Спец экстра-класса - Стрельцов Иван Захарович. Страница 61

Николай помнил схему расположения ресторанного зала и того места, где его должен был ждать агент. Оглядевшись по сторонам, он увидел в дальнем углу за столиком с видом на море молодого человека в легкой ветровке, сидящего к залу боком. К нему-то и направился Федоров. Приблизившись к столику, он сказал первое, что пришло на ум:

– У вас свободно?

Юноша, подносящий ко рту фарфоровую чашку с горячим кофе, опустил ее на стол и, резко повернувшись, тихо спросил:

– Дядя Федор?

– Витька?! – От неожиданной встречи Николай растерялся. —Живой, значит, чертяка! – Он хотел радостно закричать, но Савченко был подготовлен лучше его.

– Тихо, Дядя Федор, присядь, потолкуем.

– Вот сюрприз так сюрприз, – все еще не мог успокоиться бывший наемник.

Наконец усевшись за столик, он произнес:

– А знаешь, я был просто уверен, что увижу тебя живым. И вот нашел, аж самому не верится.

– Мне тоже, – улыбнулся Виктор.

Тут же улыбка сползла с его лица, он, подобно настороженному хищнику, скосил глаза в сторону, и в следующую секунду его левая рука врезалась в грудь Федорова, а правая выхватила из-под куртки длинноствольную «беретту».

Их взгляды встретились. Мощная энергетика ненависти пронзила пространство ресторанного зала, как разряд молнии.

– Мочила, твою мать, – сквозь зубы рыкнул Уж, вскакивая с места и выхватывая из-под пиджака револьвер. Сидящий рядом с ним гость ошалело пялился на кореша, не в силах сообразить, что произошло.

Виктор немного опоздал, сперва он сбил со стула Федорова и поэтому чуть позже выхватил свое оружие, тем самым потеряв драгоценную секунду, даже долю секунды, которая наверняка стоила бы ему жизни, если бы против него был настоящий профессионал. Но против него был всего лишь беглый уголовник.

Виктор рухнул, как учили, на левый бок, пытаясь вытянутой правой рукой навести пистолет на противника. Но это только в американских боевиках, держа пистолет боком, можно попасть в цель. Дважды Савченко жал скобу спускового крючка, и оба раза пули дырявили потолок.

Наконец грохот перестрелки возымел свое действие, зал пронзил резкий женский крик, и сразу же посетители ресторана бросились на выход.

Неожиданно выстрелы загремели с удвоенной силой: приятель Ужа, еще толком не понимая, что случилось, выхватил короткий тупорылый «ПМ» и открыл огонь по Виктору, который в гигантском прыжке достиг колонны, смонтированной из толстого ствола корабельной сосны, туго перемотанной судовым канатом, и укрылся за ней.

Пули уголовников, не достигая нужной цели, разили тех, кто попадался на их пути.

На мраморном полу ресторана уже корчились в лужах крови несколько человек, только уголовникам было не до них.

– Я тебя кончу, сучонок, – визжал совсем расхрабрившийся Уж. Он стоял в полный рост и держал «наган» в вытянутой руке, всаживая в колонну пулю за пулей. – Высунь свою башку, чтобы я сделал в ней лишнюю дырку.

Виктор знал, что в «нагане» всего семь патронов, потом наступает трудоемкий процесс перезарядки, из-за чего великолепное оружие морально устарело. Но в такой ситуации считать патроны не было времени. К тому же его мысли сейчас занимал приятель Ужа, который мог под шумок зайти сбоку и запросто всадить пулю в голову или меж ребер. Нужно было действовать, а не сидеть на месте.

Выставив пистолет из-за колонны, Савченко несколько раз выстрелил на звук, потом с проворством циркового акробата сиганул в сторону.

Время неожиданно растянулось, как резиновый жгут, как пружина катапульты, готовая швырнуть смертоносный снаряд. Будто в замедленной киносъемке он увидел обоих своих противников. Они стояли в метре друг от друга. Прижав к себе загипсованную руку, Уж выставил вперед руку, сжимающую револьвер. Его приятель свой мощный «ПМ» сжимал двумя руками, замерев в стойке на манер американского копа: ноги на ширине плеч, слегка согнутые в коленях.

Противники стреляли друг в друга, но их пули не находили цели, уносясь в черную пустоту ночи.

Савченко сильно ударился о мраморный пол, но боли не почувствовал. Перекувырнувшись, как когда-то на тренировках по карате, он легко вскочил на ноги. В это самое мгновение пружина времени как будто закончила растягиваться, спрессовав следующие мгновения в один миг.

«Беретта» в руках Виктора взорвалась пламенем, швырнув в уголовников оставшиеся семена смерти.

Первая пуля ударила Ужа в загипсованную руку, отбросив его к деревянному бордюру, вторая тут же его догнала, окрасив рубаху на груди. Третья угодила ему в левую щеку, взорвав затылок фонтаном крови и мозгов.

Еще три пули достались «командировочному»: две прошили насквозь живот, и последняя разворотила кадык. Из огромной раны с бульканьем забила густая кровь.

– Ну ни фига себе встреча. – Из-за перевернутого стола поднялся Дядя Федор, с изумлением глядя на Виктора, который стоял с разряженным, еще дымящимся пистолетом. Среди изуродованных трупов и стонущих раненых он смотрелся до жути киношно. – Ты зачем устроил эту кровавую харчевню?

– Они первыми начали, – неожиданно последовал не совсем взрослый ответ, который и вовсе дико звучал на фоне луж крови и разбросанных мозгов.

Еще минуту назад пронизанное забойной музыкой побережье погрузилось в звенящую тишину, которая уже в следующее мгновение взорвалась воем десятка милицейских сирен.

– Уходим! – Виктор рефлекторным движением заменил в разряженном пистолете обойму. Он уже развернулся к лжедубовым дверям, готовый броситься на выход, но его остановил окрик Дяди Федора. Тот сразу сообразил, где находится лучший путь к отступлению.

Подхватив перевернутый столик за крышку, он с размаху швырнул его в сторону широкого панорамного окна. С грохотом этот снаряд пробил брешь в окне и рухнул на гнутые ветви раскидистой ивы, которые в избытке росли по всему побережью. Крышка стола, врезавшись в ветки дерева, с хрустом их сокрушила, образовав проем, через который можно было выбраться из ресторана. Путь к отступлению был открыт.

– Пошел первым, —скомандовал бывший старший сержант и, сложив по парашютному руки на груди, сиганул вниз с трехметровой высоты в черноту проема. Виктор, не задумываясь, прыгнул за ним следом.

Едва вернувшийся из отпуска майор Донцов прошел пропускной пункт ГУБОПа, как сразу же столкнулся с одним из оперов, с которым служил еще в МУРе.

– Привет, – поздоровался опер. Окинув Олега профессиональным взглядом, спросил: – Ты бодро выглядишь, в отпуске был?

– Угу, – кивнул Донцов.

– Повезло, – проговорил приятель. – Летом в отпуск, редкая удача. Последнюю новость слышал?

– Какую?

– Да позавчера в Черноморске была большая разборка. Прямо в кабаке на пляже два трупа, несколько раненых, но это так, случайные жертвы, а вот мертвяков конкретно зажмурили, видимо, настоящий профи работал.

– Другое государство, —хмыкнул Олег. – Мы-то здесь при чем?

– Да при том, что жмуры наши, столичные, —спокойно начал пояснять опер. – Один из беглых, в прошлом месяце из Бутырки рванул, Уж. Вот же устроили в Бутырке месячник «открытых дверей»: три побега, два одинарных и один групповой. Правда, групповой почти сразу раскокали, и вот, еще один побег можно закрыть. Но начальство там все равно поменяли.

– Ну, а второй? —Донцов постарался направить приятеля в нужное русло, потому что в его душу закралось смутное подозрение.

– Тоже наш. Некто Вадим Кравцов, погоняло Фирмач. В определенных кругах человек известный. Начинал с квартирных краж, за что и отсидел пятилетку в чалкиной деревне, потом был бойцом ОПГ Шаха, или, говоря обычным человеческим языком, Шарипова Фарида. Неглупый парень, за пару лет сделал карьеру от рядового «быка» до «бригадира». – Приятель задумчиво почесал затылок и продолжил: – Теперь, если журналюгам дадут это дело раздуть, получится, что русская мафия уже освоилась в дальнем зарубежье и взялась порабощать ближнее. Генерал сейчас злой, как… ну, в общем, ты в курсе. Не исключено, что это дело передадут нам.