Рожденный героем - Стэкпол Майкл А.. Страница 56

Рано утром мы с Ирин выехали со двора. Мы двигались по тропе, по которой увел свой табун Изумрудный конь, но у нас и в мыслях не было преследовать его. Табун ушел, и ее лошадь ушла с ним. Ирин одолжила коня у Ксои и, кажется, примирилась с тем, что ей придется ехать на нем всю дорогу.

Путь, выбранный Изумрудным конем, вывел на узкую ненадежную тропку, огибающую Хребет Клина. Нам надо было добраться до вершины, но я заметил, что Ирин не сводит глаз со следов табуна. К ее большому разочарованию, четверть мили спустя табун покинул тропу и ушел по крутой осыпи вниз, в долину.

– Ирин, мне очень жаль, что твой конь ушел к Изумрудному коню. Я…

– Не трать слов, Лок, – она сплетала свои длинные волосы в толстую косу. – Я сама виновата. Этот поход, это место… Я не должна была поддаваться уговорам Рорка!

Я ехал позади и не слышал ее проклятий, но видел, как содрогалось от них все ее тело. На ней был сплошной панцирь, покрытый серой накидкой. С моего места казалось, что роговые шипы на ее лодыжках и локтях стали длиннее и острее. Шипами на ногах она как шпорами погоняла своего нового коня вверх по крутой тропе.

Я понимал, что ее терзает потеря. Она предпочитала держать свои чувства при себе, но мне казалось, что, если ее разговорить, ей станет легче.

– Между прочим, как звали твоего коня? Я ни разу не слышал его имени.

При этих словах она вздрогнула, словно ей в спину воткнулась зазубренная стрела.

– Никак не звали. Давая животному имя, невольно привязываешься к нему, а ведь все равно предстоит его потерять. Говорили, будто Изумрудный конь берет в свой табун только животных с именем, – Ирин обернулась. – Примерно так же говорили о Доблестных Копьеносцах твоего отца. Мол, у них служат только те рейдеры, что сами создали себе имя.

Я пропустил этот укол мимо ушей.

– Так ты не дала ему имени из страха, что его уведет Изумрудный конь?

– Шесть лет назад, когда я стала рейдером, ходили, правда, слухи о его налетах на стоянки рейдеров и похищениях коней, но я в них не верила.

– А тебе прежде доводилось его видеть? Прошлой ночью – это было невероятно!

– Так говорят все, кроме тех, кто потерял коня, – с горечью и гневом усмехнулась она. – Я до сих пор видела его только один раз. Тогда пострадала моя спутница.

– Как это случилось?

– За нами охотились дразакоры. Это племя еще называют демонами Тумана. Они устроили на нас засаду. Моя подруга погибла, потому что не верила, что мой конь вынесет нас двоих. Она заставила меня оставить ее. – Ирин покачала головой. – Хаос – место не из приятных.

– Я так и понял.

– Но способен ли ты почувствовать это, по-настоящему почувствовать? – она повернулась в седле и обвела рукой безграничные равнины Хаоса. – Что-то убило здесь твоего отца. Оно погубило и отца Кита. Разве тебе не страшно?

Я кивнул:

– Страшно, очень страшно. Но не выполнить того, зачем мы сюда явились, для меня еще страшнее. По-моему, у меня нет выбора.

– Поздравляю, ты стал настоящим рейдером. – Ирин придержала коня и спешилась. Зацепив повод за выступ скалы, она знаком предложила мне последовать ее примеру. Я повиновался и, шагнув к ней, увидел, что ее остановило.

– Клянусь всеми богами, – прошептал я, упав на одно колено. – Это он?

– Он самый. Здесь живет Фальчар. – Ирин опустила руку на мое левое плечо. – Это замок Пэйн.

Вдали, как темное и мрачное грозовое облако, плыл над землей высокий замок. Под ним громоздилась бесформенная глыба грязи, словно он был вырван из земли, как сорняк, рукой гигантского садовника. Наружные стены вдавила внутрь неведомая внешняя сила. Даже Первый Дворец по сравнению с крепостной стеной замка Пэйн казался новеньким.

Однако сам замок выглядел нетронутым. Шпили и башни блестели и сверкали, будто вырезанные ювелиром из замерзшей воды океана. Все постройки, цвета молочного нефрита, были прозрачны, как изумруд. В стенах не было видно ни амбразур, ни других военных ухищрений. Солнечный свет играл на стеклянных гранях, острых как бритва.

Замок Пэйн представал взгляду прекрасным и чистым, но душа моя сжалась при мысли о зле и испорченности, скрытых за его стенами. Среди этих прозрачных башен таился ядовитый паук. Я не забыл новогодний бал и легкость, с какой он превратил всех нас в своих марионеток. Мои пальцы сжались в кулаки, и я плюнул в сторону летающей крепости.

– Таким плевком, Лок, его не собьешь.

Я кивнул. Потом рассмеялся:

– Это для начала.

– Правильно.

Я взглянул на нее и увидел, как потемнело ее лицо:

– А все-таки это не к добру.

Я наморщил лоб:

– Почему? Замок, оказывается, ближе, чем мы смели надеяться, и похоже, движется в нашу сторону.

– Мы знали, что он недалеко, потому что только отсюда Фальчар мог переместиться во дворец – по крайней мере, так, по твоим словам, считают императорские эксперты.

– Верно.

– Но они считали, что он должен удаляться от Ограждающей Стены.

Я понял, к чему она клонит.

– Тогда почему же он приближается?

Она прищурилась:

– Точно не скажу, но мне не нравится то объяснение, которое напрашивается само собой.

– А именно?

– Что ему известно о нас и о том, что за нами охотятся бхарашади. – Она покосилась в сторону замка. – Если он и дальше будет дрейфовать в эту сторону, то этой ночью Фальчар сможет с удобной позиции наблюдать наше сражение с бхарашади.

Я свистнул Стайла, и мы сели в седла. На обратном пути мы почти не разговаривали. Наш первоначальный план предполагал, что мы обнаружим замок Пэйн и подберемся к нему как можно ближе. Нагрендра вдвоем с Такки достаточно владели магией перемещения, чтобы поднять в замок половину нашего отряда. Там нам предстояло побеседовать с Владыкой Бедствий, объяснив ему, как неприятно для него будет появление в Хаосе орды Черных Теней. После этого он вручит нам Посох Эметерия и мы отправимся на штурм Некролеума.

Выполнить этот план сейчас означало бы оставить на земле шестерых из отряда. Неизвестно, что ожидает тех, кто отправится дергать Фальчара за усы в его собственном логове, зато что ожидало оставшихся, предсказать было нетрудно. От Рорка все еще не было никакого толку, а значит, их оставалось пятеро против сотни бхарашади.

Никто не рвался сражаться при таком численном перевесе нападающих, а если облако пыли, которое мы с Ирин заметили на горизонте, могло что-то значить, то бхарашади выслали против нас даже больше воинов, чем ожидал Тиркон. В любом случае, мы не могли позволить себе тратить силы даже одного из наших магов на то, чтобы отправить меня или Кита поболтать с Фальчаром.

– Короче говоря, – как сказал я остальным, когда мы сели поужинать кашей из бобов с рисом, – если мы переживем эту ночь, мы можем попытаться добраться до замка Пэйн.

– Мы должны выжить, – заявил Хансен, отставляя деревянную миску. Дождавшись, пока все взгляды обратятся на него, он улыбнулся, – противно думать, что вот эта размазня – мой последний ужин.

Поев, мы занялись последними приготовлениями к нападению бхарашади. Лучники разместились у окон фасада, а Алике выбрал позицию у окна первого этажа северной башни. Осана с Донлой заняли единственную уцелевшую комнату на северной стороне центрального прохода, а Кит, Ирин и Хансен укрепились в левом крыле. Я с Тирконом остался в коридоре, готовясь поддержать защитников на той стороне, на которую бхарашади бросят основные силы. "Свет Хаоса" придавал глазам способность видеть в темноте, поэтому Осана должна была подсказывать Донле, куда стрелять, а Ирин собиралась направлять выстрелы Кита и Хансена.

Я надеялся, что, когда бхарашади подойдут на то расстояние, с которого я смогу до них дотянуться, я уже сумею их разглядеть и своими глазами.

Такки оставалась держать наш тыл. Мы увели сменных коней в скальную часть здания, но своих держали оседланными во внутреннем дворе на случай, если нам не останется ничего другого, как спасаться бегством. О такой возможности никто не хотел думать, потому что это значило бы оставить Рорка на смерть.