Глаза из серебра - Стэкпол Майкл А.. Страница 26
Не находя слов, в ярости и шоке, Урия покинул офис и зашагал по двору.
«Как можно воровать у слепого? – Сама мысль омерзительна; и тут ему пришло в голову, что за своим гневом он прячет истинную дилемму, вставшую перед ним. – Скажи я что-то, сделай хоть шаг, меня сотрут в порошок. Меня оденут в парик и посадят в тюрьму. А им ничего не будет. А если промолчать… – Урия почувствовал, как у него похолодело в животе. – Братья любили шутить, что у меня рыжие волосы и зеленые глаза, как у Немико, а теперь еще и это: ежемесячные двадцать серебряных монет, за которые Немико продал Господа нашего сипианцам. А я буду получать их за предательство своего хозяина. Если промолчу, то заслужу суд чести».
Снова поднимаясь в покои на верх башни, он прокручивал в голове все доводы за и против. У него возникло искушение бросить деньги и бежать, но тогда его выгонят из Сандвика и Айронс обвинит в воровстве. Самым легким представлялось промолчать, да это и выгоднее, но Урия отверг такой путь.
«Если я так поступлю, чем я отличаюсь от Малверна? Не годится так. Не буду я участвовать в преступлении, хоть его раскрытие может обернуться для меня неприятностями. Лучше меня обвинят по ошибке, хоть я не виновен, чем всю жизнь носить это в себе».
Он один раз стукнул в дверь, открыл ее и вошел в библиотеку.
– Я уже пришел, сэр.
– Я заметил.
Перейдя всю комнату и подойдя к столу, Урия левой рукой бросил на стол каждое солнце в отдельности. Каждая монета зазвенела глубоким густым звоном — результат умения и магии монетного мастера-чеканщика. Потом он сквозь пальцы правой руки каскадом рассыпал двадцать лун. Их звон был не так густ, но шуршание сыплющихся и падающих монет было по-своему приятно.
Урия ждал, что скажет Кидд, но слепой молчал.
– Вы не спросите, почему я принес серебро, хотя вы велели мне написать чек на золотые монеты, сэр?
– У Идриса не хватило солнц?
– Догадка неточна, сэр. – Урия выудил из горы монет золотые и снова уронил их на стол. – Если вы можете определить по слуху скрип пера по бумаге, вы сможете и монеты сосчитать. Их пять, как вы заказали. И еще двадцать лун.
– Идрис ошибся?
– Причем очень серьезно, сэр. – Урия набрал полную грудь воздуха. – Кадет Малверн ежемесячно воровал у вас по тридцать лун. Из них десять отдавал
Идрису, чтобы тот помалкивал. Идрис решил, что я пришел от имени Малверна, и выдал мне деньги. Он вел себя просто нагло. Он сказал, что если я открою вам систему хищения, он меня уничтожит.
На губах Урии появилась мрачная улыбка. Он хорошо запомнил, с каким сарказмом Кидд разносил Айронса.
«Малверна заставят надеть парик, в итоге он окажется в медвежьей шкуре, а Идрис, его жена и дети скоро окажутся среди нищих и будут жить в тени Колдстоунской тюрьмы».
Его улыбка все ширилась, пока Кидд обдумывал предложенную ему проблему.
– Что мне надо будет сделать, сэр?
Слепой минуту посидел не двигаясь, затем кивнул:
– Когда вы покончите с оплатой моих счетов в Сандвиктауне, раздайте луны нищим.
У молодого человека отвисла челюсть.
– Милорд?
– Да, луна – это большие деньги, если на них получить медные звезды, а иметь двадцать лун – это просто чудо, и я хотел бы потратить их на доброе дело.
– А вы ничего не собираетесь делать с Малверном и Идрисом? – Урия тронул рукой кучу монет. – Вас обворовывали! Вы должны что-то сделать.
– Я и сделал кое-что, кадет Смит.
– Не понял, сэр. Вы сделали что?
– Я взял вас на место своего помощника.
– Я не это хочу сказать. – Урия щелкнул пальцем по монетам. – Ведь что-то надо делать с ворами.
– Меня не устраивает, когда мое слово оспаривают, кадет Смит. Я сказал, что кое-что я сделал. – Лицо Кидда потемнело. – Вы новичок, поэтому на этот раз я объясню вам и больше не желаю слышать об этом, вам понятно?
– Да, сэр.
– Отлично. Идрис приходил ко мне два года назад после первого инцидента. Он признался мне в том, что сделал. Десять лун, которые перепадают ему, анонимно поступают в ящик для бедных в Дом ребенка Святого Николаса, там, в городе.
– Значит, вы знали, что произойдет, когда я понес ваш чек Идрису?
– Знал.
В горле у Урии заклокотала ярость.
– Значит, это была проверка моей честности?
– И даже больше, кадет Смит. – Кидд медленно улыбнулся. – Я проинструктировал брата Ид риса, как ему вести себя в ответ на вашу возможную реакцию. Он опасался, что поведет себя неубедительно, но я вижу, что у него получилось как надо.
– Проверка, надо же. – Урия тряс головой. – Не могу поверить, что вы мне так мало доверяли.
– А вы на моем месте стали бы доверять особе с вашим послужным списком и складом ума? – Кидд пожал плечами. – Не беспокойтесь, вы ее прошли.
– Это ничего не значит. – Урия тряс головой, чтобы прийти в себя. – А если бы не прошел? Меня бы отчислили? Очевидно, нет. Малверна ведь не отчислили.
– Он был очень осторожен вначале. Он украденные деньги прятал. – Кидд закрыл глаза. – Он стал наглее в этом году. Когда возвращался после оплаты моих счетов, у него серебро звякало в кармане.
– И вы ничего не сделали?
– Это не мой вопрос.
– Но воровал-то он у вас, сэр. Кто еще мог его сдать?
Кидд снова открыл свои серебряные глаза.
– Я надеялся, что он признается добровольно.
– А теперь вы знаете, что не признается. Вы сами сказали, что он обнаглел. Вы должны его сдать.
– А если я это сделаю?
– Его накажут.
– Но он будет раскаиваться?
– Он будет извиняться.
– Да, но не раскается. Он пожалеет, что попался, но никогда не пожалеет, что воровал. – Кидд развел руками. – Он будет временно наказан, но проклят навечно.
– Это его проблема, сэр.
– Нет, кадет Смит. Это моя проблема и ваша проблема. – Виконт Уоркрос сплел пальцы рук. – Почему вы были готовы рискнуть и получить временное наказание за преступление, которого вы не совершали?
«Потому что я скорее плюну в морду Малверна, чем уступлю его принуждению».
Но Урия понимал, что Кидд ждал не такого ответа, так что не высказал этих мыслей.
– Я не хочу быть соучастником преступления, сэр.
– Но почему?
– Это дурно, – нахмурился Урия. – У меня на душе будет плохо.
– Даже если вы знаете, что вас не поймают?
– Все равно плохо буду себя чувствовать, сэр. «Чего ему надо? Ах, да».
– Я не хотел бы умереть с таким грехом на совести.
– Ваш тон немного более благопристойный, чем следовало бы, кадет Смит. Но мыслите вы правильно, – согласился Кидд. – Отношения человека с Господом важнее всех других соображений. Если живешь в духе Божественного Волка, в согласии с заповедями Айлифа, то, умирая, познаешь славу и спасение души.
– Но мы все это знаем, сэр. Нам этот урок втолковывают всю нашу жизнь. И Малверн это знает.
– Но кто-то не может так легко схватывать математику или языки, как вы, а кто-то не понимает, что за теологическими концепциями стоит реальность. Для очищения от греха надо исповедаться и искренне пожелать искупления. Чонси Малверну этого не понять. – Кидд болезненно улыбнулся. – Если некто не понимает математики, он может нанять другого, чтобы вели его счета. Но если некто не понимает, как искупить грехи и получить прощение, за него перед Господом не встанет никто.
– Но он не должен остаться безнаказанным, сэр. – Урия возмущенно тряс головой. – А перед лицом суда он поймет, что был неправ.
– Наказать Малверна – значит отдалить его от спасения. – Кидд поднял руку. – Я как жрец Волка обязан этого избежать.
– С каких это пор ваш долг одному человеку перевешивает ваш долг всей пастве? – В разочаровании Урия сжал кулаки. – Вы не правы! Отпуская Малверна без наказания, вы пускаете вора в стадо!
– Проявляя к нему милосердие в этом мире, я сохраняю ему возможность получения милости в следующем, – Кидд поднял голову. – Если он не признает и не обдумает свои грехи, Господь накажет его, и наказание будет соответствовать преступлению, все, как предписано в планах Господа для Чонси Малверна.