Коко - Страуб Питер. Страница 30

Несколько раз в течение дня Пумо набирал номер Фенвика Тронга, но у агента все время было занято.

В одиннадцать часов он отдал в общем-то ненужные распоряжения о закрытии ресторана, принял душ, переоделся и заторопился в заднему входу отеля “Палладиум”. Минут пятнадцать Пумо стоял и мерз у входа вместе с остальными, напоминая самому себе одну из собак в проволочном загоне, пока наконец кто-то не узнал его и не пропустил внутрь.

“Если бы не та статья в “Нью-Йорке”, – подумал Пумо, – мне вообще не удалось бы войти”.

На сей раз на нем был пиджак от “Джорджио Армани” и элегантные черные брюки, серая шелковая рубашка и узкий черный галстук. Его могли бы принять за сутенера, но уж никак не за инспектора отдела по борьбе с наркотиками. Пумо раза два прошелся взад-вперед по бару с бутылкой пива в руках, прежде чем понял наконец, что Мэгги Ла обвела его вокруг пальца два раза подряд. Он пробрался через толпу к одному из столиков, за которым, освещаемые пламенем свечей, шептались о чем-то экстравагантно одетые молодые люди. Но Мэгги не было и среди них.

“Все пошло прахом, – думал Пумо. – В какой-то момент – я не успел заметить в какой – жизнь моя перестала иметь смысл”.

Вокруг крутилась молодежь. Из невидимых колонок доносились оглушительные раскаты рок-музыки. Тино вдруг очень захотелось оказаться дома, полежать на диване в джинсах и послушать “Ролинг Стоунз”. Все равно Мэгги не появится ни сегодня, ни в другой раз. В один прекрасный день какой-нибудь здоровенный юнец – ее новый дружок – появится на пороге Пумо, чтобы забрать пластмассовое радио, маленький желтый фен и пластинки с этой жуткой лающей музыкой – все, что осталось от Мэгги.

Пумо протиснулся в бар и заказал водку с мартини со льдом. “Не забудь оливку, разбавь вермутом и не жалей льда”, – требовал Майкл Пул в сомнительном заведении Мэнли, где, конечно же, не было ни оливок, ни льда, а только кувшин с какой-то весьма подозрительной “водкой”, которую, как утверждал Мэнли, он достал у какого-то майора из Первого десантного.

– Впервые за сегодняшний вечер ты выглядишь счастливым, – произнес низкий голос за спиной Пумо.

Он обернулся и увидел создание неопределенного пола в причудливом одеянии. Кожа над ушами создания была чисто выбрита. Блестящие черные волосы стояли дыбом на самой макушке и ниспадали на спину. Под балахоном создания Пумо удалось наконец разглядеть грудь, а под широким поясом – бедра, видимо, все-таки женские. Пумо попытался представить себе, каково оказаться в постели с женщиной, у которой выбрита половина головы.

Минут через пятнадцать девица уже прижималась к Пумо на заднем сиденье такси.

– Укуси меня за ухо, – сказала она.

– Прямо здесь?

Девица подняла голову, Пумо обнял ее за плечи и сомкнул зубы на мочке уха. Над ушами была видна теперь жесткая черная щетина.

– Сильнее, – потребовала девушка.

Пумо укусил сильнее, она удовлетворенно вскрикнула.

– Ты не сказала мне, как тебя зовут, – вспомнил Пумо. Рука девушки скользнула ему в брюки, она потерлась грудью о его руку. Тино почувствовал приятное возбуждение.

– Друзья зовут меня Дракула. Но не потому, что я сосу кровь.

Она не позволила Пумо включить свет в коридоре, и пришлось пробираться в спальню в темноте. Девушка, хихикая, толкнула Пумо на постель.

– Ложись, – сказала она, расстегнула ремень Тино, сняла с него ботинки и спустила брюки. Он освободился от пиджака и сдернул галстук.

– Тино красивый, – промурлыкала Дракула. Она наклонилась и лизнула его член.

– Каждый раз, когда я это делаю, я чувствую себя как в церкви, – сказала девушка.

– О-о-о, – застонал Пумо. – Где ты была всю мою жизнь?

– Ты не хочешь знать, где я была, – длинным ногтем девушка пощекотала мошонку Пумо. – Не беспокойся, у меня нет дурных болезней. Я просто живу в приемной у доктора.

– Почему?

– Наверное, мне нравится чувствовать себя женщиной.

Вымотанный, окончательно утомленный действием алкоголя Пумо позволил ей продолжать.

Дракула уселась ему на грудь, напоминая всадника из племени апачей.

– Тебе нравится Дракула? – спросила она.

– Думаю, я женюсь на Дракуле, – сказал Пумо. Девушка расстегнула и скинула рубашку, обнажив упругие, торчащие в разные стороны груди.

– Укуси меня, – потребовала она, тыкая ими Пумо в лицо. – Сильно. Пока я не скажу остановиться.

Пумо легонько куснул один из сосков, девушка в ответ вдавила костяшки пальцев в его висок.

– Сильнее, – она впилась ногтями в его член. Пумо укусил ее уже со всей силой.

– Сильней! – Он повиновался.

Наконец он почувствовал на губах вкус крови, девушка вскрикнула, застонала и крепко сжала руками его голову.

– Хорошо, хорошо. – Одной рукой она снова нащупала член Пумо. – Все еще стоит? Хороший Тино.

Наконец она позволила ему опустить голову.

– А теперь маленькая Драк отправляется обратно в церковь.

Пумо рассмеялся и откинулся на подушку. Он думал, слышен ли был крик Дракулы Винху и Хелен. Решил, что скорее всего нет – их разделяло два этажа.

Наконец Пумо кончил, фонтаном разбрызгав сперму по щекам и по лбу девушки. Она уселась теперь так, что обе руки Пумо оказались прижатыми к простыне ее ногами, и несказанно удивила его тем, что начала обеими руками втирать сперму в лицо.

– Никогда так не кончал с тех пор, как мне было двадцать, – сказал Пумо. – Но мне больно рукам, когда ты так сидишь.

– Бедный мальчик, – Дракула потрепала его по щеке.

– Я буду тебе очень признателен, если ты все-таки слезешь с моих рук.

Девушка торжествующе взглянула на Пумо и со всей силы ударила его в висок.

Пумо попытался подняться, но получил еще один удар. На несколько секунд он отключился, а очнувшись, увидел блестящие в торжествующей ухмылке зубы Дракулы и руку, занесенную для нового удара.

Пумо закричал, и кулак немедленно обрушился на его голову.

– Убивают! – орал он, но никто не слышал.

Всего девушка нанесла Пумо ударов двадцать, прежде чем он отключился окончательно, тупо глядя на ее губы, испачканные спермой и размазавшейся губной помадой.

Когда Пумо пришел в себя, было уже темно. Он не мог сказать, сколько времени провалялся без сознания. Болело все его тело, боль волнами расходилась от двух очагов – головы и мошонки. Губы распухли и казались каждая размером с бифштекс. Тино в панике схватился за свой член – все было в порядке. Пумо поднес руки к лицу – они были темными от крови.