Голод - Страйбер (Стрибер) Уитли. Страница 56

Сара подошла и встала рядом. Не видно было ни одной розы.

– Где они? – Очевидно, Риверсайду придется подождать, пока она не похвалит этот чертов садик.

– За львиным зевом... – Внезапно она притихла. – Всемогущие боги! Почему мы их не видим?!

Сара обратила внимание на ее взгляд: она смотрела пристально, как резус, если его удивить. Мириам выскочила сквозь стеклянные двери на террасу. Сара поспешила за ней. Сад благоухал цветами. Запах невидимых роз, несомненно, ощущался. За садиком виднелись искрящиеся на солнце воды Ист-Ривер. По реке проплыла лодка, ее белый парус слегка колыхался на ветру. Слышался монотонный гул федеральной автострады. Мириам понеслась по извилистой дорожке, мимо львиного зева. Когда Сара ее догнала, она сидела на корточках, сжимая в руках оборванные лепестки.

– Мои РОЗЫ! – вскрикнула она. Жуткая картина подвергшейся набегу клумбы потрясла Сару: даже лепестки изуродованных растений были втоптаны в землю; листья ободраны, стволики расщеплены, а небольшие растения выдрали с корнем. И надо всем этим стоял сильный запах розового масла – крови цветов.

Мириам, вся напрягшись, медленно поднималась с земли. Зловещее выражение ее липа заставило

Сару отступить на шаг. Пронесшись мимо нее, Мириам снова опустилась на корточки, протягивая руки к провалу в земле. Когда она крикнула, Сара услышала, как там, в глубине, отозвалось глухое эхо. Мириам поднялась на ноги. Губы ее двигались, и Сара напрягла слух.

– Он выбрался! - шептали губы Мириам. Она заметалась, словно тигр в клетке, затем резко остановилась, повернула голову в сторону дома и вдруг понеслась по дорожке к открытым дверям.

– Скорее! – крикнула она на бегу. – Спешите! Ее очевидный страх заразил и Сару. Как в кошмарном сне, бежала она к дому, а он казался все более и более далеким, и цветы раскинулись на акры, на мили.

В глазах Мириам застыл неприкрытый страх. Она протянула к Саре руки, сжимая и разжимая ладони, как ребенок, ищущий помощи.

– Сара, ну скорей же!

Сара двигалась как во сне. Тяжесть давила на каждый миллиметр тела, безумно хотелось спать. Глаза машинально выхватывали отдельные детали: вон там качаются маргаритки, тянут головки к солнцу циннии, вон львиный зев и еще какие-то другие – множество других – экзотических цветов. Она заметила пчелу на анютиных глазках, словно запорошенную золотой пыльцой. Где-то за спиной неожиданно раздался сильный треск, будто медведь ломился сквозь кусты.

Мириам, обхватив ее руками, с грохотом захлопнула двери. Ударом запястья она защелкнула задвижку, быстро задернула занавески. Открыв ящичек на кофейном столике, она стала нажимать на кнопки. Зажглись красные огоньки – охранная сигнализация.

Несмотря на весь этот кошмар, Сару все равно клонило в сон. Сказывалась бессонная ночь, даже кофе не помог.

Она позволила Мириам обнять себя, зачарованно глядя на то, как меняется ее лицо. Мириам умела держать себя в руках: от недавнего страха не осталось и следа.

– Вы его видели?

– Кого?

Мириам отвела взгляд в сторону, мгновенно заговорив о другом.

– Мои розы были лучшими в мире. Можете вы это понять? Вы разбираетесь в розах?

– Мне так жаль, Мириам. Они, наверное, были красивыми. – Ей хотелось успокоить эту женщину... и еще ей хотелось сесть. Она действительно очень устала.

– В этом языке нет слов, чтоб описать их. Они были – атоепае. Это латынь. В этом слове заключена щемящая сердце боль при виде красоты мира. Вергилий использовал его, описывая, как Эней прощался с Илионом. Он видел его в последний раз. Так и эти цветы – последнее видение, щемящая красота радуги.

– Я понимаю... – Сара немного знала латынь, в пределах своей профессии. – Почему бы нам не присесть? Я немного не в себе, – и, улыбнувшись, добавила: – Слишком много всего было. – Она коснулась плеча Мириам – и удивленно отдернула руку, Кожа была твердой, как камень. Искусственная рука? Нет, вряд ли...

– Выпейте еще кофе, – посоветовала Мириам. – Он на кухне.

Сара предпочла бы, чтобы Мириам сходила сама, но ей очень хотелось кофе, и, устало вздохнув, она вышла из комнаты. Пройдя столовую – вид у нее был какой-то запустелый, словно ею никогда не пользовались, – она оказалась на кухне. Не удивительно, что столовая имела такой вид: кухня блистала чистотой – и пустотой. В этом доме никто никогда не ел. Сара проверила пару шкафчиков – они были совершенно пустыми. Печь – старая, но идеально чистая. Единственный «мусор» располагался на буфетном столике – открытая полуфунтовая пачка кофе в зернах, кофемолка и кофейник с остывающим напитком.

Это место едва ли можно было назвать домашним очагом...

Внезапно какая-то тень мелькнула за оконными занавесками. Мелькнула и пропала, чтобы спустя мгновение появиться перед дверью, четко выделяясь на белом ситце, закрывавшем стекло. Послышался шепот, но Сара была слишком перепугана, чтобы ответить. Когда же зашевелилась ручка, голос вернулся к ней и она закричала.

Мириам в мгновение ока оказалась рядом.

– Заперто! – крикнула она. – Заперто и поставлено на охрану!

Тень исчезла.

Саре захотелось как можно скорее выбраться отсюда. Но не могла же она просто так бросить эту женщину!

– Вызовите полицию, – сказала она. Язык у нее заплетался, хотя, несмотря на очевидную опасность, чувствовала она себя до странности спокойно.

– Нет! – Мириам схватила ее за плечи и встряхнула так, что зубы у Сары клацнули.

Помни, она не человек. Не человек! Что бы здесь ни происходило, это может быть совсем не тем, чем кажется на первый взгляд. Нельзя забывать об этом. И – о Господи! – нельзя засыпать! Что с ней такое происходит?

– Мне... я сожалею, – сказала Мириам. Она отыскала в ящике стола бумажные носовые платки и высморкалась. – Пойдемте отсюда. Он не будет нас больше беспокоить.

Она провела Сару в библиотеку, где было немного темнее, чем в других комнатах.

– История, – произнесла Мириам, махнув рукой на бесчисленные полки с книгами. – Что думаете вы об истории?

Сара не в состоянии была отвечать на сложные вопросы. Она так устала, что любой звук воспринимался ею с удивительной отчетливостью. Она услышала далекий гудок автомобиля. Глаза скользили по комнате – древние тома, шкафчики с застекленными дверцами, за которыми виднелись сваленные в кучу свитки... Как темно здесь! Эта комната не вызывала приятных ассоциаций. Более того, она казалась просто ужасной – из-за запаха плесени, из-за этих черных старых книг. Сара тряхнула головой. Надо выбираться отсюда.