Гудвин, Великий и Ужасный - Сухинов Сергей Стефанович. Страница 17

– Вижу, – грустно промолвила Стелла. – Мы с Виллиной очень огорчились, узнав, что вы отныне стали не только Великим, но и Ужасным. А ведь мы так рассчитывали на вашу помощь в борьбе с Гингемой и Бастиндой! Вместе мы могли бы освободить Мигунов и Жевунов от этих злых правительниц.

– Я забочусь только о моих подданных арзалах, – высокомерно ответил осьминог. – Если колдуньи попробуют напасть на мою Зеленую страну, то я разорву их в клочья! До остального же мне дела нет.

– Но в краю Торна происходит немало тревожного! – воскликнула Стелла. – И это связано не только с Бастиндой и Гингемой. Наверное вы слышали о том, что в глубинах земли, в Подземной царстве, живет великий колдун Пакир. Он, кажется, собирается напасть на Волшебную страну.

– Вот как? – обеспокоено спросил осьминог. – Я думал, что Пакир давным-давно умер… Впрочем, меня не интересует даже Пакир.

– Очень жаль, – вздохнула Стелла. – Я хочу подарить вам волшебное зеркало, уважаемый Гудвин. Быть может, вы хотя бы иногда будете в него заглядывать. Стоит вам только произнести волшебное заклинание, и зеркало покажет вам то, что происходит в разных частях земли Торна. А там порой случаются весьма таинственные и тревожные события. Возможно, тогда вы поймете, что нам, добрым волшебникам, надо дружить. Только вместе мы сможем противостоять Властелину Тьмы Пакиру!

Глаз чудища с легким скрипом завращался.

– А кто это вам сказал, что я – добрый волшебник? – вдруг захохотал осьминог. – А вдруг я – злой колдун?.. Ну ладно, оставляйте свое зеркало и уходите. Если я сочту нужным, то позову вас в Изумрудный дворец!

Стелла была огорчена холодным приемом. Но ей оставалось только положить зеркало на стул и уйти.

Спустя некоторое время из-за трона вышел Гудвин. Он поспешил окну и успел увидеть, как Стелла взмывает в небо на розовом облаке.

– Очень жаль, что мне так грубо пришлось разговаривать с этой прекрасной волшебницей! – вздохнул он. – Но что поделаешь? Если бы Стелла подошла к трону чуть ближе, то наверняка бы разгадала мою хитрость. Уж лучше пусть все остается, как есть. Эх, до чего же плохо быть правителем… Я отдал бы все свои сокровища, чтобы вернуться в родной Канзас!

Гудвин взял волшебное зеркало под мышку и побрел в свой кабинет. Ему было очень одиноко в огромном Изумрудном дворце.

Глава тринадцатая

Много лет спустя

Прошло много лет. Все это время Гудвин лишь изредка появлялся в Тронном зале перед своими подданными. Каждый раз он принимал лик самых разных зверей, один страшнее другого. Вскоре арзалы окончательно забыли, что их правитель когда-то выглядел как обычный, только очень высокий человек.

Старый Вардал постарел еще больше и уехал в свою родную деревню. Обязанности дворецкого взял на себя Неслун. Он чаще всех встречался с Гудвиным, и передавал арзалам приказы правителя Зеленой страны. Вскоре Неслун женился, и у него появилась дочка по имени Флита. Когда она подросла, то стала помощником дворецкого. Именно она провожала самых важных гостей в Тронный зал на встречу с Великим и Ужасным.

Фарамант по-прежнему все дни напролет проводил в маленькой комнате, что располагалась рядом с воротами. Каждому, кто посещал Изумрудный город, он надевал зеленые очки, и защелкивал их на замочек. С годами Фарамант стал очень важным, но не потерял своей прежней приветливости.

Дин Гиор после разгрома армии Гудвина остался единственным солдатом Зеленой страны. Его так и прозвали – Солдат. Он устроил свой пост возле моста, перекинутого через ров с водой, и зорко следил за тем, чтобы враги не проникли в Изумрудный город. Но никто на столицу Зеленой страны, как назло, не нападал, и потому Солдат от нечего делать стал часто маршировать по гранитной набережной, поражая всех арзалов, особенно молоденьких девушек, своим замечательным умением владеть саблей и пикой. Дин Гиор отрастил бороду – самую длинную в Зеленой стране! Солдат так возгордился ею, что даже стоя на посту возле перекидного моста то и дело принимался расчесывать бороду гребнем, глядясь в зеркальце.

Сам же Гудвин почти двадцать лет вел жизнь затворника. От обильной еды он изрядно пополнел. Пышные рыжие волосы на его голове заметно поредели, уступив место лысине. Гудвин любил после обеда подняться на балкон самой высокой башни дворца, и всласть там покурить сигары. «Разве я мог мечтать в молодости о том, что у меня когда-нибудь появятся не только свои сигары, но и свой Изумрудный город?» – самодовольно думал он тогда, любуясь на столицу. Но странное дело, порой Гудвин почему-то начинал грустить. И в эти минуты он готов был отдать все свои сокровища за то, чтобы вернуться в молодость и хоть бы еще разок выйти на сцену канзасского театра в роли вечно проваливающегося короля-призрака!

Из дворца Гудвин выходил лишь изредка, по утрам, чтобы в очередной раз посетить заколдованную гору. Он подружился с радужной птицей и узнал от нее много удивительных тайн той страны, что была закрыта для всех обитателей Волшебной страны. Эти тайны настолько секретные, что я пока не могу рассказать про них даже вам, ребята! Но обещаю: однажды вы обязательно побываете в стране, где живет радужная птица.

Иногда Гудвин доставал из шкафа волшебное зеркало, подаренное ему Стеллой, произносил заклинание, и наблюдал за тем, что происходит в разных частях края Торна. И вот однажды…

И вот однажды Гудвин, весело посвистывая, мастерил куклу очередного чудовища, с кабаньей мордой, кривым рогом, десятью лапами, восемью глазами и мохнатой шкурой. Зверь получался на редкость страшным.

Вдруг небо за окном стало темнеть. Оставив работу, Гудвин выглянул наружу и удивился. Далеко на юго-западе происходило что-то странное.

– Хм-м… что же там случилось? – озадаченно пробормотал Гудвин. – Ох, да ведь именно там, на юго-западе, живет Гингема! Неужели, эта колдунья решила все-таки напасть на меня?

Он торопливо достал из шкафа волшебное зеркало, произнес заклинание и попросил зеркало, чтобы оно показало ему пещеру Гингемы.

Колдунья в это время стояла возле своей пещеры и расплескивала помелом колдовское варево из большого котла.

– Разразись, ураган! – вопила она. – Лети в Большой мир! Рви, ломай, круши! Сусака, масака, лэма, рэма, гэма!

И в этот момент в небе неожиданно появился маленький домик. Трах-тара-рах! – и он рухнул прямо на злую колдунью!

Гудвин даже охнул и закрыл глаза. Неужели проклятой колдунье пришел конец? Но как же такое могло случиться? И откуда взялся этот маленький домик? Он был очень похож на самый обычный фургон, какие часто встречались в Канзасе.

Канзасе?! Даже дыхание у Гудвина перехватило от мысли, что ураган принес домик из Большого мира!

Наконец, он решился открыть глаза и увидел в зеркале, что ураган стих. Из раскрытой двери фургона вышла маленькая зеленоглазая девочка с двумя забавными косичками. Она была одета в короткое белое платьице в красный горошек, и в коричневую безрукавку.

Изумленно осмотревшись по сторонам, девочка робко позвала:

– Тотошка! Где же ты?

Догадываетесь, ребята, кто была эта девочка? Конечно же, это была Элли! Ураган, поднятый Гингмой, перенес ее через пустыню и Кругосветные горы. Помните, какие Элли пережила приключения в Волшебной стране? Те, кто забыл, пускай немедленно перечитают замечательную книжку «Волшебник Изумрудного города», там обо всем подробно рассказано.

Но сам Гудвин, конечно ж, эту книжку не читал. И потому он с удивлением и интересом стал следить по волшебному зеркалу за удивительными приключениями Элли и песика Тотошки. Следил – и рассуждал. Знаете, о чем?

Увидев, как Элли впервые встретилась с Виллиной и, услышав, о чем они разговаривали, Гудвин недовольно нахмурился. Особенно он был огорчен, когда Виллина прочитала в своей волшебной книге о том, что только великий Гудвин может вернуть девочку домой в Канзас.

– Что? – воскликнул он. – Хорошие дела, нечего сказать! Разве я повернул ураган и перенес по воздуху домик из Канзаса, чтобы убить им Гингему? Нет, это сделала Виллина! Она-то и виновата, что бедная девочка оказалась в краю Торна – а отдуваться за это почему-то должен я! Несправедливо! Хм-м… очень странно. Ведь Виллина вроде бы добрая волшебница, а поступает не очень-то по-доброму. Сама заварила кашу, сама должна ее и расхлебывать!