Солдат Федерации - Сунгоркин Владимир В.. Страница 14

До меня донесся тихий, но отчетливый крик:

— Кай! Подожди, Кай! Я с тобой!

Я посветил в сторону капсулы. Ко мне карабкалась, увязая в снегу, перебинтованная Эвелин. Из снежного отверстия около капсулы выбралась другая фигурка и полезла следом. Я дождался их обеих.

— Ну что, Дин, голос разума возымел верх?

Она, чуть запыхавшись, ответила:

— Нет. Скорее любопытство. Я решила, что вызвать повстанцев мы всегда успеем…

Я повернулся к безмолвно наблюдавшей Эвелин:

— Ты тоже готова перейти к повстанцам?

Она мрачно взглянула на меня:

— Прямой вопрос заслуживает прямого ответа. Я принесла присягу Федерации… И у меня есть с ними личные счеты. Это мой ответ… И еще. Когда ты вылез из капсулы, я сразу собралась за тобой, но она, — кивок на Дину, — меня остановила. Она сказала, что не следует очертя голову лезть в неизвестность и что лучше подождать… У нас с ней даже вышел небольшой спор. В конце концов мне это надоело и я полезла за тобой.

Я вновь посмотрел на Дину. Порыв ветра бросил мне в лицо горсть снега. Я стер его рукавом и заговорил:

— Так, так, так… Трусость? Или просто боязнь за свою шкуру? Плюс попытка дезертирства и распространение пораженческих слухов… Эх, Дина, Дина… А я был о тебе лучшего мнения. Если ты считаешь нужным, ты можешь отсидеться в капсуле. Необязательно строить из себя героиню и лезть за раненой девушкой на холод. Даже если она смелее тебя и ты боишься показать это. Если ты промолчишь, я дам тебе аварийный радиопередатчик из НЗ. Единственное условие: ты оставишь нам с Эви три часа.

Выражение лица у Дины стало очень странным. Казалось, она одновременно разрывается между двумя противоположными вещами. И не одна из них не является страхом… Я молча ждал. Наконец она произнесла:

— Нет. Я пойду с вами. Ты истолковал мое поведение как трусость, и хоть это не так, я не в силах тебя переубедить… Да это и не так уж важно. Я подумала, что это может оказаться старой биологической лабораторией, в которой произошла какая-то авария, со всеми вытекающими последствиями… Но все-таки я туда полезу. Не ты один любишь делать необдуманные поступки… И в конце концов долго мы еще тут будем мерзнуть? Идемте.

И она устремилась вниз. Я заорал вслед:

— Стой! Не туда!

Она остановилась и обернулась. Возможно, на ее щеках блеснули слезы. Я не был уверен… Она в нетерпении крикнула:

— А куда?

Я махнул рукой в сторону предполагаемого шлюза:

— Туда! Там шлюз!

Она направилась через снег в указанном направлении, а мы с Эвелин побрели за ней.

Это была подветренная сторона, и я даже неплохо согрелся при спуске. Тем временем окончательно стемнело. Достигнув основания купола, я попробовал копать снег около шлюза руками, но быстро обнаружил, что это весьма непроизводительно. Да и ничем не защищенные руки было жалко. Дина молча наблюдала за мной, а когда я выпрямился, обдумывая ситуацию, сказала:

— Тут метра три снега до механизмов люка. Руками нам его копать как раз до утра. Я предлагаю расчистить снег зарядами бластера. Чтобы тебе было спокойнее на душе, используем мой.

Я осторожно ответил:

— Хорошо. Давай батарею.

Она достала батарею из бластера и протянула ее мне. Бластер являлся промежуточным звеном между огнестрельным и лазерным оружием. Его можно было применять только при наличии воздуха. В казенной части бластера располагался мощный преобразователь молекул любой газообразной атмосферы в высокотемпературную плазму, которая затем разгонялась магнитным ускорителем в стволе и вылетала наружу. Чтобы этот процесс протекал за возможно меньшее время, требовались очень высокие энергии. Батарея бластера была способна произвести всего около сотни выстрелов. Но если ее закоротить, большой фейерверк обеспечен… Выкопав в снегу глубокую ямку, я выломал ножом предохранительные пластинки с контактов батареи Дины. Девушки уже отошли на безопасное расстояние и залегли в снег, наблюдая за мной. Я положил батарею в ямку, контактами вверх, и запрыгал через сугробы к ним. Добежав, я упал рядом с девушками и достал свой бластер. Помогая себе фонариком, я тщательно прицелился и пальнул в край ямки, одновременно опуская голову. Ослепительная вспышка пробилась даже через закрытые глаза. Грохот, однако, был на удивление слабым. Наверное, его поглотил взметнувшийся снег. Подняв голову и посветив фонариком, я увидел мокрую серую крышу и часть покатой стены. Да, это был шлюз. Мы дружно поднялись и направились туда. Взрыв проделал в снегу небольшой кратер, которого, однако, хватило, чтобы обнажить стальную дверь почти до самого низа. Стенки кратера успели заледенеть, и я, поскользнувшись, съехал вниз, ударившись о дверь. Та неожиданно хлопнула. Я осторожно попробовал ее рукой: так и есть, не заперто. Взяв на изготовку бластер, я сгреб ногой остатки снега и, приоткрыв ее, посветил внутрь. Шлюз был пуст, если не считать тонкого слоя льда на полу… Стоп. А почему дверь открылась наружу? Это же шлюз, все двери должны открываться здесь только внутрь… Я пригляделся к косяку. Он явно носил следы быстрой переделки. Когда-то его обработали сварочным аппаратом, причем очень грубо. Вся механизация двери была просто срезана и заново приварена. Делавший это не заботился не только о герметичности, но и даже о том, чтобы дверь просто запиралась… Меня сверху окликнула Эвелин:

— Эй, все в порядке?

Я ответил:

— Да, можете спускаться. Тут дверь очень интересно переделали…

Вмешалась Дина:

— Да, я вижу, что она теперь открывается наружу…

Я нетерпеливо прервал ее:

— Просто спускайся вниз. Ты весьма удивишься тому, КАК ее довели до такого состояния…

Дина ловко съехала по льду на ногах, а я поймал Эвелин, спустившуюся более простым способом, и помог ей подняться. Дина присвистнула, увидев дверь изнутри.

— Какая красота… Мне все это не нравится. Я даже приблизительно не могу себе представить, для чего это могло понадобиться… А потолок шлюза в саже.

Я вошел в шлюз и посветил наверх. Точно, низкий потолок был черным от копоти и сажи… А вот на стенах ее не было. Впрочем, и лед на полу был необычным явлением для шлюза. Я предположил, что пожар случился уже после переделки двери, а не во время или до нее, и снег, попавший внутрь, растаял. Вот только чистые стены непонятно как объяснить… Подойдя к внутренней двери и оглядев ее, я не обнаружил ничего необычного. Внутренняя дверь шлюза была самой что ни на есть стандартной, хотя и весьма старого образца. С чуть выступающей от частого хлопанья герметизирующей прокладкой, потертым пластиком на штурвале ручного привода да и к тому же запертой, в чем я убедился, подергав за рычаг открытия. Я оглянулся на Дину:

— Ну, начнем?

Она кивнула. Я взялся обеими руками за штурвал и хотел крутануть его, но не тут-то было. Смазка механизма за прошедшие годы превратилась в камень. Попытка провернуть его рывком осталась безрезультатной. Ко мне на помощь пришла Дина, но даже с ней ничего не вышло. Тогда я взобрался на одну из штурвальных спиц и попробовал сдвинуть его раскачиванием. С жутким скрипом он резко провернулся. Я чуть не свалился и осторожно слез на пол. Теперь штурвал вращался сравнительно легко. Прокрутив его против часовой стрелки до упора, я было изготовил свой бластер, но тут же его убрал. Против кого мне его здесь использовать? Против привидений? Маловероятно, что кто-то здесь выжил, а если и так, то почему он должен нас атаковать? И если Дина права насчет биологической лаборатории… Выдохнув, я потянул рычаг открытия. С характерным звуком отлипающего уплотнителя и скрипом механизмов дверь медленно распахнулась. Я непроизвольно отшатнулся, Дина резко вдохнула сквозь плотно сжатые зубы, а Эвелин ахнула. Тут когда-то бушевал огонь. С внутренней, почерневшей стороны двери на штурвале ручного привода белели кости. По-видимому, этого человека мощным взрывом швырнуло на штурвальное колесо. Сила удара была такова, что стальной обод проломил ему грудь. Тело позднее наполовину уничтожил огонь… Я посветил фонариком внутрь купола. Неширокий прямоугольный коридор был черным от копоти. Со стен свисали обуглившиеся провода и полопавшиеся трубы. Пол был усеян мелкими оплавленными обломками… Я осторожно переступил через высокий порог. Мои ноги немедленно подняли небольшое облачко пепла. В коридор выходило три двери. Левая боковая выглядела необычно. Все внутренние двери в куполе, похоже, приводились в действие электромоторами. С целью экономии места они въезжали по направляющим в специальную нишу сбоку. Дверь, перед которой я остановился, выглядела не так. Мало того, что ее дополнительно загерметизировали листом несгораемого пластика, так к ней еще была намертво приварена толстая стальная пластина, а поверх нее всевозможные мелкие отрезки труб и даже пара кусков рельса. По неведомым мне причинам кому-то очень не хотелось видеть эту дверь открытой. Впрочем, все его усилия пропали даром. То ли во время пожара, то ли до него, но внизу бетонная стенка рассыпалась, и угол двери был выгнут наружу. Образовалось маленькое отверстие, не шире двух моих кулаков. Я осторожно встал на колени, предварительно отбросив ногой какую-то перекрученную железку, и посветил внутрь. Небольшая пустая комнатка, без всяких следов огня, но с тонким слоем инея на полу. У боковой стены покоилась какая-то угловатая масса, но, как я ни крутил головой, у меня не получилось разглядеть это. Эвелин позвала меня от двери: