Очарованные Гавайи - Стингл Милослав. Страница 50
Человечность выше нации – какая мудрая мысль! Как она актуальна после стольких войн, выдержанных человечеством в этом столетии. Как прозорлива после стольких Освенцимов, Майданеков, Терезинов. Она звучит как откровение, несмотря на ненависть и непонимание, которые столько раз захлестывали мир, и вместе с тем она такая простая и общедоступная. Человечность выше нации – эта гавайская пословица должна стать официальным лозунгом ООН, эти слова должны быть написаны в зале заседаний Генеральной Ассамблеи. Она должна плыть над миром, словно аура мудрости, словно важнейший призыв гавайцев, обращенный к человечеству.
Полинезийцы, исповедующие алоха, пришли к этой правде задолго до того, как, на их землю ступил первый чужеземец. А ведь их завоеватели сомневались в том, человеческие ли они создания! Они, сказавшие миру заветные слова, полные интернационализма: «Человечность выше нации». Слова, к которым я присоединяюсь всем своим сердцем.
ОКЕАНИЯ, «ИЗМЕНЕННАЯ ДО ОСНОВАНИЯ».
ПРОЩАНИЕ С ГАВАЙЯМИ
В четвертый раз посетив Гавайи, которые считаются самыми красивыми островами на нашей планете, я закончил свое путешествие по этой части мира, которая традиционно выносится на самую последнюю страничку географических атласов. Действительно, Гавайи, Полинезия, вся Океания до недавнего времени считались чуть ли не концом света, самым его отдаленным, забытым, а часто и самым отсталым уголком. Гавайи, эта прекрасная земля, на которой я сейчас нахожусь, архипелаг, воспеваемый поэтами, постепенно вышли из рамок легенды о «потерянном мире Южных морей». Но столь же распространена и другая легенда, которая все еще не утратила своего значения, – легенда о «последнем рае», легенда сладостная и волнующая. На ней я подробно останавливался еще в первой части своего повествования о Полинезии, в книге, которую я так и назвал – «Последний рай». Находясь сейчас здесь, на Гавайях, я, наверное, должен добавить, что благодаря своему быстрому этническому, экономическому и социальному развитию за последние сто лет этот архипелаг изменился и меняется быстрее, чем все другие острова Океании.
Прекрасные романтические Гавайи, гавайский народ – это тоже наш мир, и гавайская земля, его родина, неотделима от этого мира, как ребенок от матери. Меняется мир – меняются Гавайи, и меняются быстро. Если перефразировать знаменитого пражского журналиста Эгона Эрвина Киша, на этом архипелаге я нашел Океанию «измененной до основания». Гавайи показались мне, пожалуй, наиболее развитыми в экономическом отношении, но утратившими, многое из того, что, к счастью, удалось сохранить другим островам Океании. В отличие от большинства многочисленных островов и архипелагов Южных морей, за исключением Новой Зеландии и частично островов Фиджи, сегодняшние Гавайи утратили свой чисто океанийский характер. Но мне кажется, что Полинезия, как таковая, продолжает жить на островах, переплавляясь в новую, формирующуюся культуру. Так живет древняя Мексика, ее майя и ацтеки, в современных жителях Америки, в их культуре. В самом деле, совершив за последние десять лет не одно путешествие по всем частям Океании, я могу утверждать, что всюду на островах я встречал почти исключительно коренных обитателей Южных морей – микронезийцев, меланезийцев и полинезийцев. Этим Океания отличается, скажем, от Америки, где индейцы в целом ряде стран составляют меньшинство их населения. И всюду среди своих друзей на островах Южных морей я встречался с идеалами свободы. Сегодня, в конце семидесятых – начале восьмидесятых годов, исчезают последние колонии нашей планеты. Если 1960 год стал «годом Африки», то я верю, что пройдет время и наступит великий «год Океании».
Работая как этнограф, я побывал практически на всех архипелагах этой наиболее отдаленной от европейцев части света. Сейчас, заканчивая свое путешествие по Океании, я оглядываюсь на пройденный мною путь и с радостью вижу, что большинство островов, где я побывал, находится в самом «трудном» возрасте их жизни – на этапе решительной борьбы населяющих их народов за независимость. За десять лет, которые прошли со времени написания первой из четырех книг цикла, многие острова уже вошли в семью свободных народов. Жители Папуа – Новой Гвинеи, Вануату (Новых Гебридов), Фиджи, Соломоновых островов, Западного Самоа и некоторых других островов Океании добились создания независимых национальных государств. Если во время моего первого путешествия по Океании я побывал лишь в одной независимой тихоокеанской стране – королевстве Тонга, то сейчас мой паспорт заполнили печати государств, которых десять лет назад просто не было. Названия их тогда не знали даже весьма образованные люди. Однако теперь полноправными государствами нашей планеты являются страны с такими экзотическими названиями, как Тувалу или микронезийская Республика Науру. Океания меняется, она развивается в экономическом и социальном плане. Но я не экономист, не политик. Я – этнограф и в первую очередь искал на островах все, что касалось традиционной культуры их обитателей. Но время от времени я сам себе напоминаю, что завтра или послезавтра для райских островов Южных морей станут характерными совсем иные вещи, нежели волнующие танцы или самобытное народное изобразительное искусство. Будет меняться культура, будут меняться и сами жители островов, их социальный состав, классовая структура.
Уже сегодня на некоторых более развитых островах Океании зарождается многочисленный рабочий класс из тех, кто трудится в горной промышленности и на плантациях крупных межнациональных компаний. Завтрашний день принесет Океании много социальных, политических, экономических и – это меня касается больше всего – культурных перемен. Как хотелось бы увидеть эти далекие края, эти райские земли еще и завтра, как хотелось бы приезжать сюда снова и снова, смотреть, что с ними происходит, и описывать все это в своих следующих книгах!
В книге же, которую я заканчиваю, я стремился, приблизить читателю самый знаменитый и, как говорят, самый красивый архипелаг «последнего рая», венец Океании – очарованные Гавайи, нарисовать картину истории и культуры их коренных жителей. В трех предыдущих книгах этого большого цикла я пытался представить острова и народы трех основных частей Океании: Меланезии («Черные острова»), Полинезии («Последний рай») и Микронезии («По незнакомой Микронезии»). Мне хотелось, чтобы четыре книги цикла дали как можно более конкретное и полное представление обо всей Океании: острова Южных морей и мои друзья, населяющие, их, несомненно, этого заслуживают.
Я писал эти книги с увлечением и любовью. Конечно, мой дом там, где я родился, вырос, хочу жить и умереть. Но и там, где я не раз бывал: на островах Океании, в Полинезии, Меланезии и Микронезии, там, куда я с такой радостью возвращался, где оставил кусочек своего сердца. Повторяю, хотелось бы приезжать сюда вновь и вновь, чтобы быть свидетелем того, как меняется эта часть «земли людей», как превращается в действительность идеал, столь прекрасно сформулированный гавайцами: «Человечность выше нации».
...Я снова – уже в который раз! – в гонолулском аэропорту. Сажусь в воздушный суперлайнер. Еще раз слушаю сладкую и грустную мелодию «Алоха оэ», но теперь эта нежная песня принадлежит не только гавайцам, но и мне.
«Алоха оэ» – прощальный вальс Гавайских островов. Но я страстно желаю вернуться в тихоокеанский рай еще раз, и не за райскими благами: я хочу вернуться к людям, населяющим Океанию. Поэтому – нет, я не прощаюсь с вами, Океания, Гавайи и дорогие мои гавайцы, я говорю вам: до свидания. До скорого свидания!
