Стенка на стенку - Сухов Евгений Евгеньевич. Страница 70

Сейчас он ощущал угрозу – только никак не мог определить ее источник.

Выйдя во двор, Филат оглядело никого. Точнее, ничего подозрительного. И вместе с тем что-то было не так.

Теперь у Филата не было уверенности, что вчера он сумел добраться до своего гнездышка у «Гостиного двора» совершенно незамеченным, скорее всего, его «опель» где-то засекли. Он осторожно приблизился к машине – на первый взгляд ничего странного – тачка как тачка. И тем не менее он всегда помнил, что машина – самый уязвимый объект. Ее могли взорвать, расстрелять из автоматов, ее мог протаранить на пустынном шоссе грузовик, превратив пассажиров в кровавую лепешку. Филат уже хотел открыть ключом дверцу «опеля», чтобы осмотреть салон на предмет спрятанной мины, но, поразмыслив, решил поостеречься: не исключено, что и к замку подведен датчик, который сдетонирует мгновенно, стоит сунуть туда ключ.

Филат отошел на значительное расстояние, вытащил из внутреннего кармана куртки небольшую пластмассовую коробочку. Внутри пряталась хитрая японская штучка – универсальный радиоэлектронный детонатор, способный активизировать даже крохотную радиоуправляемую хлопушку. Мысленно помолившись, он пальцем нажал на красную кнопку.

Предчувствия оправдались сполна. Едва кнопка провалилась под пальцем, «опель» разорвало изнутри, и красное пламя легко выплеснулось через битые стекла. За рулем этого «опеля» должен был находиться он, Филат…

Удобство дворика заключалось еще и в том, что кроме основного въезда, куда сворачивали машины с Невского, имелось еще два выезда на смежные улицы, где можно было затеряться в толпе пешеходов.

Машина полыхала факелом, краска на кузове потрескивала. Пройдет еще несколько минут, и во дворе, вылизанном старательными дворниками, останется чернеть обожженный каркас немецкого автомобиля, которому суждено сгинуть на русской свалке.

Филат быстро подошел к подъезду, распахнул дверь и скрылся в темном полумраке коридора. Затем поднялся на второй этаж и по длинному переходу проник в смежное здание, после чего вышел на соседнюю улицу и быстро смешался с толпой.

Всего лишь в трех минутах ходьбы от его дома находился каменный гараж, в котором он держал старенький «москвич».

Этот москвичек был даже не запасным, а аварийным вариантом, который он приберегал на тот совершенно невероятный случай, когда для него в Питере не найдется вообще никакой приличной – или безопасной – тачки. И такой невероятный случай настал…

Вот будет забавно, если гараж взлетит на воздух, едва он сунет в замочную скважину ключ, невесело усмехнулся Филат. Хотя об этом гараже уж точно никто знать не может.

Он достал тяжелую связку ключей, брякнул ими и, выбрав самый длинный, с зубчатой головкой, сунул в замок. Тоскливо заскрипели немазаные петли, и ворота распахнулись, освобождая дорогу запылившемуся автомобилю. Филат сел за руль, завел двигатель, и «москвич», в предвкушении долгожданного пробега, заурчал спокойно и благодарно.

И тут у него в кармане куртки запиликал сотовый.

Неужели Красный – вот не вовремя! Филат достал телефон и приложил к уху:

– Слушаю!

Трубка оставалась безмолвной несколько секунд, а потом незнакомый спокойный голос, чуть заметно шепелявя, насмешливо поинтересовался:

– Роман Иванович Филатов? У Филата все внутри похолодело. Он заглушил движок и инстинктивно распахнул дверцу – не дай бог тут остаться!

– С кем имею дело?

– Скоро узнаешь!

Так с Филатом давно никто не разговаривал. Последний раз ему так откровенно хамил полковник части. Но рядовой Филатов нашелся, что ответить седому нахалу, и после короткого разговора с командиром получил десять суток гауптвахты. Теперь гауптвахта ему не грозила…

– Я не привык, чтобы со мной так разговаривали, – стараясь не сорваться на мат и крик, процедил Филат. – Ты кто?

– Если у тебя имеется желание побеседовать с нами, милости просим…

– Ты вот что, говорун, – Филат весь кипел от ярости, – можешь мне поверить: при первой же нашей встрече я подвешу тебя за мошонку на крюк и будешь висеть до тех самых пор, пока у тебя яйца не вывалятся наружу.

– Смотри не перетрудись, Филат, – голос оставался спокойным. – А то не ровен час – отправишься вслед за своими друганами из комитета по приватизации и… – голос осекся, – считай, тебе сегодня повезло. Во второй раз повезло, Филат. Ох…тельное везение! Наверно, ты в рубашке родился.

Филат ощутил, как в горле заклокотал комок ярости. Ах, сука, прямым текстом жарит, не боится…

Сделав небольшую паузу, незнакомец предложил:

– Если надумал потолковать всерьез, жду тебя на автостоянке у Якорной.

Ты же бывал в том районе, знаешь, как найти. – И тотчас в ухо ударили короткие гудки.

Эта паскуда знала и о его визите к Селезню, который жил в доме на Якорной… Что-то слишком много ему известно. Номер сотового, адреса его питерских знакомых, маршруты движения… Ах, гады, свирепо размышлял Филат, думаете меня на испуг взять – не выйдет. Путь до Якорной займет не более получаса – у него достаточно времени, чтобы посвятить в детали Леху Красного.

Ладно, сучары, будет вам по пирожку… Филат набрал мобильный номер Красного.

– Слушаю! – раздался бодрый голос питерского смотрящего. Можно было подумать, что тот находится не в салоне автомобиля, а парится в сауне с длинноногими гетерами.

– Это Филат. Где ты сейчас?

– А чем должен заниматься хозяин города в такое время? Еду осматривать свои владения. Некоторые дела, знаешь ли, требуют моего личного присутствия.

Тон смотрящего был игривым, как будто в это самое время он поглаживал крутую попку одной из своих иэбранниц, взгромоздившейся ему на колени.

– Красный, не хотел бы отрывать тебя от важных дел, но, видно, придется.

– Что случилось?

– На меня крупно наехали. Взорвали мой «опель», но это еще полбеды. Они вычислили мой мобильный номер и вроде мою квартиру у «Гостиного двора»!

– Как ты узнал? – От прежней беспечности Красного не осталось и следа.

Создавалось впечатление, что питерский пахан ловким движением руки смахнул с колен поднадоевшую наложницу и всерьез занялся государственными делами.