Вторая попытка - Стил Даниэла. Страница 32

Фиона отлично знала Эдриена и нисколько не сомневалась, что на самом деле его последний любовник изменил ему и Эдриен сначала страдал, а потом вышвырнул мальчишку вон, но еще долго не мог утешиться. Он был тот еще фрукт — последний любовник Эдриена. Фиона ненавидела этого смазливого нахала, разбившего сердце ее лучшего друга.

— Ты — просто гений, Эдриен, — заявила она. — Только добудь мне теперь эти самые вешалки. А я постараюсь прийти домой пораньше и займусь гардеробом. Я чувствую себя полной дурой — надо же было нажить себе столько проблем из-за шмоток!

— Но ведь на твоей работе нельзя иначе одеваться, дорогая, — напомнил ей Эдриен. — Давай будем реалистами.

— Ну, хорошо. И поэтому мы — такие мелочные, испорченные люди, готовые на все ради лишней пары обуви. И позволяем вещам диктовать свои условия! Нет, все к черту! Надо что-то менять.

— Сначала подожди, как сложатся ваши отношения с Джоном, — посоветовал Эдриен. — Кстати, как он? Думаю, очень даже неплох, если ты так быстро позволила ему к тебе переехать.

— Он не переезжает, — строго напомнила Фиона. — Просто поживет у меня остаток лета.

— Ах да, прости, просто поживет… И все равно, все, должно быть, просто чудесно, если ты пошла на это. Уж я-то знаю тебя не первый год. Ты давно уже никого не пускала к себе «просто пожить».

— И не собиралась пускать, — подтвердила Фиона. — Думала коротать свой век вдвоем с сэром Уинстоном. Пока смерть не разлучит нас.

— Что ж, в этом случае смерть разлучит вас, и — увы! — не так уж нескоро. Учитывая одышку и сердечные проблемы сэра Уинстона, думаю, тебе предстоит его пережить.

Фиона кивнула, сделавшись на минуту серьезной. Ей хотелось думать, что сэр Уинстон будет Жить вечно. Эдриен же подумал о том, что всем им очень повезет, если старый ворчун порадует хозяйку своим обществом еще год или два. У него уже было два тяжелых приступа. Эдриен надеялся — ради блага Фионы, — что необходимость делить хозяйку с двуногим обожателем не разобьет сердце сэра Уинстона и не ускорит его конец.

Закончив обсуждение дел личных, Эдриен и Фиона приступили к делам журнала. Эдриен кратко ввел ее в курс последних событий, рассказал о реакции публики и различных изданий на парижские показы. На одиннадцать было назначено совещание, которое продлилось до двух. Остаток дня Фиона решала накопившиеся дела, просматривала снимки и выверяла планы намечающихся фотосессий. В журнале была горячая пора. Только что сдали в печать октябрьский номер и приступили к подготовке ноябрьского. Еще через месяц они займутся подготовкой рождественского выпуска, с которым всегда было в два раза больше хлопот, чем с обычными ежемесячными номерами. Фиона была сильно разочарована, узнав, что в ее отсутствие уволились и уже успели покинуть журнал два ее любимых младших редактора. Впрочем, Эдриен уже подыскал им замену.

Еще Фиона с изумлением обнаружила, что уже на конец недели назначена крупная фотосессия с участием Бригитты Лакомб. А на следующей неделе их ждут еще более сложные съемки с Марио Тестино. В общем, неделька предстояла сумасшедшая. Добро пожаловать домой, Фиона! Наслаждайся счастьем!

Но несмотря ни на что она сумела выбраться из офиса ровно в шесть и полетела домой как на крыльях. Эдриен послал кого-то купить ей вешалки на колесиках, а Джамал уже установил их в комнате для гостей, и только после того, как обе вешалки два раза обрушились по очереди, нагруженные ее вечерними платьями, Фиона поняла, что Джамал собрал их неправильно, потому что держал прилагавшийся чертеж вверх ногами. Вместе они сумели исправить положение.

— Вы, наверное, по-настоящему любите этого парня, — прокомментировал Джамал, глядя, как Фиона поднимает с пола и снова водружает на вешалку свои платья. Больше всего Джамал а поразило, что Фиона отвела всего две минуты на общение с сэром Уинстоном, который, впрочем, ответил на ее поцелуи ледяной холодностью. Он терпеть не мог «собачий лагерь», и всякий раз, когда Фиона отправляла его туда, сэр Уинстон потом долго обижался на нее. Сейчас пес громко храпел, развалившись, как всегда, на кровати Фионы.

— Джон — отличный парень, — сказала Фиона Джамалу, развешивая летние платья и ночные рубашки. Ей удалось освободить примерно треть гардероба, чтобы Джон мог разместить там свои костюмы, а на дне того же гардероба оставалось место примерно для пяти пар обуви. Еще Фиона освободила два ящика для белья. Не бог весть, что за результат, но у нее ушло на это два часа времени. Джон позвонил в семь, сказал, что задержался в офисе и пока еще не добрался до своей квартиры, но рассчитывает быть дома к девяти. Если Фиона захочет, он привезет пиццу и бутылку вина. Фиона сказала, что это не обязательно, и пообещала приготовить салат и омлет. Повесив трубку, она с улыбкой подумала о том, как приятно почувствовать себя семейной женщиной, когда ждешь прихода домой такого мужчины, как Джон Андерсон. Ее Джон. Единственный и неповторимый.

Джамал ушел, а Фиона снова принялась перебирать вещи, откладывая то, от чего молено было бы избавиться. Наконец она решила расстаться с двумя горнолыжными куртками, которые редко надевала, и с огромным теплым пальто, которое надевала в холодные дни, что случалось нечасто. Черт побери, оказывается, место в гардеробе идет в наше время на вес золота. Проще добывать золото голыми руками, чем пожертвовать гардеробом даже для очень любимого мужчины.

Закончив, Фиона присела на кровать рядом с сэром Уинстоном, который открыл один глаз, тяжело вздохнул и повернулся к ней спиной. Фиона решила принять душ до приезда Джона. Теперь вместо того, чтобы валяться вечерами на кровати, поглощать тунца прямо из банки или бананы с рисовыми лепешками, придется все время думать о том, как она выглядит, а также о том, что они с Джоном будут есть. Что ж, ей приятно будет делать это ради Джона. К тому же он ведь переезжает только на лето. Все это немного напоминало игру в дочки-матери. Фиона надела бледно-розовую тунику и золотистые босоножки, сделала салат и накрыла на стол. Омлет она сделает, когда придет Джон.

Джон появился около десяти, и выглядел он измученным. Фиона рядом с ним блистала загаром и свежестью. Он привез ужаснувшие Фиону кипы одежды, которые доставал из автомобиля, роняя из огромных пакетов ремни, галстуки, белье и носки. Все это выглядело как фундаментальный переезд, и на какую-то долю секунды Фиона вдруг усомнилась в правильности своего решения. Но она тут же напомнила себе, что любит этого человека и что он совершенно замечательный.