Дядюшка Фистус, или Секретные агенты из Волшебной страны - Малезье Кристиан. Страница 14

– У меня нет способностей к плаванию, – нахмурился Фистус, предвидя новые неприятности от этой затеи.

– Есть, есть, – горячо принялась убеждать его Королина. – Ты просто ещё о них не догадываешься. А вот если попробуешь…

– Ни за что, – перебил её Фистус. – Ты забываешь о том, что я уже не так молод, чтобы менять свои привычки.

– Конечно, конечно, – обиженно ответила Королина. – Жениться – ты молод, плавать под парусом – стар. Интересно, на что ты вообще годишься?

– Да как ты смеешь? – возмутился Фистус, – Жалкая обезьянишка! Нет, кажется, я сейчас умру от расстройства! То портной заявляет, что моя кожа сидит где-то не там, где ей положено, то эта обезьянишка… Всё, Королина, я смертельно обиделся и больше не разговариваю с тобой.

– И я не разговариваю с тобой, – ответила обезьяна, но всё же не удержалась и сказала:

– А портной, между прочим, очень похож на тебя. А знаешь чем? Скромностью!

Всю оставшуюся дорогу обезьянка и Фистус не обменялись ни единым словом и общались друг с другом при помощи Эжелины.

– Передай этой обезьяне, что если она не перестанет таращиться на витрины магазинов, то непременно плюхнется носом в лужу, – говорил Фистус.

– Передай этому старичку, – отзывалась обезьяна ехидно, – что смотреть на витрины гораздо приятнее, чем на его сюртук.

И так продолжалось до тех пор, пока они не пришли домой.

После обеда Фистус заявил, что нуждается в отдыхе. Он растянулся на своей постели, закрыл глаза и даже начал слегка похрапывать.

Королина заговорщицки подмигнула девочке и, осторожно подкравшись к сюртуку, мгновенно влезла в него.

– Ах, какие пуговки! – воскликнула она, забыв об осторожности. – Какой фасончик!

– Я так и знал! – раздался голос Фистуса.

Старичок в полный рост стоял на кровати в длинной, почти до пят, ночной рубашке с широкими рукавами. Голову Фистуса венчал ночной колпак с пышной шёлковой кисточкой.

– Я так и знал! – вновь повторил он, очевидно, рассчитывая устыдить Королину этой фразой.

– Ты сам сказал, что тебе сюртук не нравится. Вот я и решила померить его, – попробовала было оправдаться Королина.

– Я не говорил этого. Я сказал только, что мне в нём стыдно ловить мышей.

– Вот, вот. Я и подумала, что ты хочешь новый сюртук подарить мне, раз он тебе не нравится.

– Ничего подобного, – запротестовал Фистус. – Я имел в виду совсем другое. Я имел в виду, что ни один уважающий себя кот не станет ловить мышей в сюртуке. Он его предварительно снимет и повесит на вешалку.

Обезьяна разочарованно вздохнула и проговорила:

– Ну что за жизнь у обезьяны. Даже сюртук померить нельзя. У других и платья, и шубы, и автомобили, и поклонники. А у меня ничего, ничего нет…

– Ну, насчёт шубы – это ты преувеличиваешь, – попытался её ободрить Фистус. – Шубу из обезьяньего меха не на каждой даме встретишь. Можно сказать, что ты обладаешь уникальной вещью.

– Что? Уникальной вещью? Да ведь это моя собственная шкура!

– А какая разница?

– Разница в том, что шкуру я не смогу снять в театре и отдать портье. А шубу – могу.

– Как будто ты часто ходишь в театр, – отмахнулся Фистус.

– А может, я поэтому и не хожу, что у меня нет шубы и подходящих к этому случаю бриллиантов.

– Ну хорошо. Какую бы ты шубу хотела? – осведомился Фистус.

– Вообще-то сейчас в моде шубы из соболя и из сурка.

– Договорились. Быть тебе сурком, – произнёс Фистус деловито и уже собрался было взмахнуть руками, но тут Королина издала такой вопль ужаса, что у Фистуса и Эжелины кровь в жилах заледенела.

– Ты что, с ума сошёл? Ты хотел меня превратить в сурка?

– Ну, кажется, ты сама этого пожелала, – невозмутимо ответил волшебник.

– Уши нужно чистить каждое утро, – заверещала Королина обиженно. – Я совсем не об этом тебя просила. Я просила сделать меня красивой дамой в шубе из сурка, а не сурком. Я просила наколдовать мне поклонников. А ты что подумал?

– Поклонников? Ну, это уж слишком! Никогда ещё мне не доводилось слышать о том, чтобы кому-то понравилась обезьяна.

– Ты считаешь, что я недостаточно красива? – спросила Королина упавшим голосом.

– Да что ты! – спохватился Фистус. – Ты очень красива. Очень! Не расстраивайся, пожалуйста. Ты удивительно красива. Ты самая красивая обезьяна из всех, кого мне прежде доводилось встречать!

– А как ты думаешь, мне удалось бы победить на конкурсе красоты?

– Ну, конечно, конечно… – начал было Фистус и тут же осёкся, догадавшись о намерениях Королины.

– Ну тогда я хочу принять участие в городском конкурсе красоты, который состоится через две недели.

В воздухе повисло напряжённое молчание. Фистус и Эжелина встревоженно переглянулись.

– А ты уверена, что тебе необходимо участвовать в этом конкурсе? – осторожно спросил Фистус.

– Так значит, я, по-твоему, недостаточно красива? Мордочка обезьянки вновь сморщилась, и Фистус понял, что она собирается заплакать.

– Нет, нет. Ну что ты, Королина. Как ты могла такое подумать! Просто я хотел сказать, что участие в подобных конкурсах связано с различными сложностями…

– С какими? – спросила Королина и поудобнее уселась на мешке, приготовившись внимательно слушать.

– Ну, с разными, – попробовал было уклониться от ответа Фистус.

– Ну например, – настойчиво повторила обезьянка.

– Например, отборочной комиссии может не понравиться твой коротенький нос. Я совсем не хочу сказать, что твой нос плох. Просто он коротенький.

– Так, значит, я… – опять начала Королина.

– О нет, нет, – перебил её Фистус, – у тебя замечательный нос! Но мне кажется, членам комиссии нравятся девушки с длинными носами. Ну, знаешь, как у слонов. Так что ты уж, пожалуйста, не ходи. Они твою красоту не оценят.

Фистус облегчённо вздохнул, надеясь, что ему удалось убедить Королину. Но тут же раздался её протестующий вопль:

– Ну нет. У них этот фокус не пройдёт! Если члены комиссии такие ненормальные, то это вовсе не значит, что ценители истинной красоты такие же. А впрочем, если даже этим глупцам из комиссии нравятся девушки с длинными носами, то в чём же дело? Ты удлинишь мой нос!

– Конечно, конечно. Мне это нетрудно, – попробовал выкрутиться Фистус, – но ты всё же подумай, ведь это испортит твою внешность.

– Ничуть. Для отборочной комиссии ты удлинишь мой нос, а для самого конкурса укоротишь.

Фистус тяжело вздохнул, утёр пот с лица и проговорил устало:

– Ну ладно, допустим, с носом мы разберёмся. А если им не понравится твоя густая шерсть на ногах? Знаешь, какие они там придиры!

– Ну, с ногами даже проще, чем с носом, – спокойно парировала обезьянка. – Шерсть можно просто сбрить.

– Ну хорошо, мы сбреем твою шерсть, но куда мы спрячем хвост? – спросил Фистус, уже начиная раздражаться.

– Хвост?

Обезьяна подумала с полминуты и невозмутимо ответила:

– Хвост мы спрячем в сумку.

– В какую сумку? В дамскую? Твой хвост, дорогая, там не поместится.

– Ну не такой уж он и длинный, – проговорила Королина, смерив хвост взглядом. – А потом, зачем обязательно в дамскую сумку? Можно и в хозяйственную.

– А если конкурсанткам не разрешат выносить на сцену хозяйственные сумки? – поинтересовался Фистус.

– Не разрешат – и не надо. Оставлю за кулисами. Очень она мне нужна!

– А хвост? Хвост тоже оставишь?

Услышав этот коварный вопрос, Королина смешалась.

– Неужели нет никакого выхода?

– Выходит, что нет, – ответил Фистус, упиваясь трудной победой.

– Ты просто не хочешь мне помочь! – воскликнула Королина и вся в слезах бросилась на подушку. – А сам говорил: «От нас требуется только одно – побольше проказничать и попадать в разные истории. Тайна сама натолкнётся на нас». Говорил ты так или нет?

– Ну, Королина, ну что ты… Перестань плакать… – смешался Фистус.