Тайны смутных эпох - Баландин Рудольф Константинович. Страница 47
15 мая под звуки набата взбунтовались стрельцы. Во главе с новыми, избранными, командирами, с хоругвями и знаменами, под звуки полковых оркестров они в полном вооружении двинулись из стрелецких слобод к центру столицы и взяли его в кольцо. К ним примкнула кремлевская охрана.
Бунтовщики подошли к дворцу. Раздавались крики: «Нарышкины задушили царевича Ивана!»
Испуганная царица Наталья вывела на Красное крыльцо двух царевичей. Но толпе требовались жертвы. Царице был предъявлен список сорока «изменников». На глазах малолетнего Петра стрельцы учинили зверскую расправу, «рубили и крошили в мелочь» многих бояр, среди которых были наставники и родственники царевича.
Это страшное зрелище запечатлелось в душе мальчика и на всю жизнь оставило шрам. Почти все близкие родственники Нарышкиных и их приближенные были убиты или сосланы. Обоих царевичей признали царствующими при первенстве Ивана Алексеевича. Правление государством взяла в свои руки царевна Софья. Правда, тогда она еще не упоминалась в правительственных документах.
Стрельцы и их начальник князь Хованский выдвигали все новые требования. Софья поначалу их выполняла, вела сложные переговоры с бунтарями, выдала им задолженности, увеличила денежное жалование, дала им привилегированное название «надворной пехоты» и даже велела соорудить в центре Москвы обелиск в честь событий 15 мая.
Стрельцы пребывали в радостном состоянии, упиваясь своей «демократической» властью. Все лето 1682 года в стране царило двоевластие (нечто подобное происходило в нашей стране в 1607-1609 годы, весной 1917 года, в октябре 1993-го). Они арестовывали, казнили или ссылали не угодных им бояр, приказных, командиров. Вмешивались в деятельность правительства, Боярской думы.
Громя 15 мая Холопий приказ, стрельцы кричали: «Всем слугам боярским дана от нас полная воля на все стороны!» А когда через десять дней холопы подали челобитную с просьбой о получении вольности, те же стрельцы, уже заимевшие власть, приступили к репрессиям. Холопов пытали и вешали. Стрельцы быстро теряли своих союзников в Москве.
Воспользовавшись этим, Софья призвала себе на помощь дворянское ополчение, приказала схватить и казнить Хованского с сыном. Горожане выступили на ее стороне. Стрелецкий бунт был подавлен.
Отметим, что и на этот раз, в период стрелецкой смуты, как нередко бывало на Руси, да и в других странах, церковь оказалась в центре политических и социальных столкновений. (Притязания религиозных деятелей на единственно «духовную власть» вольно или невольно переходят в социально-политические сферы, в особенности когда встает вопрос, чью сторону поддерживать – господствующих или угнетенных классов; и хотя Иисус Христос всегда оставался на стороне бедных, униженных, угнетенных, для слишком многих церковных иерархов ближе, родственней и выгоднее были и остаются имущие власть и капиталы.)
В июле 1682 года произошло знаменательное событие. В Москве обрели авторитет раскольники, у которых оставалась поддержка в народе. К тому же Хованский старался использовать их в своих политических целях. Лидеры раскольников обратились к стрельцам с просьбой о защите: «И вы, братие, нас в поругание по-прежнему не дайте, якоже и братию нашу жечь да мучить, но будите готовы обличать их новую веру». Среди стрельцов стала составляться челобитная о восстановлении старой веры и отмене реформы бывшего патриарха Никона.
Москва забурлила. Начались избиения представителей официального духовенства и активных никониан. Раскольники, пользуясь сочувствием и поддержкой многих стрельцов и посадских людей, двинулись к Кремлю, требуя искоренить никонианство. Патриарх Иоаким, по настоянию которого в апреле того же года были сожжены лидеры старообрядчества (протопоп Аввакум, Епифаний и другие), струсил. Он начал оправдываться тем, что-де «новая вера» была заведена до него. Потом прибежал к царевне и начал плакать: «Теперь-де наша конечная погибель пришла, напрасно-де их раздразнили».
Царская семья и двор были уведомлены стрельцами, что если кто-нибудь из них заступится за церковные «новые» власти, то им, пусть даже это будут юные царевичи, «от народа не быть живым». Как видим, смута достигает апогея, когда и церковная и царская власти теряют авторитет.
Софья не растерялась, проявив хитрость и мужество. Она повелела «расколоучителям» явиться на «прения о вере» в Грановитую палату. Там она заняла Царское место и умело вела «прения», показывая выборным стрельцам, что староверы – бунтари, буяны и враги государственного порядка. Выступления затянулись, многие люди стали терять к ним интерес и расходиться по домам.
Под вечер стрельцам был преподнесен от царей-государей подарок: на каждый десяток человек выдали по ушату простого и «поддельного» пива, «такоже и мера мёду». Тотчас собравшиеся стрельцы «и думать перестали» о бунте, «да и побежали всякий десяток со своим ушатом, да перепилися пьяны». Тогда уже пошли другие разговоры, и все обиды на начальство позабылись, а любовь к царям нахлынула такая, что начали колотить раскольников как еретиков и бунтовщиков.
В результате стрельцы принесли затребованную Софьей «повинную» и арестовали лидеров раскольников, которых вскоре казнили. Церковные иерархи были спасены. Так стрельцы лишились опоры на тех, кто был сторонником старой веры. Окончательно капитулировали стрельцы в январе 1683 года. По всей Руси читались царские указы, скрывавшие правду о московской смуте. Она в них была представлена как заговор Хованских. Ее стали называть впоследствии «хованщиной». В 1686 году правительство Софьи добилось крупного успеха во внешней политике: был заключен Вечный мир с Польшей, по которому Левобережная Украина навсегда оставалась с Россией, имея значительную автономию. По существу, Софья была царицей. Царствующие особы величались так: «Великие государи цари и великие князья Иоанн Алексеевич, Петр Алексеевич и великая государыня благоверная царица и великая княжна София Алексеевна, всея Великие и Малые и Белые России самодержцы».
Однако братья взрослели. И хотя власть Софьи укреплялась, наступал черед правления кого-нибудь из них. Петр все более интересовался государственными делами, в чем его поощряла мать Наталья Кирилловна. Он все более ненавидел Софью, тем более что ему нередко шептали о том, будто сестра замышляет против него недоброе.
Софья постоянно присутствовала на придворных церемониях. Петр посещал их редко и неохотно. Получалось так, что перед знатью и народом главной правительницей представала она. Находясь постоянно в тени, Петр сдерживался, не показывая своей растущей неприязни к сестре, проводя время в воинских играх и нередко следовавших за ними грубых увеселениях.
В стране было неспокойно. На дорогах пошаливали разбойники, временами вспыхивали бунты. Был предпринят поход пылко любимого Софьей фаворита князя В.В. Голицина против Крымского ханства в 1687 году, закончившийся бесславным отступлением. Через год поход был повторен. Отдельные отряды крымских татар были разгромлены, но осаждать укрепленный Перекоп Голицин остерегся. Эта неудача осложнила положение Софьи.
Царица Наталья, демонстрируя возмужание сына, женила его на красавице боярышне Евдокии Лопухиной. Однако Петра привлекали больше корабли, построенные на Переяславском озере, да учения с потешными полками. В скором времени эти его потехи обернутся нешуточными делами. А пока в письмах матери он о жене и не вспоминает, сообщая о своих занятиях и подписываясь: «сынишка твой, в работе пребывающий, Петрушка».
После женитьбы царей Ивана и Петра стало ясно, что время правления Софьи заканчивается. Есть версия, что она по этой причине замыслила дворцовый переворот. Новый начальник стрелецкого приказа, ближний окольничий Ф.Л. Шакловитый, к тому же ее «новый галант», пытался возвести царевну на трон, избавившись каким-либо образом от Петра. Пригласив к себе стрелецких начальников, он предложил им подписать челобитную о том, чтобы возвести регентшу на трон. Те, вспомнив ужасы подавления «хованщины», стали отговариваться неграмотностью. Шакловитый настаивал, показывая подготовленное им прошение не только от стрельцов, но и от всех жителей Москвы.