Записки падшей ведьмы - Стрельцова Маша. Страница 27

Но теперь — теперь Вишневский меня бросил, я одна как береза в поле.

Вот только он теперь несвободен.

«А, к черту!» — решила я наконец. Я на самом деле просто рефлексую оттого что он так похож на Димку. Пусть он меня прикроет от Буйвола — и расстанемся на этом.

«Но он же тебя после той ночи искал, — вредно напомнил голос. — Он и на Ленке явно женился чтобы тебе досадить».

«Искал он меня, чтобы мне браслет отдать с изумрудами, — холодно, не жалея себя, возразила я. — А Ленка — девка очень хорошая, чего б ему на ней и не жениться?»

«Ну-ну», — хмыкнул голос.

Я промолчала.

Хорошая девка Ленка с некоторым недоумением воззрилась на меня, когда я вместе с Дэном появилась в ее палате. Я удовлетворенно отметила, что беременность ее здорово ухудшила. Ранее изящная блондинка, теперь она напоминала старую больную свиноматку. Вся опухшая, какая-то нездорово — рыхлая и тусклая.

— Привет! — чмокнула я ее в щечку. — Не поверишь, приехала к Буйволу по делам, а там его сынишка оказался, — и кивнула на Дэна.

Она расслабилась и слегка улыбнулась.

— Ой, как хорошо что ты приехала, — призналась она. — Ты меня не выручишь — матери деньги не передашь? А то я забегалась, и забыла что у нее уже деньги должны закончиться.

— Лен, — замялась я, — я не знаю, когда я в нашем городе буду. У меня дела с Буйволом непонятно когда решатся.

— А чего тут думать, — резко ответил Дэн, — завтра ты домой поедешь.

— Не будем загадывать, — пожала я плечами.

Тот мрачно посмотрел на меня и пододвинул к Ленке объемистую сумку.

— Мы тут тебе фруктов купили по дороге, — пояснил он.

Ленка почему-то слегка нахмурилась.

— Что-то не так? — заботливо спросил Дэн.

— Все так, — она демонстративно отвернулась к стене. — Знаете, вы идите, мне что — то нездоровится.

— Хорошо, поправляйся, — кивнул Дэн и потянул меня на выход.

Я на пороге обернулась и уловила, с какой тоской Ленка смотрит вслед мужу. Он и правда толстокожий, как и все мужчины. Ленка, обидчивая до ужаса, как и все беременные, явно зацепилась за слово «Мыкупили…», и решила показать норов. Она хотела, чтобы Дэн, услышав, что ей нездоровится, выгнал из палаты меня, сел около нее и всячески проявлял заботу и нежность. А он просто ушел, как она и просила.

— Поправляйся, Лен, — доброжелательно сказала я и прикрыла за собой дверь палаты.

В коридоре я легко догнала Дэна и попросила:

— Слухай, ты меня в магазин не свозишь? Мне косметики купить надо.

Признаться, эта мысль меня здорово тревожила — то что у меня с собой даже туши нет. Ну как мне обольщать такого красавца? Завтра я буду выглядеть хуже Ленки!

— Так ты же отцу сказала про косметику, — непонимающе воззрился он на меня.

— Я пошутила, — терпеливо ответила я. — Ну как он может мне дать косметику, если он не знает даже, какую я предпочитаю?

— У матери возьмешь, — пожал он плечами.

Меня аж передернуло. Не оттого, что придется пользоваться чужим — к этому я привычная, мы с девчонками в голоштанной юности постоянно, собираясь на дискотеку, кидали на общак всю немудреную косметику. У кого — то был только тональный, у кого — то — только помада, у кого—то — тушь. Так что мы быстро сообразили, что объединиться в таком деле — выгоднее. А уж кофточки — юбочки взять у подружки погонять — и вовсе было в порядке вещей. Время такое было.

Но тут — мне предлагают воспользоваться косметикой старой бабки!!! Представляю, что там за косметика! Тональный крем «Балет», ядовито — розовая с перламутром рижская помада, тушь «Ленинградская»…

Меня передернуло.

— В магазин! — решительно сказала я.

— Ну как скажешь, — согласился он.

В косметическом салоне я быстро и умело выбрала себе косметику. Единственное, на чем я споткнулась — это на карандаше для бровей. Когда я огласила:

— Светло — коричневый, — продавщица изумленно посмотрела на меня и уточнила:

— Косметика — для вас?

— Конечно, — кивнула я.

— Но вы — жгучая брюнетка! — воскликнула она. — Светло-коричневый просто не будет виден!

— Действительно, — озадаченно пробормотала я. — Дайте тогда черный. Самый черный.

Я все время забываю, что я не блондинка. Не привыкла еще.

— Я сильно изменилась? — тихонько спросила я, пока продавщица доставала всю названную мной косметику.

— Сильно, — кивнул он. — Я тебя только по взгляду и признал.

— По взгляду? — не поняла я его сентенции.

— Не знаю я как объяснить, — развел он руками. — Ты как — то характерно глаза вскидываешь и голову набок склоняешь. Я взгляд какой-то очень ясный и умный. В память врезалось, вот я сначала вспомнил этот взгляд, вспомнил, что я его только у тебя видел, и непроизвольно назвал твое имя. А ты отозвалась.

— Четыре тысячи семьсот двадцать, — огласила продавщица.

Я протянула ей кредитку.

Когда мы вышли из магазина, Дэн уважительно заметил:

— Молодец. За пять минут все что надо купила, Ленка бы полдня копалась.

«Да мы вообще лучше твоей Ленки — во всем!» — самодовольно заявил внутренний голос.

Я улыбнулась.

— Не любишь по магазинам ходить, а?

— Не люблю, — признался он.

— И я тоже, — кивнула я.

«Да у вас вообще много общего», — поддакнул голос.

— Ну что, домой? — вопросительно посмотрел он на меня.

— А чего там делать? — поморщилась я.

— А давай в ресторан тогда зайдем? — предложил он.

— Мещанство! — вовсе скривилась я. — У вас тут есть горсад?

— Ага, есть.

— Ну вот туда, милый друг, и направимся. Хочу покататься на карусельках!

— Чего? — с веселым недоумением воззрился он на меня. — Тебе сколько лет — то, детка?

— Много! — ответила я. — Столько не живут! Но ты не вредничай, карусельки — это классно!

— Ну как скажешь! — усмехнулся он.

И мы поехали на карусельки.

Домой мы в тот день попали только после полуночи. Тихо-онечко прошмыгнули в маленькую калитку сбоку, я посмотрела на темные окна дома и несчастно бормотнула:

— Папенька твой нам щаз ка-ак задаст!

— Он теперь только утром встанет, — ободряюще сказал Дэн. — А вот ужин на сегодня мы точно пропустили, у нас с этим строго. Отец страшно не любит, когда кто опаздывает к ужину, аж трясет его.

— Да фиг с ним, — отмахнулась я. В горсаде мы объелись мороженым, так что вопрос ужина меня совершенно не волновал.

Мы на цыпочках зашли в дом. В темноте мерно тикали часы, а в остальном — дом словно вымер. У порога я споткнулась обо что — то и с приглушенным писком полетела на Дэна.

— Тсс, — он поймал меня, прижал к себе и шепнул: — Не ушиблась?

— Неа, — шепнула я, почти касаясь губами его уха.

Он слегка вздрогнул, но не отстранился.

— Ты знаешь, какую мне комнату отвели? — снова шепнула я, заботясь, чтобы мое дыхание непременно согрело его кожу.

— Нет, — слегка хрипло ответил он. — Так это не проблема, займешь любую из гостевых.

Мы еще немного постояли в темном холле, освещаемом тусклым светом прогоревшего камина в дальнем углу, и наконец я разжала его объятия. Хотя видит Бог — мне этого не хотелось. С ним было очень уютно и тепло.

— Покажи мне комнату, — попросила я.

— Пойдем, — кивнул он.

Он привел меня на второй этаж и открыл ближайшую дверь :

— Смотри — устраивает?

— Конечно, — кивнула я, не глядя, и шагнула внутрь. Конечно она меня устраивала. Меня все устраивало в перспективе провести ночь с Дэном. Чувствовать его рядом, чувствовать его поцелуи — и нежность в них.

«Face of you…

My substitute for love…

Mysubstituteforlove …» — печально пропела в моей душе Мадонна. Я досадливо отмахнулась. Почему каждый раз, когда я мечтаю о Дэне — мне на ум приходят эти строки? О том, что Дэн — это всего лишь заменитель, типа на безрыбье и рак рыба? Он сам по себе хороший! Он меня от гоблинов спас.