа переживает мирное время. Но армия Германии и Австро-Венгрии насчитывала в своих рядах 8 миллионов человек. Начальник Германского генерального штаба Мольтке-младший выдвинул идею превентивной (предупредительной) войны против России. Тем более что соотношение сил складывалось в пользу Германо-Австро-Венгерского блока. Император Германии Вильгельм II в июне 1914 года посетил замок Канопиште и посоветовал эрцгерцогу Францу Фердинанду ударить по Сербии, тем самым утвердить свое влияние на Балканах. Эрцгерцог выехал к сербской границе, где намечал провести военные маневры Австро-Венгерской армии. На улице Сараева, центра Боснии, как известно, был убит вместе со своей женой гимназистом Гаврилой Принципом.
В Берлине Вильгельм II, удовлетворенно потирая руки, заявил: «Теперь или никогда». По его рекомендации на переговорах в Потсдаме 6–7 июля 1914 года Австро-Венгрия должна предъявить такой ультиматум Сербии, чтобы та не смогла его выполнить: «Ввести на ее территорию войска». Сербия пыталась уладить конфликт, но Австро-Венгрия 28 июля объявила ей войну.
Россия, естественно, не могла допустить владычества Австро-Венгрии на Балканах, тем более не защитить маленькую, слабую славянскую страну.
...Поднимаясь на яхту «Штандарта», цесаревич Алексей ударился о выступ лестницы. Подкожное кровоизлияние в суставе... Вся царская семья в унынии, и все вокруг нее...
Распутина отправили в Тюмень в госпиталь – одна молодая женщина ножом пырнула его в живот... Пролежал восемь дней – и здоров. Ни яд, ни нож ничего не могли сделать с проклятым и сильным мужиком, которому покровительствует Бог и всемогущая императрица Александра Федоровна. Из царских покоев летят в Тюмень к Гришке Распутину телеграммы: «Мы опасаемся возможности войны. Думаешь ли ты, что она возможна. Молись за нас. Поддержи нас своими молитвами».
Хитрый Распутин отвечал царскому семейству: «Войны следует избежать во что бы то ни стало, если не желаете навлечь самые худшие бедствия на династию и страну».
20 июля 1914 года на Кронштадтском рейде бросил якорь крейсер «Франция» – на нем прибыл высокий гость, президент Французской Республики Пуанкаре. Четыре дня гостил... Вручил тяжело больному наследнику Алексею орден Почетного легиона... 23 июля Пуанкаре дал прощальный обед на крейсере «Франция» и из Кронштадта отплыл в сторону Стокгольма.
24 июля 1914 года Россия приняла решение о мобилизации четырех военных округов: Киевского, Одесского, Московского, Казанского и двух флотов: Черноморского и Балтийского.
Утром того же дня министр иностранных дел Сазонов, получив из Белграда телеграмму об австро-венгерском ультиматуме, воскликнул: «Это – европейская война!»
Чтобы избежать войны, Совет министров России посоветовал Сербии не оказывать сопротивления.
А реакция Вилли была совершенно иной. Получив известие об ультиматуме, предъявленном Сербии, он воскликнул: «Браво! Признаться, от венцев этого уже не ожидали!..»
25 июля 1914 года в Царском Селе, под председательством Николая II, заседал Чрезвычайный совет, который принял решение: «Соблюдать политику соглашений, достойную и решительную. Затронута паша национальная честь, и мы защитим братскую славянскую страну...»
29 июля Австрия объявила всеобщую мобилизацию... 30 июля подвергла бомбардировке Белград...
30 июля 1914 года в 5 часов 30 минут вечера телеграф разнес весть об объявлении всеобщей мобилизации, а утром 31 июля вся Россия уже была осведомлена о черном известии... Вечером того же дня посол Германии граф Пурталес посетил министра иностранных дел Сазонова и заявил, что германское правительство дает 12 часов срока русскому правительству, чтобы оно остановило всеобщую мобилизацию. В противном случае Германия, в свою очередь, объявит всеобщую мобилизацию... Срок ультиматума истекал в субботу – 1 августа, в полдень.
Германский посол, граф Пурталес, посетил министерство иностранных дел в Санкт-Петербурге вечером 1 августа 1914 года в 19 часов 10 минут и вручил министру Сазонову декларацию объявления Германией войны России... В это время Николай II со своим семейством присутствовал на богослужении, молясь о недопущении войны...
Второго августа император объявил манифест народу о войне с Германией. Третьего августа Николай появился на балконе Зимнего дворца. Многотысячная толпа опустилась на колени и пропела русский гимн:
Четвертого августа Германия объявила войну Франции.
28
По Дону заухали большие церковные колокола – значит, казак обязан бросить все на свете и быстрее оседлать коня, прихватить запас продовольствия и оружие и поспешить на сборный пункт. Здесь коня и казака со всей тщательностью проверят, вплоть до подковных ухналей, и зачислят во взвод, сотню... И через какой-то час сотня, полк, дивизия уже готовы выхватить шашки «на-голо!» – и кинуться в бой. Такой была изумительная организованность донских казаков.
Филипп Козьмич Миронов тоже поспешил на станичный плац с каким-то внутренним облегчением: наконец кончилась его позорная высылка в гирлы Дона и ненавистное исполнение должности рыбного инспектора, и он снова полноценный казак Войска Донского. Застоявшийся конь радостно приплясывал мускулистыми ногами, зверовато-удовлетворенно кося зрачком на любимого хозяина. Какое это прекрасное чувство для истинного наездника – почувствовать под собою седло, стремена и упругий шаг коня. Это не то что на лодке или казачьем вертлявом каюке... Конь безропотно, с видимой охотой подчиняется шенкелям, поводу и движению корпуса седока.
Отовсюду в полном боевом снаряжении съезжались казаки. На майдан!.. Настроение приподнятое, боевое. Волнующее. Видно, что многолетнее занятие хлебопашеством кое-кому изрядно поднадоело и в казаках, вечных искателях приключений, проснулась генетическая тяга к походам и боям. А тут, как говорится, сам бог повелел – враг напал на Родину, и этим все сказано. Весь православный Дон поднялся в едином патриотическом порыве. Мобилизовано было 125 тысяч казаков! Элитное войско, преданное царю-батюшке и, главное, Отечеству. Сметут врага! Воинственное, победное настроение читалось на всех лицах – мужественных, аскетически-суровых, волевых... Нет на земном шаре народа, который бы так любил свою родину, как донские казаки.