Клуб адского огня - Страуб Питер. Страница 50

— Вы можете складывать все на прилавок, чтобы я начал подсчитывать сумму, — предложил продавец. Затем мужчина поглядел на Нору, и то, что он увидел в ее глазах, заставило его отступить от прилавка на один шаг назад.

— Замечательная идея, — сказал Дарт и подошел к прилавку. — Мне нужно кое-что из вашей витрины с ножами. Откроете?

— А как же. — Продавец снова посмотрел на Нору, но на этот раз, по-видимому, не разглядел ничего тревожного. Выудив из кармана толстую связку ключей, он подвел Дарта к стеклянному ящику, открыл металлический замок, сдвинул стекло и спросил Дика, что именно ему нужно.

— Да просто пару хороших ножей, — ответил Дарт.

— У нас не специализированный магазин, но есть отличные немецкие ножи с ручками из оленьего рога.

— Люблю хорошие ножи, — заметил Дик.

Продавец сделал шаг назад, и Дарт, склонившись над витриной, вытянул оттуда довольно жуткого вида тесак около фута длиной с изогнутым лезвием и массивной черной ручкой.

— Серьезный нож, — сказал продавец.

Дарт стремительно прошел вдоль витрины и выбрал еще один, восьми дюймов длиной, складное лезвие которого пряталось в ручку из оленьего рога.

— Вот как раз то, о чем я говорил! Хоть сейчас в коллекцию, — обрадовался продавец.

— Надо бы еще один. — Дарт стал разглядывать небольшие ножи, лежавшие в верхней части витрины. Тихонько что-то напевая, он в такт песне перебирал пальцами, не касаясь ими стекла. Нора сразу узнала песню — «Кто-то следит за мной». — Ага, вот он. — Дик нагнулся и вытянул короткий нож с обоюдоострым лезвием и незамысловатой черной рукояткой. — А ножны к нему есть?

— Поясные? Конечно. — Продавец положил три ножа и черные кожаные ножны рядом с другими покупками и подсчитал сумму. — Двести двадцать восемь долларов восемьдесят девять центов. Наличные или чек?

— Я американец старомодный, — заявил Дик, достав из кармана толстенный бумажник и отсчитав двести сорок долларов. — Деньги на бочку.

Продавец одобряюще крякнул и принялся заворачивать покупки.

— Ножи — в отдельные пакеты, — велел Дик.

— Неплохо, неплохо, Нора, малышка. — Дик вел машину по одной из небольших улочек к железнодорожному вокзалу Феафилда. Самый маленький из ножей прятался в кожаных ножнах на поясе под полой его пиджака.

Еще два ножа лежали в пакете на заднем сиденье, а остальные покупки — в багажнике. — Однако ты все-таки посмотрела на этого старого попугая чертовски выразительно. Надо следить за собой, сдерживать себя.

— Я старалась, — заверила его Нора. — Вы куда? Надеюсь, мы не поедем поездом?

— Папочка ищет кое-что, и — о чудо из чудес! — кажется, он только что это нашел! Ты, чертова кроличья лапка, — Дик миновал темно-синий спортивный автомобиль с тонированными стеклами и свернул в карман неподалеку от пустой парковки, — вылезай и вставай рядом со мной.

Нора встала рядом с ним у багажника «линкольна» и, когда Дик нырял в него и доставал из пакета отвертку, молча оглядела улицу, молясь про себя, чтобы подъехала полицейская машина. Перед ними за узкой длинной стоянкой темнел вокзал, а за спиной чуть сзади украшенная цветами дорожка зазывала к бело-зеленому полосатому тенту ресторанчика под названием «У Юфимии».

Дарт прикрыл багажник, но запирать его не стал.

— Встань между мной и улицей и следи, чтоб никто не видел, что я делаю, — с ухмылкой приказал он Норе и потянулся правой рукой себе за спину, под пиджак.

— А что вы собираетесь делать?

— Увидишь. — Он подвел Нору к багажнику маленького синего автомобиля. — Ты больше не будешь делать глупости, а?

— Нет, — сказала Нора, покосившись на блестящее лезвие, торчащее из ладони Дика.

Присев на колени у заднего бампера, он воткнул лезвие в покрышку — она тут же со свистом сдулась.

— Если кто-то нарисуется, мы изучаем прокол нашего колеса. Да не смотри ты на меня — на улицу смотри и говори мне, если кто-нибудь появится. — Дик убрал нож обратно в ножны.

Нора встала так, чтобы загородить его со стороны тротуара.

— Я не поняла, что вы делаете.

— Номера меняю. Это не так просто, как кажется. Все эти придурки относятся к своим табличкам так, словно это писанные маслом полотна. Хм, это первый, вокруг которого не оказалось рамочки.

Отвертка лязгнула о металл. Дарт хмыкнул и снова стал мурлыкать «Кто-то следит за мной». Было очень жарко. Полицейская машина, о которой молилась Нора, молитве не внимала.

— Теперь передний. — Они перешли к капоту машины, и Нора вновь загородила Дарта.

— Хочешь узнать один малоизвестный факт из жизни нашего старинного приятеля Эрнста Форреста Эрнста? Во время Второй мировой этот столп общества увлекался нацизмом. Хотя тогда это, конечно же, было страшной тайной. А после войны он был членом замечательной группки весьма богатых людей, которые хотели насадить фашизм прямо здесь, в нашей доброй старой колыбели демократии... Ну, вот и порядок!

Он сделал два шага к задней части «линкольна» и стал свинчивать номера оттуда.

— Разумеется, они не употребляли гадкое слово на букву "ф". Они называли свое движение американизмом, но продолжалось это недолго — вскоре появился старина Джо Маккарти, прижал их к ногтю, и им пришлось делать вид, что им это по душе. Но главное, — Дик пришлепнул номер спортивной машины и наживил шурупы, — что за всем этим шоу стоял дедушка маленького Дэйви.

Нора вспомнила пассажи о фашизме в главе книги Дэйзи, которую та называла «фантазия».

— Линкольн Ченсел был подонком из подонков.

— Это для меня не новость.

Дик Дарт поднял на нее удивленные глаза.

— Не думаю, что Дэйви знает хотя бы четверть того, во что был замешан его дед.

— Он знает, что тот не был святым.

Дарт поднялся, перешел к переднему бамперу «линкольна» и сел на корточки. Нора продолжала загораживать его от пустой улицы. За два года замужества она бывала в Феафилде раз тридцать. Она покупала на главной улице джинсы и платья от Энн Тейлор, брала у первоклассного мясника телячьи котлеты и утиные грудки, наслаждалась ланчами и обедами в трех местных ресторанах. И за все это время — Нора поняла это только сейчас — она не видела ни одного полисмена.

— Мы имеем несчастье наблюдать за процессом вырождения поколения семьи Ченселов, — паясничал Дарт. — Старик Линкольн не удостоил бы Дэйви и двух слов. Линкольн был опасным мерзавцем, а в Дэйви храбрости не больше, чем в плюшевом мишке. Элден где-то посередке между ними. Мошенник и тиран — но не настоящий мошенник и не настоящий тиран.

— Иногда он бывает в ударе, — заметила Нора.

— Да ты никогда не встречала настоящих тиранов и мошенников. Элден считает себя большой шишкой, задирает нос и встает на дыбы, но, думаю, когда-то старик Линкольн здорово осадил его. — Выпрямившись, Дик дал знак Норе следовать за ним к спортивному автомобилю.

Они прогуливались вдоль по улице рука об руку, как обычная парочка. Мужчина рядом с Норой смахивал на биржевого маклера или адвоката после бурной ночи, а она, наверное, вполне походила на его жену.

Один номер долой, другой — на его место.

Если бы Элден Ченсел не унаследовал издательство, что бы он стал делать? — продолжал Дарт. — У него есть один потрясающий редактор, Мерл Марвелл, все остальные — болваны. Единственный и давно умерший писатель, Хьюго Драйвер, держит все издательство на плаву. Гонорары его съедают сорок процентов дохода компании, причем почти все доходы дает одна книга, «Ночное путешествие». Несчастье Элдена. Как раз сейчас он ведет переговоры о продаже издательства одной немецкой фирме — чтобы успеть сорвать куш, пока контора окончательно не села на мель. А немецкого издателя интересует только одно — «Ночное путешествие».

— Элден пытается продать компанию? Откуда вы знаете?

— Мы ведь адвокаты, малышка. Забыла? Раз уж мы вместе с тобой решили погрызть «Дарта и Морриса», я дам тебе парочку уроков. Но позже. Сейчас давай покончим с этим дерьмом.