Надменный любовник - Стюарт Энн. Страница 41

Джессамин вскрикнула, но в его ласках было столько силы, что она не могла освободиться. Глэншил откинул ее на согнутую руку, теперь все ее тело было распростерто перед ним. Она проваливалась в чарующую грешную бездну, его горячий язык ласкал ее грудь, охватывая сосок глубокими, сильными движениями, и ей захотелось закричать от охватившей ее страсти.

Вот, оказывается, о чем предупреждала ее Марилла! Джессамин казалось, что она летит куда-то вниз, в какое-то странное пространство, где правили лишь грех и желание, где не было ничего, кроме безумного наслаждения от его языка, скользящего по ее груди. Конечно, это колдовство было гораздо опаснее ее карт. Оно было так могущественно, что пугало ее. Она чувствовала, что самообладание ее покидает. Вместе с ее талантом, единственной защитой в этом жестоком мире.

— Прекратите, — шептала она. — Пожалуйста!.. Я не хочу потерять мой дар.

— Первый раз слышу, чтобы это так называли, — пробормотал Алистэйр. Его рука скользнула между ее бедрами.

Джессамин могла только стонать, больше ничего. Он продолжал целовать ее грудь. Ее охватил жар, и колдовское наслаждение разлилось в ней, когда она почувствовала его пальцы в самом укромном месте своего тела.

Джессамин хотела сказать ему, чтобы он остановился, но это было бы неискренне. Она уже не желала останавливать его. Марилла предупреждала ее, и теперь она поняла почему. Она готова была отказаться от всего ради того наслаждения, которое он давал ей, ради его опытных пальцев, скользящих вдоль этих непристойных панталон, его изголодавшихся поцелуев, ради его сильной руки, поддерживающей ее спину.

Джессамин хотела, желала от него большего, и сама не знала, чего именно. Она выпрямилась и хотела было оттолкнуть его, но ее рука зарылась в его густые волосы, она ласкала его шелковистые локоны, закрывая глаза от наслаждения. А он…

Экипаж подпрыгнул на пригорке, и их отбросило куда-то вниз. Никогда еще Джессамин не была так благодарна судьбе. И ничего, что она на полу повозки, в объятиях Алистэйра. Важнее, что его губы заняты сейчас проклятиями, а не поцелуями. Джессамин пришла в себя, оттолкнула его и вскарабкалась на свое сиденье, поправляя рубашку на груди. Джессамин все еще горела от его ласк. Грудь ныла, между ног у нее все пылало огнем, но она подобрала их под себя.

— Не приближайтесь больше ко мне, — свирепо предупредила она.

— Я не могу находиться слишком далеко от тебя в этом экипаже, — сухо заметил Алистэйр. По его голосу было заметно, что произошедшее ничуть не охладило его пыла. Бешенству и стыду Джессамин не было предела.

— Просто оставьте меня в покое.

— Если бы это было так просто!..

Она почувствовала, что он снова наклонился над ней, и в панике толкнула его. Он властно остановил ее, схватив за руки.

— Вы с ума сошли! — прошипела Джессамин.

— Я? — Он был совершенно искренне возмущен. — Нам осталось ехать всего несколько часов, учитывая даже энтузиазм Никодемуса. Советую вам положить голову мне на плечо и немного поспать.

Наглость Глэншила не знала предела. На секунду она лишилась дара речи. Но только на секунду.

— А я советую вам…

Он притянул ее за плечо, и она замолчала. Сопротивляться было бессмысленно — она и не подозревала, что такой изящный мужчина может оказаться таким сильным.

— Ты еще не устала? — спокойно спросил он, словно не замечая ее попыток вырваться.

Бесполезно! После того как волна возмущения и злости схлынула, Джессамин смирилась с тем, что ей остается просто сидеть спокойно.

— Вот и умница, — прошептал он ей на ухо. — Спи, свирепая моя. У нас впереди еще длинная ночь, тебе надо отдохнуть.

Он был прав, она безумно устала.

— Я ненавижу вас, — пробормотала она, подчиняясь ему, покорно лежа в его объятиях.

— Знаю, золотко, — сказал Глэншил. — К утру у тебя будет еще больше оснований для этого.

— С утра вы будете в Ньюгейтской тюрьме. — Она хотела произнести это с угрозой, но не удержалась от зевка, и это, конечно, ослабило эффект.

«Ну и ну», — подумала Джессамин. Она не могла подвинуться ближе к нему, не могла расслабиться в плену его рук, не могла довериться ему. Он похитил ее, она ненавидела его, она…

Она спала.

Глава 17

Ночь необычайно подходила для грабежа. Алистэйр запрокинул голову, вглядываясь в чистое темное небо, и вдохнул свежий осенний воздух. Грозные тучи уже рассеялись, тоненький месяц исчез за горизонтом. Сквозь черный бархат неба просвечивали серебряные звезды.

«Как гроздь крошечных сверкающих бриллиантов», — подумал Алистэйр. Какая досада, что у тех, кого он грабит, такой отвратительный вкус.

— Где мы? — спросила Джессамин.

Он повернулся и посмотрел на нее. Никодемус высадил их из экипажа около извозчичьего двора, примыкающего к Керзон-стрит. Было тихо, и если кто-нибудь из ночных сторожей и бодрствовал, то, во всяком случае, их не было видно.

Джессамин выглядела прелестно. Мужская одежда шла ей — было даже что-то возбуждающее в том, как панталоны сидели на ее длинных ногах, как ее грудь приподнимала рубашку. Но Алистэйра она возбуждала независимо от того, что было на ней надето.

— В Лондоне, — произнес он.

— Понятно.

Казалось, Джессамин совсем не волновало, куда он ее привез. Мужественная девочка! Учитывая то, что ей пришлось пережить, она выглядела почти спокойной. На самом деле Джессамин похитили, почти совратили, ей угрожали, в нее даже стреляли. И у нее все же еще хватало храбрости, чтобы сердиться.

— Сейчас ты поможешь мне ограбить вот тот дом, — сказал он, указывая на недавно построенное здание, скорее помпезное, чем красивое.

— Вы не заставите меня сделать это, — воскликнула Джессамин. — Я побегу и буду громко кричать.

— Я догоню тебя до того, как ты успеешь даже пискнуть. И буду не в самом лучшем настроении, — ответил Глэншил как можно более ласково.

Даже в темноте он видел, как она побледнела.

— Почему вы уверены, что я не смогу привлечь к нам внимание?

— Потому, что ты прекрасно знаешь, что никто не поверит той неразберихе, которую ты будешь нести. Меня будут судить все члены палаты лордов, а потом торжественно повесят. Тебя же просто отволокут к ближайшему фонарному столбу и повесят прямо там. Ты же сама знаешь, что так оно и будет.

— Я знаю. — Джессамин дрожала.

— Ты зашла так далеко, что…

— Я не хотела!

— Тебе придется смириться с судьбой. Самое мудрое решение — пойти вместе со мной. Я весьма опытный вор, дорогая. Не успеешь оглянуться, как мы уже выберемся из этого чертова дома. Никодемус встретит нас, и мы вернемся в Кент еще до рассвета, так что никто не заметит нашего исчезновения.

— Зачем вы это делаете?

— Теперь ты уже не сможешь с помощью своих проклятых карт получать сведения обо мне. Если меня поймают, я расскажу о моем очаровательном сообщнике, который вместе со мной ограбил этой ночью дом Юстаса Винтерса.

— Это же дом Эрминтруд! — Джесс тихо вскрикнула от ужаса.

— Кто, как не она, заслуживает нашего визита? Фредди Арбатнот брякнул как-то, что у нее есть парочка на редкость отвратительных бриллиантов. Я думаю, будет вполне справедливо позаимствовать их у нее. Тебе так не кажется?

— Никто не заслуживает того, чтобы его грабили.

— Ну прямо маленькая ханжа, — пробормотал Глэншил. — Но все-таки, признайся, если кто-нибудь и заслуживал бы этого, то в первую очередь Эрминтруд.

— Я ничего не признаю.

— Но ты все равно поможешь мне. Поскольку другого выхода у тебя нет.

— Чтоб вы в аду горели! — свирепо прошипела Джессамин.

Алистэйр разглядывал каштановый водопад ее распущенных волос. Конечно, так отправляться опасно. Он закрутил ее волосы на затылке и нахлобучил на нее свою шляпу. Его же темные волосы не привлекали внимания.

Джессамин спокойно позволила ему прикоснуться к ней. Глэншил опустил руки и на шаг отошел от нее, оценивая свою работу.