Жажда странствий - Стил Даниэла. Страница 12

— Ну что вы, я ничуть не против, — возразила Одри, когда леди Вайолет принялась извиняться.

— Ради Бога, не сердитесь. Джеймс прав, вечно я задаю слишком много вопросов, это не совсем прилично, я знаю. В Англии меня считают ужасно неотесанной. Американцы более снисходительны. — И она открыто улыбнулась.

— За что же сердиться? Родилась я на Гавайях, а когда мне было одиннадцать лет, переехала жить в Сан-Франциско, мои родители оттуда родом.

— Просто невероятно. — В голосе Вайолет звучал неподдельный интерес, а Одри вдруг сообразила, что не представилась им. Она назвала свое имя, они обменялись рукопожатием, и, когда упущение было исправлено, Джеймс предложил всем выпить шампанского. Красив он был умопомрачительно, широкоплечий, с блестящими черными волосами и узкими аристократическими руками. Одри все время одергивала себя: «Перестань так откровенно глазеть на него», но уж очень он был хорош и обаятелен, сразу располагал к себе. Оба они словно сошли с киноэкрана и, несомненно, принадлежат к блестящему высшему обществу; у них есть все: красота, богатство, роскошные туалеты, фантастические драгоценности; они остроумны, доброжелательны, естественно-непринужденны.

— Вы часто бываете в Европе? — Вайолет буквально забрасывала Одри вопросами, но на сей раз Джеймс и не пытался возражать.

— Увы, всего один раз, — призналась Одри, — когда мне исполнилось восемнадцать лет. Мы ездили туда с дедушкой.

Побывали в Лондоне, Париже, провели неделю на каком-то курорте на Женевском озере и вернулись в Сан-Франциско.

— Полагаю, вы побывали и в Эвиане? Там ужасная тоска, правда? — Дамы засмеялись, а Джеймс откинулся на спинку стула, любуясь женой. Он обожал ее, это было несомненно, и Одри, восхищенно глядя на них, в мыслях пожалела свою сестру. Вот каким должен быть настоящий брак: муж и жена преданно любят друг друга, у них общие взгляды, интересы, а если люди остались чужими и их волнует лишь одно — как они выглядят в глазах окружающих, — тогда не надо никакого мужа, лучше всю жизнь оставаться одной или ждать, пока не встретишь человека, который поймет тебя. Одри и в голову не приходило завидовать Вайолет. Она откровенно любовалась ею и ее мужем, а Вайолет меж тем не умолкала:

— У моей бабушки был ужасно смешной старинный дом в Бате, она каждый год ездила туда «на воды», и меня вечно отправляли с ней. Вы себе представить не можете, как я там тосковала. Впрочем, одно лето выдалось относительно сносным. — И она лукаво улыбнулась мужу.

— Я охотился в Шотландии и сломал ногу. Как это ни прискорбно, " но пришлось поехать к троюродной бабке, а там судьба приготовила мне несколько приятных сюрпризов. Одним из них оказалась юная леди Ви.

— Как, ты заметил еще кого-то, кроме меня?

— Знаешь, продавщица в булочной была очень недурна, и потом…

— Джеймс, какое коварство! Да ты настоящий донжуан!

Ей очень нравилась эта игра, и Одри провела с ними восхитительный вечер, полный смеха и шуток. Она много рассказывала о Калифорнии, о том, что хочет посмотреть в Европе.

— Одри, а долго ли вы собираетесь там пробыть? — спросил ее обаятельный Джеймс, наполняя в очередной раз бокалы шампанским: они доканчивали вторую бутылку.

— В общем-то до конца лета. Я обещала дедушке вернуться в начале сентября. Понимаете, я все не так-то просто. Ему восемьдесят один год, и мы живем вместе.

— Представляю, какая это для вас обуза, — посочувствовал ей Джеймс, но верная Одри горячо возразила, что , дед для нее вовсе не обуза, она его любит и очень рада, что они живут вместе, просто сейчас ей нужно немного развеяться. — Он замечательный человек, мы с ним очень дружны. — Она улыбнулась. — Но если бы вы послушали, как мы разговариваем, ни за что бы мне не поверили: мы вечно ссоримся из-за политики.

— О, это очень полезно для здоровья. Я тоже постоянно спорю с отцом Ви, мы получаем от этого огромное удовольствие. — И все засмеялись. Удивительно, как тесно они сблизились всего за один вечер. — Но расскажите нам о ваших планах.

— Сначала я хочу поехать в Лондон, потом в Париж, а из Парижа на машине на Французскую Ривьеру. "'"

— На машине? — переспросил он удивленно. — Вы поведете ее сами или наймете шофера?

— Вы прямо как мой дедушка. Не удивляйтесь, я отличный шофер.

— Ну, не знаю…

Джеймс явно не одобрял ее намерения вести машину, но Вайолет была другого мнения.

— Ты чудовищно старомоден; я уверена, Одри прекрасно доедет до Ривьеры. А что потом? — поинтересовалась супруга Джеймса.

— Пока не знаю. Мне хотелось пожить немного на Ривьере, а оттуда на машине или поездом отправиться в Италию.

Посмотреть Рим, Флоренцию, Милан… — Она на миг запнулась, но они этого не заметили. — А если останется время, проведу несколько дней в Венеции, и уж из Венеции в Париж, а из Парижа домой.

— И вы надеетесь столько объехать к началу сентября?

— Постараюсь… конечно, мне хотелось бы побывать не только там, но времени не хватит, я знаю. Меня так манит Испания… и, конечно, Швейцария, Австрия, Германия… — «Индия, Япония, Китай», — так и подмывало ее продолжить это перечисление, но она удержалась. Ее манил весь мир, она мечтала объездить все страны, не пропустить ни одного уголка, даже самого маленького острова.

— Боюсь, вам и половины не успеть, — усомнился Джеймс.

Вайолет задумалась.

— Вы намереваетесь путешествовать одна?

Одри кивнула.

— Знаете, вы очень отважная девушка.

— Да нет, ничуть. Просто… — Она открыто улыбнулась им, и оба подумали, что она еще совсем девочка. — Просто я всегда мечтала о путешествиях, у меня это от отца. Он объездил весь мир и в конце концов поселился на Гавайях, но плавал то на Фиджи, то на Самоа, то на Бора-Бора… Он передал мне свою непоседливость. Ах, как мне всегда хотелось сорваться с места и — в путь, одной, встречать интересных людей, переживать разные приключения… Ну вот, все и исполнилось. — Одри вся сияла от радости.

Вайолет просто не могла не обнять ее.

— Одри, милая, вы удивительная девушка. И очень храбрая. Я бы ни за что не отважилась на такое без Джеймса.

Джеймс довольно улыбался. Уже поздно, скоро он уединится с женой в каюте, и Одри с ее мечтами о путешествиях перестанет для них существовать, его сейчас волнует только его собственная жена.

— Вы не разочарованы? — Любопытство Вайолет было неистощимо.

— О, ничуть! — воскликнула Одри. Но она уже почувствовала настроение Джеймса, и вообще уже слишком поздно, сегодня у них был такой долгий, полный впечатлений день. Она встала и, улыбаясь, пожала руку Вайолет и Джеймсу. — — Благодарю вас за чудесный вечер.

— Давайте придумаем завтра что-нибудь интересное, — весело предложила Вайолет. — Почему бы нам не пообедать вместе?

Одри радостно кивнула:

— С удовольствием. До завтра.

Джеймс и Вайолет пошли к себе, что-то увлеченно обсуждая, а Одри — к себе. Ей было удивительно хорошо с ними весь вечер, они оказались совсем ж такими, как она представляла себе великосветскую знать. Вайолет успела рассказать Одри, что ей двадцать восемь лет, а Джеймсу тридцать три, у них пятилетний сын, тоже Джеймс, и трехлетняя дочь Александра.

Большую часть года они проводят в Лондоне и в своем загородном замке, а лето — на мысе Антиб; живут в праздности и роскоши, а между тем в них ни малейшего снобизма и скучной чопорности. Напротив, они приветливы и остроумны, с ними так весело, так интересно. Одри не могла дождаться завтрашнего дня, ведь они будут вместе обедать. Кончилось тем, что весь путь в Европу Одри и Готорны не расставались. Их всегда видели вместе, они без умолку смеялись, танцевали, пили шампанское, шутили с другими пассажирами и приглашали разделить их веселье. Они всегда были у всех на виду, все ими любовались, а Одри и Готорны так подружились, что всю ночь накануне прибытия чуть не плакали — до того им не хотелось расставаться.

— А почему бы тебе не поехать с нами на мыс Антиб? — вдруг предложила Вайолет, и Джеймс горячо поддержал жену. — Там у нас так весело, ты не пожалеешь, а какое интересное общество! — Они просто неразлучны с Джералдом и Сарой Мерфи, у тех чуть не каждый день балы, маскарады, полон дом гостей. Приезжает ненадолго Хемингуэй, постоянно живет Фицджеральд, часто бывают Пикассо, Дос Пассос. Но душа общества, конечно, сами Мерфи. — Пожалуйста, Одри, поедем. — Она с такой настойчивостью уговаривала Одри, что та уже была готова согласиться. — Ты же все равно хотела побывать на Французской Ривьере. Ну, пробудешь там чуть дольше, только и всего…