Высокий Дом - Стоддард Джеймс. Страница 27

– У меня медицинская степень есть. «Орел был первым, кто нанес мне рану, и для змеи добычей я не стану». Несколько лет практиковал, пока не нашел более полезную работу.

– Изумительно, – похвалил его Хоуп, и они с Картером ушли.

Картер и юрист прошествовали по коридору, через буфетную, столовую, затем вышли в боковой коридор. Свет еще не погасили, и у дверей библиотеки стояли на страже двое рыцарей. Слуги заколачивали бревнами образовавшуюся дыру. Поднимаясь по главной лестнице, Картер бросил взгляд на восседавшего на перилах резного орла – хищный символ власти, затаившийся в полумраке высоты. Взгляд птицы был устремлен вниз – беспощадный, убийственный – знак охоты, символ Дома. Картер невольно поежился.

– В чем дело? – спросил Хоуп.

– Я вспомнил о раненых. Когда слушаешь рассказы у камина, о крови думаешь спокойнее, а в реальной жизни на нее не взглянешь без содрогания.

– Потому что в реальной жизни и тебя самого могут ранить.

Они зашли в комнату Картера, зажгли две лампы. Картер выглянул из окна, но не увидел, слоняется ли возле дома Полицейский – ведь Чант не смог зажечь фонари. Небеса пропорола молния, и Картеру померещилась темная фигура возле фонарного столба. Злодей стоял, запрокинув голову, и смотрел в окно комнаты Служителя. Вспышка была слишком коротка, чтобы удостовериться, действительно ли это так, и все же Картер задернул портьеры, и лишь потом подошел к камину. Он нажал на кирпич, не слишком веря в то, что механизм сработает, но полка тут же со стоном отъехала в сторону, открыв вход в каморку к узкой лестнице. Как бы в ответ по дому разлетелся раскат грома, и со звуком, подобным тому, что слышится, когда плещут воду в раскаленный котел, в окна ударил дождь. Потайная комната напоминала разверстую могилу. Скопившаяся пыль уже скрыла следы, оставленные Картером.

– Наверное, я был не слишком наблюдательным ребенком, – негромко проговорил Картер. – Просто диву даюсь, как это я в детстве не обнаружил этого хода.

– Это тем более удивительно, если учесть, сколько времени вы проводили здесь в детстве. Я бы сказал так: вы и не должны были обнаружить этот ход.

– Что вы имеете в виду?

– О Доме все говорят так, будто он обладает собственной волей. Быть может, в каком-то смысле так оно и есть. Пожалуй, лучше всего тут подходит слово «судьба». Ну что, рискнем?

Как только они покинули комнату Картера и ступили на лестницу, гроза утихла – они словно ушли в другой мир. Картер решил, что чердак, видимо, оборудован чем-то вроде звукоизоляции. В тишине гулко звучало эхо шагов.

Звук шагов, голые стены, необъятные выси над головой, танец пламени ламп, страх перед тем, что ожидает впереди, – все это бурлило в душе Картера. Ему казалось, что он шагает в глубь страшного сна. Он даже не осмеливался помыслить о неудаче. От такой мысли он бы повернулся и опрометью бросился назад. Он не спускал глаз с края светлого круга, боясь, что лестница закончится слишком внезапно. На самом деле до чердака они добрались удивительно быстро. Расстояние словно бы сжалось – так бывает, когда неведомый путь становится знакомым. Картер велел Хоупу подождать, а сам поднялся выше. Оставшись один, он почувствовал, как сжалось от страха сердце.

Он медленно шагнул вперед, поднял лампу, осветил стропила и произнес, как сам думал, громкое приветствие, но голос его прозвучал тихо и жалко. Ответом ему были пыль, старые игрушки и тишина.

Картер сделал еще с десяток шагов, вновь окликнул Йормунганда и услышал за спиной тяжкий вздох. Картер резко повернулся и увидел в вышине два сверкающих багровых глаза. Невольный крик сорвался с его губ, но он устоял, не убежал.

– Йормунганд!

Динозавр пророкотал:

– Малявка-Служитель вернулся.

Картер слышал громкое, с присвистом, дыхание ящера, негромкое постукивание хвоста по половицам. Динозавр возвышался над ним подобно громадной каменной химере. Глаза его быстро моргали – так быстро, как мелькает язык жабы, готовящейся проглотить свою жертву. Зловоние рептилии стало невыносимым.

– Я пришел просить тебя о помощи.

– Ты обрел четыре Слова Власти, – ворчливо произнес Йормунганд. – Я вижу их внутри тебя, они там плавают, словно мухи в тарелке супа. Но не все семь ведомы тебе. Пожалуй, я бы мог тебя сожрать. Ну или хотя бы откусить от тебя малость. В последнее время с питанием у меня перебои.

Динозавр шагнул ближе, опустил голову, раскрыл пасть. Лицо Картера обдало горячим дыханием. Он не пошевельнулся – и убежать боялся, и остаться. Он дрожал с головы до ног под взглядом этих глаз, громадных, словно дыни.

– Я Служитель! – вскричал он, злясь на себя за трусость. – Я повелеваю Словами! Нужно ли тебе еще какое-то доказательство?

Динозавр долго молчал и таращился на Картера. В его взгляде читались вековая мудрость и могущество, безмерное разочарование и равнодушие к людям. Йормунганд был похож на ожившую скалу, смазанную потом рептилии. Самое неприятное – зубы у этой скалы были остры как копья.

– Ты и вправду Служитель. Позабавиться пришел? Может, надеешься поймать Левиафана на крючок или ухватить меня за хвост да сфотографироваться в обнимку – я, стало быть, дохлый, а ты довольно склабишься? А потом, ясное дело, – окорочка динозавра на ужин, да еще и припасов на неделю вперед, а из шкуры Йормунганда коврик смастерят для твоих отпрысков, чтобы они по ней топали босичком, дабы понять, какая она на ощупь – шкура юрского периода. Чего тебе надо?

На лбу у Картера выступила испарина.

– Я обладаю Словом Тайных Путей, я должен воспользоваться им, чтобы отвести Еноха к Башням. Но где мне произнести это Слово?

– Так ты ради этого меня потревожил? Спросил бы своего дворецкого-доходягу. Ну, этого болтуна, что всюду таскается с Хозяевами.

– Бриттл. Он погиб.

– Вот как? Уже? А я – ни сном, ни духом. Но разве за всем уследишь? Люди – они ведь, как жужжание мошки в летний день. Еще до полудня солнце опалит им крылья, и к закату уже, глядишь, валяются в траве, а на рассвете нарождаются их отпрыски. Пыль здесь на чердаке – и та старше тебя, и не так эфемерна. Но Йормунганд видел начало всех вещей. А что касается твоего вопроса… произнеси Слово Власти у двери, ведущей к Башням, и откроется тайный путь. Но тебе нужно будет произнести его и у подножия этой лестницы, чтобы открылись пути, благодаря которым ты обретешь Знание.

– И еще мне нужно разыскать Меч-Молнию отца, его Дорожный Плащ и все древние вещи, которыми он пользовался, включая Ключи Хозяина, а ими завладели анархисты.

Динозавр недовольно переступил с ноги на ногу.

– Неужто я похож на хрустальный шар, на механическую гадалку, купленную за пенни, настольного динозаврика, циркового фокусника, нагруженного чемоданами с реквизитом? Или на старый костюм, что вытащили из чехла в канун Дня Всех Святых – траченный молью, не по размеру, на потеху детишкам? Ты рискуешь. Получше вопроса не придумал?

Картера трясло, словно в ознобе.

– Пожалуй, нет.

– Тогда ладно, – прошипел Йормунганд. – Этот хоть потруднее предыдущего будет. Если бы я стал искать прежнего Хозяина, я бы отправился в Аркален, что на берегу Радужного Моря. Там, глядишь, и вещички его разыщешь.

– Так тебе, стало быть, известно, жив ли он?

Йормунганд покачал тяжеловесной головой:

– Уверенности нет, но учитывая, каков он был и к чему стремился, искать его я стал бы именно там. А искал он смерти, хотя сам бы он так не сказал. Он томился по кому-то по ту сторону моря, когда разыскивал Ключи Хозяина. Иди в Аркален. Оттуда пойдешь Ключи искать. Четвертый вопрос имеется?

– Нет.

– Жаль. Задай ты его, я бы тебя точно сожрал. А так – вечное равновесие и уговор. Никто не задает больше трех вопросов за раз. Испытание ты выдержал, а сам того, поди, и не заметил. Раз так уж оно вышло, я тебе подарочек презентую. Но сначала ответь мне: чего ты боишься?

– Темноты, глубины, замкнутого пространства. В детстве я чуть было не утонул в колодце.

– Верно. Я это вижу внутри тебя. Значит, ради обретения Ключей Хозяина тебе придется пройти через все это. Быть может, даже через Комнату Ужасов.