Парящий дракон. Том 2 - Страуб Питер. Страница 21

Поначалу Грем решил спуститься в узкий овраг, перебраться по валунам на противоположную сторону и выйти на сам Кенделл-Пойнт. Склоны казались пологими – если бы он был помоложе, то просто бы сбежал по ним вниз. Кусты рододендронов словно приглашали Грема воспользоваться их помощью и приветственно помахивали ветками.

Очень осторожно, стараясь беречь правую ногу, Грем начал спуск вниз по склону. Под ногами похрустывала твердая земля. Чтобы сохранить равновесие, Грем отвел в сторону левую руку и сделал несколько шагов. Скоро он доберется до рододендронов и сможет уцепиться за кусты. Еще несколько шагов, и колени начали немного подгибаться, не выдерживая напряжения. Грем наклонился в сторону и для страховки оперся на пальцы правой руки.

В то время как левая нога застряла в какой-то ямке, что находилась дюймах в шести ниже, правая, осторожно ощупав землю, нашла надежное место. Грем тяжело задышал: эта работа оказалась более сложной, чем он думал. Он хотел поудобнее поставить левую ногу, но поскользнулся и судорожно вцепился руками в траву.

Господи, зачем я это делаю, подумал он, стараясь покрепче ухватиться за ускользающую землю и выдирая с корнем пучки травы. Зачем я пришел сюда? Он поднял голову и увидел, что небо по краям оврага образовало темное кольцо.

Грем громко застонал. Неожиданно покатый плоский склон превратился в высокую вертикальную стену. Из груди Грема вырвался хриплый надсадный кашель. Голова откинулась назад, ослабевшие ноги не выдерживали нагрузку. Из последних сил он попытался нащупать корни рододендронов, но в тот момент, когда рука радостно наткнулась на них, он резко отдернул ладонь – корни оказались раскаленными, как трубы горячей воды.

Грем оперся на обе руки и заскользил вниз, обдирая в кровь локти, спину и ладони. И вот колени уперлись в зеленые кусты, которые остановили его падение. На мгновение он успокоился.

– Помогите! – закричал он в надежде, что его услышит какая-нибудь девушка из бара. – Помогите!

Но он понимал, что девушки на Кенделл-Пойнт привыкли слышать и не обращать внимания на намного более странные вопли. – П-о-о-м-м-огите!

Кусты, а может, и сама земля, вздыбились и подтолкнули его вниз. Он чувствовал, как падает, воздух свистел над головой, перед глазами мелькала зелень рододендронов.

Он упал на валуны и провалился в темноту.

Прошло много времени, прежде чем Грем открыл глаза и оказался в багровом облаке боли; он застонал, провел языком по потрескавшимся губам, пошевелил ногами. Грем не мог понять, насколько сильно поранился, – ему казалось, что он весь был одной сплошной раной. Через несколько минут он почувствовал собственное тело: голова раскалывалась от безумной боли, щека распухла. Правую руку свело судорогой, как только он попытался поднять ее, бедра болели от ударов.

Он несколько раз моргнул, потом осторожно поднял левую руку и ощупал лицо, протер глаза. Мир постепенно обретал форму, корчась в красном облаке боли.

Края оврага вырисовывались черным кольцом на фоне темного звездного неба. Грем не мог сообразить, как оказался в этом месте, и был удивлен, увидев перед собой странную вертикальную стену. Он припомнил, как смотрел на карту в Историческом обществе, но потом.., сплошная темнота.

Он вспомнил трещины, покрывшие стекло карты. Из-за чего все это произошло?

Грем уцепился левой рукой за выступы на склоне и подтянулся вверх. Мир опять побагровел и закружился вокруг него. Он попробовал помочь себе правой рукой, но от сильной боли потемнело в глазах – казалось, он сломал ее. Немного погодя Грем вновь открыл глаза и обнаружил, что лежит совсем недалеко от вершины оврага.

Понемногу боль в локте утихла, и Грем оперся на левую руку. Он был готов к восхождению. Осторожно опустив правую руку и вцепившись левой в гладкую поверхность валуна, он попытался подняться. Бедра невыносимо болели, но Грем понимал, что если сломанные кости будут единственным результатом этого падения, то можно считать, что он легко отделался. Оглядывая склон, он заметил следы своего падения: кеды пропахали довольно длинную борозду, которая заканчивалась футах в двенадцати от того места около валунов, где примялась трава. Да, ему повезло, что он остался жив, очень повезло. Грем попытался убедить ноги в том, что пора выбираться наверх.

Рука попала во что-то мокрое и вязкое. Грем пригляделся скорее с любопытством, чем с удивлением. Что-то черное – при свете звезд оно казалось черным. Грем не понял, что это кровь, до тех пор пока не почувствовал запах. Неужели он пострадал настолько сильно и не заметил этого?

Он двинулся вперед и наткнулся на чье-то тело, лежащее прямо перед ним. Оно выглядело слишком маленьким, чтобы принадлежать взрослому человеку. Грем застонал и на этот раз заставил себя подняться. Обойдя очередной валун, он увидел лицо лежащего. Сердце замерло: перед ним был Табби.

Перерезанное горло Табби бросилось в глаза Грему. Его убили около оврага и сбросили труп вниз.

– О Господи, – пробормотал Грем, – Господи!

Он начал плакать и, забывшись, потянулся к носу правой рукой – локоть напомнил о себе резкой болью. Грем резко обхватил левой рукой правое запястье и поддерживал руку, вытирая мокрый нос о собственный рукав.

– Господи, Табби, – повторял он, и слезы катились по щекам.

Табби открыл глаза, и Грем прирос к земле.

– Я погиб. Я погиб, и это ваша вина.

Грем чуть не упал с валуна.

– Вы должны были погибнуть, не я, – повторил Табби. – Он хочет, чтобы вы знали это.

Грем увидел, что в глазах Табби отражаются яркие пятнышки звезд.

– Он убил меня.., он убил меня из-за того, что вы влезли в это дело.., он убил меня, потому что вы повезли нас к тому месту и прочли нам его имя… Пусть Бог проклянет вас! Проклянет вас! – Кровь текла по лицу мальчика. – Вы просили этого, и я проклял вашу душу!

– Табби, – начал Грем, – если ты Табби, ты знаешь, что я бы никогда…

– Вы ведь знаете, что произошло Черным Летом? Да?

Знаете?

Грем покачал головой:

– Не все, Табби…

– Вы.., вы ничего не знаете. Кроме того, что произошло вот это. Вот это. То, что случилось со мной. Со мной. – Он завороженно смотрел на Грема. – Ведь я даже выгляжу сейчас по-другому.., и вы тоже не знаете как. Хотите посмотреть? Хотите посмотреть, на что я теперь похож? Вы можете увидеть, к чему привели ваши поиски.

– Поиски?

– "Четыре Очага" превратились в одно сплошное пепелище, Грем. – Рот искривила улыбка, тело задрожало, потемнело и начало ссыхаться, превратившись в карликовую мумию.

Грем с ужасом смотрел на чернеющие останки тела Табби. Он бросился вперед, его не могли остановить ни ноющие мышцы спины, ни боль в локте, ни дрожащие и слабые ноги. Грем дотронулся кончиками пальцев до черной засохшей корки, и в это мгновение крошечное тело распалось на множество мельчайших кусочков – в воздух поднялось облако серой пыли. Пепел тысячами маленьких мушек закружился над валунами.

Грем пытался справиться с охватившей его дрожью. Через мгновение мир вновь стал кроваво-красным от боли и закачался, как палуба попавшего в шторм корабля. Табби мертв. "Четыре Очага" сгорели, а вместе с ними погиб и Табби. Дракон превратил его в маленькую засохшую мумию.

Медленно, еле справляясь с накатывающейся слабостью, Грем поднялся к вершине оврага. "Проклинаю тебя, – говорил ему Табби, и кровь текла по его мертвому лицу. – Я проклинаю твою душу, проклинаю". Освещенные окна бара иглами вонзились в глаза Грема. Там, за их стеклами, медленно покачиваясь в тусклом свете, танцевали проклятые мужчины и женщины. Рыбы в бочке, подумал Грем, рыбы в бочке.