Призрак тайны (Тайна ее прошлого) - Стил Даниэла. Страница 36

— Ты тоже… — сказала Кэрол, прощаясь, и вдруг, как будто спохватившись, добавила:

— Счастливого Рождества, Чарли… — «Я люблю тебя», — хотелось ей добавить, но она не смогла. Даже если бы она не опасалась быть услышанной, она больше не могла сказать этих слов Чарли. Он бы ни за что не понял, как она может любить двух мужчин одновременно. Как она может любить его, а жить — с Саймоном…

Повесив телефонную трубку, Чарли долго стоял неподвижно, глядя на аппарат. Залетавшие в разбитое окно снежинки медленно кружились вокруг него, а парок дыхания оседал инеем на лице, но он не замечал этого. Ему хотелось изо всей силы садануть кулаком в стену, ударить кого-то, наконец, просто разрыдаться. Он не понимал, как такое могло случиться с ними, и хотел снова позвонить Кэрол, чтобы спросить ее об этом. Почему он вообще находится здесь, далеко от их дома, далеко от нее — его жены. Почему она притворяется будто она — жена Саймона, ведь формально они еще не разведены? Кэрол по-прежнему его жена!

Но он знал, что развод неизбежен и что в конце концов Кэрол сделает то, что хочет, — станет законной женой этого старого ублюдка. Чарли подумал об этом с бессильной злобой и… тут же выкинул эту мысль из головы. Это было больше, чем Чарли был в состоянии вынести. Уж лучше бы он и вправду сошел с ума.

Выйдя из телефонной будки, Чарли забрался в свой семиместный «Форд» и медленно двинулся к холмам. Но и по пути туда он неотступно думал о Кэрол.

Чарли думал о ней и тогда, когда, добравшись до того места, где он оставлял машину, выбрался наружу и побрел по лесной тропе к дому. Все окна шале были темны и безжизненны; даже сквозняк не колыхал легкие бязевые занавески на высоких французских окнах первого этажа, и Чарли невольно подумал о том, не ждет ли его внутри та же таинственная женщина. Сейчас для него вопрос был вовсе не в том, верит ли он в ее существование или нет. Чарли отчаянно нуждался в ком-то, кого он мог бы любить, с кем мог бы поговорить по душам, хотя про себя Чарли продолжал твердить себе, что никто, кроме Кэрол, ему не нужен.

В глубине души он надеялся, что в доме снова увидит хотя бы тень той призрачной красавицы. Но в шале никого не было — ни женщин, ни призраков. Дом был пуст и тих, и Чарли, не зажигая света, сел возле окна в одно из кресел Глэдис. Ему не хотелось ничего делать — просто сидеть, смотреть на снег за окном и думать, думать без конца о той, которую он потерял… И о той, которую он мельком видел накануне вечером и о которой мог только мечтать.

Глава 6

На следующий день Чарли проснулся рано, но, несмотря на то что спал он очень мало, он чувствовал прилив сил и энергии. На сегодня Чарли запланировал поездку в Дирфилд за покупками. У него уже был заготовлен солидный список всяких мелочей, которые были совершенно необходимы ему для того, чтобы натереть в шале полы, почистить мрамор ступеней и каминов, подновить позолоту, смазать петли и привести в порядок проводку. Но прежде чем отправиться в дорогу, Чарли решил осуществить свое давнее желание и побывать на чердаке.

Стремянка нашлась в одном из чуланов. Чарли без труда поднял ее на второй этаж и, установив под потолочным люком, быстро взобрался по шатким ступеням. Чердак представлял собой просторное, чисто прибранное помещение. Здесь было светло — четыре круглых слуховых окна давали достаточно света.

Чарли перевел дух и быстро осмотрелся. Вдоль стены стояло несколько окованных железом ящиков, в которых; по-видимому, хранилась старая одежда да кое-какие вещи, которые Глэдис за недостатком места в своем городском доме держала здесь. Чарли заметил комплект синей летной формы в пластиковом чехле, который был подвешен прямо к потолочной балке. Это была форма Джимми, а под ней стояла картонная коробка с детскими игрушками, когда-то, очевидно, принадлежавшими его дочери Пегги. Должно быть, Глэдис специально убрала их подальше, чтобы не натыкаться на них и не бередить старые раны.

Чарли понадобилось не менее часа, чтобы заглянуть во все ящики и коробки, однако он не нашел в них ничего интересного, и, уж конечно, здесь не оказалось ничего, что могло бы принадлежать Саре, поэтому, спустившись вниз, Чарли почувствовал себя разочарованным. Он и сам не знал, что он рассчитывал найти, однако тот факт, что от Сары не осталось абсолютно ничего, огорчил. Умом он понимал, что его надежды с самого начала были безосновательны — Глэдис была слишком аккуратным человеком, чтобы проглядеть что-то, что принадлежало Саре, однако вопреки здравому смыслу он все же заглянул в самые темные закоулки чердака. Что бы он делал с этими вещами, если бы нашел, — этого Чарли не знал. Почему-то ему казалось, что если бы он хотя бы увидел их, то это помогло бы ему лучше понять эту таинственную женщину.

Теперь, убирая стремянку обратно в кладовку, Чарли напомнил себе, что Сара умерла уже очень давно и что если он не поостережется, то мысль о ней может превратиться в навязчивую идею. У него в жизни хватало реальных проблем, и Чарли вовсе не хотелось прибавить к ним веру в духов и призраков, не говоря уже о том, чтобы влюбиться в давно умершую женщину. Интересно, размышлял Чарли, как бы он объяснил это Кэрол?

К счастью, он ничего любопытного не нашел, и нужда в объяснениях отпадала сама собой. Второго появления Сары он тоже не ждал — со слов Глэдис Чарли знал, что призрак вряд ли покажется ему вновь. Больше того, сегодня, на второй день после ее таинственного появления, при свете дня, Чарли и сам все чаще задумывался, не сыграло ли с ним злую шутку его собственное воображение. А может быть, виновато во всем было нервное напряжение, в котором он пребывал на протяжении последнего времени. Сначала разрыв с Кэрол и все, что ему предшествовало, потом — продажа дома, переезд в Нью-Йорк, неприятности в фирме, фактический уход с работы — для одного человека этого было, пожалуй, многовато. Может, в его спальне и не было никакой женщины? Может быть, она ему просто пригрезилась? Может быть, все это было с ним во сне?, Но, когда Чарли приехал в Шелбурн-Фоллс и остановился возле магазина скобяных товаров, он все же решил отправиться в местное отделение Исторического общества, которое расположилось в соседнем доме. Глэдис говорила ему, что это невысокое здание было подарено городку каким-то состоятельным гражданином много лет назад. Несмотря на неказистый вид, здание было еще достаточно крепким и весьма просторным. В нем помещались не только Историческое общество и местный краеведческий музей, но и богатейшая библиотека с читальным залом, а также окружной архив, довольно, впрочем, скромный. В библиотеке Чарли собирался взять какие-нибудь книги, из которых он мог бы узнать подробности о жизни Сары и Франсуа де Пеллерен. Эта надежда, однако, едва не разбилась о неожиданно холодный прием, который был ему оказан.

Когда Чарли шагнул через порог библиотеки, над самой его головой звякнул дверной колокольчик, и молодая женщина, стоявшая у книжных полок спиной ко входу, повернулась на звук. В профиль ее лицо достойно было украсить собой римские камеи, но в глазах ее Чарли с удивлением увидел настоящую ярость, граничащую с ненавистью.

На его приветствие девушка ответила таким резким тоном, что Чарли на мгновение оторопел. Она разговаривала с ним так, словно он нанес ей смертельное оскорбление, хотя они оба видели друг друга впервые в жизни, и Чарли понял, что библиотекарша — по всей видимости, это была именно она — почему-то очень не хочет, чтобы ее беспокоили.

— Прошу прощения, что беспокою вас, — извинился он с самой приветливой улыбкой, на какую был способен, но ее лицо ни капли не смягчилось. На него смотрела самая настоящая Снежная королева из сказки. Может быть, что-то или кто-то испортил ей Рождество, предположил Чарли. Или жизнь… Как бы там ни было, его положение не становилось от этого легче.

Вместе с тем он не мог не заметить, что девушка очень хороша собой. У нее были большие зеленые глаза, пышные темно-каштановые волосы с золотой искрой и нежная, словно светящаяся, кожа персикового оттенка, которой позавидовала бы любая фотомодель. Ее фигуру до половины скрывала высокая конторка, но Чарли понял, что она довольно высока ростом и что тело у нее по-спортивному гибкое и сильное, хотя черты ее лица показались ему очень тонкими и изящными, словно сделанными из драгоценного китайского фарфора. Когда она оперлась о конторку руками, Чарли увидел длинные, музыкальные пальцы с безупречными, но слишком коротко остриженными ногтями.