Универсальный солдат - Стрэнтон Арч. Страница 35

Ронни, как могла, пыталась удержать руль, но бьющееся тело "сорок четвертого" мешало ей.

Скотт схватил унисола за запястья и попытался оторвать его руки от своей головы. Это ему почти удалось. Локоть солдата обрушился на предплечье девушки, она вскрикнула и разжала пальцы.

Машину в очередной раз вынесло на обочину, где на ее пути возник темный треснувший валун. "Бьюик" врезался в него бампером. Девушка ощутила, как машина просела на передние колеса, а задние вдруг пошли вверх. Страховочный ремень натянулся, удерживая пассажира на сиденье.

– МЫ ПЕРЕВЕРНЕМСЯ!!! – Ронни зажмурилась, но вместо скрежета сминаемого железа и грохота удара она услышала странный треск, словно кто-то наступил на кучу яичной скорлупы.

Девушка открыла глаза и не без удивления обнаружила, что лобовое стекло "бьюика" исчезло, а серебристая фигура, пытавшаяся удушить ее спутника, лежит на песке, в десяти футах от бело-желтого капота.

– Пристегнуться, говоришь? Это ты ему скажи, – она кивнула в сторону сержанта.

Неожиданно он пошевелился. Рука убийцы оперлась о землю, плечи вздыбились, голова повернулась в сторону машины и на Ронни взглянули темные, с застывшими в них кристаллами безумия, глаза.

– О, господи… – выдохнула девушка. – Смотри, он встает… Джи-эр'44 не собирался ждать, пока сержант придет в себя окончательно. Его рука перебросила рычаг коробки передач. "Бьюик" выполз на шоссе, развернулся и покатил прочь, провожаемый долгим ледяным взглядом Эндрю Скотта.

Перри стянул берет и вытер им потное разгоряченное лицо. Взгляд его скользил по куче пылающих жаром углей, черным острым стропилам, торчащим из нее наподобие переломанных костей, обгоревшим неподвижным унисолам. По Вудворту, стоящему у ряда развалюх.

Он швырнул огнетушитель в черно-багровую гору, бывшую некогда бензоколонкой, проследил его полет глазами и удовлетворенно увидел, что ярко-красная торпеда врезалась в жаркую мерцающую кучу углей.

Фффффффук! – сноп искр взметнулся в прокопченное небо. Веселые язычки пламени снова расцвели на уснувшем было костровище.

Полковник сильнее сжал в кулаке берет.

Конец! Это самый настоящий конец.

Он обернулся к лежащим на земле телам.

Раз, два… Шесть. Двое ушли сами. А где же еще один?

Перри осмотрел площадку и заметил стоящего в стороне Джи-эр'13. Ну, слава богу, хоть трое уцелело. Ублюдок "сорок четвертый" все точно рассчитал. Мало того, что он вывел из строя две трети унисолов, но еще и всеми возможными средствами старается привлечь внимание общественности к самой погоне. Теперь, когда ему удалось извлечь передатчик, дальнейшее преследование вообще становится слишком большой проблемой, не стоящей ТАКИХ потерь. И потом, попытки уничтожить беглецов, сопровождающиеся разрушениями и жертвами, вызовут не меньшую волну в прессе, а стало быть и внимания к его, Перри, персоне, чем гуляющий на свободе унисол. Возможно, ему удастся вывернуться – хотя и будет очень непросто – когда эта сучка сделает свой репортаж, но если они разнесут еще парочку заведений вроде дерьмового отеля и чертовой бензоколонки – пресса разорвет его на куски. Тогда ни о какой дальнейшей работе и речи не будет. Перри просто не станут слушать.

"Кто-кто? Полковник Перри? Какой Перри? Не тот ли, что устроил собственную войну в Аризоне и угробил оборудования на пятьдесят миллионов долларов? А, понятно…”

Он представил себе морды кретинов из Пентагона. Уж они-то ни за что не упустят случая проехаться на его горбу. Это уж точно. Дерьмо. Выбьют себе ассигнования для поддержки военной полиции, втоптав его в грязь. Перри обернулся к Вудворту и крикнул:

– Все! Операция окончена! Возвращаемся домой.

Врач кивнул, давая понять, что услышал… Спилберд с Гарпом и оператором оттаскивали в грузовик обгоревших солдат. Они унесли троих, и еще трое остались лежать на сером от пепла песке, когда негр тронул полковника за плечо и осторожно сказал:

– Полковник, ЭТИХ уже не спасти.

Перри резко развернулся и уставился Гарпу в лицо. Глаза, красные, налитые кровью, буравили медика, словно хотели сожрать его, проглотить, и на мгновение негр опешил. Ему стало страшно: кожа негра приняла землистый оттенок, и он непроизвольно отступил на шаг.

– У нас здесь оборудования на пятьдесят миллионов долларов. Мы никого не можем оставить. Никого. Забирайте всех! ВСЕХ!!!

– Хорошо, полковник, – Гарп не стал вступать в полемику. Он предпочел убраться под защиту грузовика. Схватив мертвого унисола за ноги, негр потащил тело к трайлеру.

Сержант Эндрю Скотт пошел вперед, к еще лежащим – ПОГИБШИМ – товарищам.

Ему нужно было забрать их медальоны и написать родным, что их сыновья, мужья, братья "killed in action" – погибли в бою! Высшая солдатская доблесть! Он шел к своим солдатам и чувствовал, как земля покачивается у него под ногами.

Эти парни настоящие герои. Он должен будет направить рапорт командованию о представлении их к Пурпурному Сердцу [16]. Они погибли за свою страну. За ее граждан. Парни были настоящими солдатами.

За это и убил их "лягушатник". А ведь эти ребята не раз спасали ему жизнь. Хотя… Гуки все равно не убили бы его. Он же их шпион. Предатель, сволочь.

– Джи-эр' 13, в машину!

Окрик настиг его, когда Скотт склонился над трупами.

Отдав приказ, Перри повернулся к Вудворту. Его глаза раздраженно наблюдали за стоящим у "крайслера" медиком. Багажник машины был открыт, и Вудворт изучал что-то лежащее в нем. Черное и… Мокрое?

– Что ты там делаешь? – заорал Перри и пошел к доктору.

Он сразу понял, ЧТО разглядывал Вудворт. Камеру. Наполненную водой автомобильную камеру. Капли влаги блестели на резине.

– Это вода! Ты что, никогда не видел воду, Вудворт?

В груди появилась холодная пустота. Темная ледяная полынья, в которой застыла злость. Злость на весь свет, на суку, "разбудившую" "сорок четвертого", на унисола, на медика. На всех. И он медленно опускался в эту полынью. И чувствовал, что темнота затягивает его. И испытывал от этого какое-то странное облегчение. Нужно было только выпустить ЭТО из себя. Дать выход скопившемуся у горла раздражению.

Вудворт чувствовал напряжение, идущее от Перри, но сейчас ему было наплевать на полковника, его эмоции и планы. Как только они вернутся в Вашингтон, он уйдет. Уволится. И поэтому доктор сказал фразу, которую не позволил бы себе произнести еще день назад.

– Вам не поймать его, полковник.

Перри мог вынести себе приговор сам, но услышать это от дерьмового медика… Полковник побелел. Лицо пошло красными пятнами.

– А ты и рад, говнюк? – военный придвинулся к Вудворду вплотную, так, что их лица оказались в полудюйме друг от друга, и доктор почувствовал исходящий от Перри запах дыма, пота и крепкого табака. – Рад, да? Вы думаете, ублюдки, что спляшете на моем трупе? Нет, это Я буду хохотать над вами, когда окажусь на коне, а вы – дерьмо! – будете тухнуть на свалке! Вот тогда я посмеюсь.

Медик внимательно изучал полковника взглядом. У Перри вдруг возникло дикое желание схватить его за горло и душить, душить, пока лекаришка не испустит последний вздох. Он поборол в себе искушение. Холодная пустота в груди разрослась и стала заполняться кипятком крови. Перри вздохнул, шумно выпустил воздух и, взяв себя в руки, приказал:

– В машину! Быстро!

Вудворт медленно повернулся и пошел к трайлеру. Не торопясь. Спокойный, уверенный в своей правоте.

“Они все бегут, как крысы с тонущего корабля. Стоило только появиться тени. Едва что-то пошло не так, и эти сволочи наложили полные штаны, сразу позабыв о том, за чей счет они жрали, пили, одевались. Дерьмо. Ублюдки".

Перри уже собрался пойти к машине, как вдруг увидел Джи-эр'13, стоящего на коленях у трупов солдат. Это разозлило его не меньше, чем презрительная брезгливость Вудворта. Он-то думал, что унисол уже в трайлере, а эта образина сидит здесь… Господи, даже унисол – ЕГО ТВОРЕНИЕ – и тот уже не слушается его.