Последний вампир - Зайцев Михаил Георгиевич. Страница 33

«Гляньте налево, – сказал один незнакомец другим. – Кристаллы в ней выращивают такие же кидалы, как этот фрукт под простыней. Убил бы! Кристаллик за штуку продают, морочат народ! В «Занимательной физике» Перышкина...»

«Знаю, читал», – перебил первого незнакомца второй.

«И я читал», – добавил третий.

«Надо же, какая образованная компания подобралась! – удивился Игнат. – Я, блин, тоже как-то листал книжку автора Перышкина под названием «Занимательная физика», – вспомнил Сергач. – Чего там было у Перышкина про кристаллы?.. Ага! Перышкин весьма занимательно описывал физические законы, в соответствии с которыми в пирамидальных сооружениях происходит кристаллообразование... Первый сказал «гляньте налево»... Ага! Значит, карета катит из Москвы по Новорижскому шоссе! На Новорижском, за обочиной, в поле, построили недавно огромную пирамиду из фанеры, типа египетской. Полую. В нее за деньги пускают лечиться якобы волшебными энергиями, и в ней выращивают, как утверждает реклама, целебные кристаллы. Выращивают, естественно, волшебным образом, как же еще? Дурят лохов, которые не успевали в школе по физике и не читали Перышкина. А я читал и с помощью «Занимательной физики» сумел сориентироваться в пространстве, вот здорово!.. Ученье – свет, честное слово!.. Впрочем, чему я радуюсь? Сообразил, каким шоссе меня увозят, и что с того?..»

«Скорая помощь» притормозила, свернула, и началась тряска. Царапнуло веткой по стеклу. Свернули, очевидно, в лес, в смысле – на лесную дорожку. Опа! Вот и встали. Мотор заглох... Ой!

Ой как чувствительно Сергачу долбанули кулаком в солнечное сплетение! Прям через простыню. Дыхание, блин, перехватило, так же, черт, и задохнуться недолго...

«Боря, полегче! Ты в парадном его в даун капитально отправил, всю дорогу чувак молчал, оклемывался. Ты его...» Борин смех, отнюдь не веселый, оборвал речь человеколюбивого приятеля: «Ха-ха! Эт я только разминаюсь, я его как бог черепаху уделаю! Он моей Наташке сболтнул однажды, по типу, карате занимался. Канифолил мозги бабе доверчивой, что учился у Мастера с Востока энергетике карате. Я этих каратистов-энергетиков ненавижу! Я этих мастеров с Востока и подмастерьев ихних выстраивал и буду выстраивать! Помогите его развязать, мужики...»

Красавец Боря, самый высокий и статный из троицы, добавил Сергачу, тюкнул еще и в живот, сдернул с задыхающегося Игната простыню, занялся веревками, фиксирующими торс на носилках. Коротышка, Борису по плечо, развязал узлы на щиколотках. Толстяк с пузом как два Бориных распутал веревку на запястьях. Выводили из кареты Игната Кирилловича под руки. Слева коротышка, справа толстяк. Жених Наташи-воробушка вылезал последним.

Сергач, конечно же, догадался, что Боря является тем самым яблоком раздора, которое не поделили две обеспеченные, мистически настроенные и не блистающие умственными способностями бабенки. «Ничего особо страшного, максимум – начистит морду и бросит в лесу», – подумал Сергач, давно отдышавшийся, но продолжающий имитировать нехватку воздуха в организме. Однако лишний раз получать в рыло Игнату не очень хотелось, точнее – очень не хотелось. Только что он корчился, согнувшись буквой «г», меж толстяком и коротышкой, и вдруг выпрямился, резко лягнул каблуком толстому по голени, угостил низкого тычком в печень, прыгнул, помчался к лесу.

В придорожный кустарник Игнат вломился, будто бешеный лось. Ветки затрещали, зацепились за полы пиджака, затрещал и пиджак по швам, мобильный телефон вывалился из кармана, исчез в высокой траве. Кусты кончились и... Блин горелый! Сергач споткнулся! Потерял равновесие и... Борина нога настигла задницу! Шлеп! Борин кулак врезал по спине! Бух! И еще чем-то по затылку! Трах!.. Ох, блин, как больно... И в глазах снова темень...

Вновь нокаутированного Сергача с пылающей задницей, в полуобморочном состоянии, драчун Боря выволок обратно на дорогу буквально за шкирку. Хромая, подошел толстый, добавил ногой пониже спины. Коротышка, массируя печень и матерясь, тюкнул носком кроссовки по почкам. «Ша! Хорош с него пока», – дал команду Боря и снова попросил друзей докторов помочь. На сей раз помочь раздеть Игната.

Сергача раздели донага, все сняли, и трусы тоже. Снимая ботинки, нашли баксы. Офигели. Толстяк заржал, коротышка покрутил пальцем у виска, спросил у Бори: «Он, часом, не псих? Деньги под стельками, с ума сошел! Уже пополам поделены! Нам двоим за ущерб здоровью, за пострадавшие печенку и голень!»

Толстяка и коротышку неожиданная добыча увлекла настолько, что они забыли и про друга Борю, и про его недруга Сергача. Меж тем Игнат потихоньку приходил в себя, а Боря глядел на него сверху вниз и нашаривал что-то в накладном кармане белого халата. Нашарил, бросил Игнату маленькую пластмассовую коробочку. В такие мини-коробочки обычно пакуют дешевую бижутерию и иногда – дорогие лекарства.

«Эт тебе, сучонок, – сказал Боря, расставаясь с пластмассовым кубиком. – В коробке приворотное зелье, Наташка просила тебе, стручок, подарить. Зажрись, сучий потрох. Напрасно ты унизил Наташу. Она мне во всем призналась. Она не воспользовалась зельем, убедился? Мне плевать, откуда ты узнал, что Наташка купила зелье, но нам с ней алхимия ни к чему, она хотела тебе это доказать, и доказательство у тебя, стручок, сучок, сучий потрох!» Игнат вдохнул глубоко, резко выдохнул, тряхнул головой. «Погоди-погоди, ни фига не врубаюсь. – Сергач поднатужился и перевел свое голое тело из положения лежа на дороге в положение сидя. Коробочка с зельем скатилась с живота под ноги, Игнат ее подобрал. – Погоди-ка, погоди. Слушай, Боря, я не врубаюсь! Чем я, блин горелый, унизил твою девушку, а? Тем, что обвинял ее в использовании приворотного зелья? Бред! Не было этого. Да, не спорю, застращал маленькую ужасами про черную магию, да, было, но, если честно, мне по фигу, опоила она тебя или только собиралась». Сергач попытался встать, Борис не позволил – нагнулся и отвесил Игнату звонкую пощечину. Увернуться не вышло, пощечина опрокинула Игната Кирилловича на бок. И больно, и, главное, обидно, и Боря орет, как взрослый на ребенка: «Лежать! Стоять рядом со мной ты, сучонок, не достоин! Ты, стручок, унизил Наташку подозрениями! Довел до слез! Она попросила, я передал тебе зелье, зажрись! И не смей думать о ней плохо, она чудо! Раздевать тебя она не просила, а бить тем более. Это моя инициатива. Око за око, унижение за унижение. Останешься здесь голым, без копейки, с синяками на память, а я уеду и буду смеяться, представляя, как ты, нудист, станешь ловить тачку и просить подбросить до Москвы. – Он оглянулся на приятелей. – Эй, вы! Размечтались, капусту на двоих пошинковать? Шурика лысого! Пять штук мне отслюнявьте, скажу Наташе, что стручок за дурь интеллигентно расплатился, ха-ха-ха!..»

Боря присел и хорошо поставленным ударом отправил Сергача в прощальный нокдаун.

Шмотки Игната, все до единой, и носки, и трусы, и ботинки – всю одежду докторишки забрали с собой. Гардероб вместе с троицей друзей-медиков, вместе с деньгами, уехал в карете «Скорой помощи». Сергач остался один на глухой лесной дороге, голый, избитый и смешной. Во всяком случае, господа медики от души хохотали, когда забирались в свою карету.

Игнат глядел в вечернее небо, лежал в пыли, стараясь расслабиться, и дышал, как учил Фам Тхыу Тхыонг. На тренировках у Фама ему доводилось шататься в нокауте и валяться в нокдауне. По недавно сросшимся ребрам не попало, и на том спасибо, а как восстанавливаться после аутов и даунов, Фам научил. Минута, другая, и мысли о здоровье ушли на второй план, ибо пришла пора строить конкретные планы на будущее. И тут зазвонил, заверещал мобильник в кустах!

Телефон! Нокаутированный Сергач совсем забыл про выпавший из пиджачного кармана мобильник! Ура! Нудист с мобилой уже может на что-то рассчитывать! Гип-гип, ура!!!

Игнат сжал в кулаке пластмассовую коробочку с зельем, колдовская травка стоит дорого, и не хрен ее терять, Игнат встал, не вскочил лихо, однако поднялся с первой попытки и, самую малость пошатываясь, ломанулся в придорожный кустарник.