Я – вор в законе - Сухов Евгений Евгеньевич. Страница 56

За это время Светлана почти не изменилась. Цвет кожи, фигура, роскошные волосы – все было при ней! Годы словно бы щадили ее. Варяг купил для нее за городом небольшой дом и строго-настрого наказал не выходить просто так. Все, что было нужно, доставлялось, но это ее пристанище напоминало ей тюрьму.

Когда Света говорила Варягу об этом, он выходил из себя:

– Да ты представления не имеешь, что такое тюрьма! Это когда двадцать рыл живут в одной камере и ненавидят друг друга. Это когда прогулочный двор на десяток шагов. Это когда на этапах тебя ставят на коленки и ты не смеешь даже повернуться! Вот что такое тюрьма! Ты здесь живешь, как королева!

– Но я лишена свободы.

– Свобода может обернуться несвободой! Хочешь, чтобы тебя зарыли живой в лесу? Ты представить себе не можешь, какая идет игра! Думаешь, я изменил внешность кокетства ради? Для всех ты исчезла, и, если появишься, я не смогу тебе помочь, мне самому могут отвернуть голову! Я и так действую на свой страх и риск, когда прячу тебя здесь… Люди, которые привозят тебе продукты, работают лично на меня. Они мне обязаны и преданы. Тебе достаточно только слово сказать, чтобы к твоему столу привезли все, что пожелаешь.

– Но мне нужен ты!

– Сколько раз мы говорили об этом, ты просишь от меня невозможного. Я не принадлежу себе. Я – вор!

Света не хотела слышать его, прятала лицо в худенькие ладони.

– Я хочу жить как все! Хочу ребенка, хочу мужа, хочу быть женой, хочу, чтобы меня любили.

– Ты слишком много требуешь от меня. – Неожиданно Варяг почувствовал нежность к этой маленькой женщине. Он не был отцом, но нечто похожее, возможно, испытывает стареющий папаша к своей юной дочке. Варяг провел ладонью по ее волосам.

– Моя жизнь проходит, я старею. Сегодня подошла к зеркалу и увидела под глазами две тоненькие морщинки, а через пару лет они будут глубокими морщинами.

На миг Варяга всколыхнула бесшабашная мысль: а что, если бросить все к чертовой матери! Спрятаться в какой-нибудь глуши и жить так же, как все! Но он мгновенно одернул себя. Нет, он не может позволить себе этой слабости. Он – вор в законе! Ни одно объяснение, каким бы красноречивым оно ни было, не убедит никого, и если он окунулся в дело с головой, то именно о голове и нужно думать в первую очередь. Единственное, что он может себе позволить, это раз в неделю наведываться к Светлане.

И все бы хорошо, но завязались непростые отношения с дочерью Нестеренко. Ведь прав был Ангел, предупреждал!

Однажды Владислав пришел к академику домой, но застал только его дочь. Девушка была в коротеньком сиреневом халатике. Когда он увидел ее острые коленки, стройные, как у балерины, ноги, ему пришла в голову шальная мысль остаться здесь часа на два. Вот был бы сюрприз для профессора! Интересно, есть у нее кто-нибудь? Впрочем, неделю назад он видел ее в обществе парня баскетбольного роста, который смотрел на нее с таким обожанием, с каким, похоже, смотрит на баскетбольный мяч. Она поглядывала на парня, как примадонна на навязчивого поклонника. Сейчас взгляд у нее был другим – хорошенькой и легкомысленной девочки.

– Папа ждал вас, он просил немного задержаться, если вас не затруднит. Его срочно вызвали в Академию наук. Может, хотите чего-нибудь выпить?

Сразу так и выпить? Ничего себе…

– Пожалуй, если вас это не затруднит. – Варяг опустился в кресло.

Вероника повернулась и быстро пошла к двери. Халатик распахнулся, и Варяг увидел трусики. Они были такого же цвета, что и халат.

Когда она вернулась, на ней было вишневое узкое платье, губы были накрашены, глаза подведены. Она благоухала французскими духами.

– Папа сказал, что у вас необыкновенные способности. Правда, что вы можете прочитать книгу и рассказать ее слово в слово?

Варяг отпил глоток вина и честно признался:

– Нет, для этого надо прочитать два раза.

Вика улыбнулась:

– А правда, что вы сейчас с папой готовите монографию?

Варяг отпил еще один глоток:

– Так оно и есть.

Хуже нет, когда с такими милыми девочками приходится говорить о делах. Он обнял ее одной рукой за плечи, другой забрал у нее бокал вина, поцеловал в губы и почувствовал сладковатый вкус, а потом его рука скользнула в глубокий вырез платья, отыскала грудь. Пальцы наткнулись на преграду. Да, сиреневые трусики. Прочь их! Но Вика неожиданно отстранилась.

– Я сама! – сказала она. Сняла их и отшвырнула ногой за диван.

В чем-то она превосходила Светку. Может, этот секрет в молодости?..

Обе женщины стали его частью.

Он понимал, что любовные отношения мешают сосредоточиться на главном, сознавал, что необходимо прекратить свидания, но чем больше он этого желал, тем меньше это ему удавалось.

А неделю назад Светка заявила:

– Ты не боишься, что я убегу из этой дыры? Почему я должна приносить себя в жертву? И кому? Мужчине, который никогда не сможет на мне жениться. Пока я молодая и, слава Богу, красивая, я еще в состоянии устроить свою жизнь.

Если это случится, тогда он останется один, совсем один на всем белом свете! Она ни разу не предавала его, бежала по первому зову. Принимала его всякого: вора, заключенного, транжиру. Светка знала его дерзким, любящим кураж, не знавшим удержу ни в чем, так почему теперь она не хочет понять. Он уже не тот, что был раньше, он имеет право не только на чудачества, но и на тихую радость уютного дома, где ему не будут задавать никаких вопросов. Его боялись и уважали. Светка осталась почти единственным человеком, который откровенно говорил ему то, что думает.

– Ты и раньше был опасен, но сейчас ты опасен вдвойне. Что бы ты ни делал, ты останешься, каким был. Чтобы быть другим, нужно родиться в другой жизни. Ты обо мне не думаешь, ты целиком принадлежишь своему общаку!

Она напоминала разъяренную кошку. Пусть уж лучше мурлычет, чем шипит! Варяг обнял Свету и ткнулся губами в ее мягкую щеку.

Варяг никогда не посвящал в свои дела женщин, как бы любимы они ни были, но однажды он проговорился Светлане о своей поездке за границу. Теперь он понимал, что это было слабостью с его стороны.

– Ну что ты сердишься? Успокойся.