Беру свои слова обратно - Суворов Виктор. Страница 23
Великого стратегического гения поймал на слове генерал-лейтенант Н.Г. Павленко: «Жуков уверял меня, что он ничего не знал о плане „Барбаросса“ накануне войны, что он и в глаза не видел донесения разведки. На следующий раз я приехал к Жукову и привез те самые сообщения разведки о плане войны с СССР, на которых черным по белому стояли их: Тимошенко, Жукова, Берии и Абакумова подписи. Трудно передать его изумление. Он был просто шокирован» («Родина». 1991. No 6-7. С. 90).
Сказав такое, коммунистический историк Павленко тут же бросается Жукова защищать.
Журнал задает вопрос: «То есть Жуков, будучи начальником Генштаба, не оценил важности информации?»
Павленко отвечает: «Совершенно верно. Однако в этом нет его вины. Виновата сама система, не способная адекватно воспринимать информацию. Начальнику Генштаба ежедневно приходится подписывать десятки, если не сотни различных бумаг. Вот Жуков в ряду других и подмахнул...»
Вот метод коммунистических историков: всех описывать дурачками. Как только встречается непонятный или неудобный момент, их первая реакция: это все от глупости. Они описали совсем глупенького Сталина. Вот и до Жукова очередь дошла: сидит в кабинете начальник Генерального штаба, бумажки подписывает, не вникая... И ни в чем он не виноват. Система виновата. Система не способна адекватно информацию воспринимать.
Система – это циклопическая пирамида. Система – это десятки, сотни, тысячи и миллионы людей: членов Центрального Комитета партии, партийных секретарей союзных и автономных республик, краев, областей, районов, членов правительства, чекистов, разведчиков, аналитиков, генералов, адмиралов, дипломатов, наркомов республиканских, прокуроров, судей, офицеров, старшин, сержантов, солдат. Никто из них к материалам Разведывательного управления Генерального штаба не был допущен. Но выходит, что все они виноваты в том, что проглядели подготовку Гитлера к вторжению. К материалам Разведывательного управления Генерального штаба был допущен прежде всего начальник Генерального штаба генерал армии Жуков. Мало того, он персонально отвечал за работу Разведывательного управления как прямой и непосредственный начальник. Но выходит, что Жуков не виноват. Жуков просто сидел и подписывал бумаги. Не глядя. Жуков, как выразился генерал-лейтенант Павленко, подмахивал.
Прошу прощения у своих читателей: это не мой термин, это не мой стиль, не мой слог. Но коль скоро официальные коммунистические идеологи бросились защищать Жукова таким позорным методом, я вынужден пользоваться их приемами, их языком, их терминами.
Представляю, какой визг поднялся бы, если бы на месте Жукова оказался другой стратег, генерал армии Павлов Дмитрий Григорьевич или, к примеру, Маршал Советского Союза Кулик Григорий Иванович. А Жукову простительно: подумаешь, подмахнул разок!
Генерал-лейтенант Павленко щадит Жукова. Он сообщает, что Жуков просто подписывал документы. Но это не так. Сейчас известны не только подписи Жукова под документами, но и матерные резолюции. Это означает: Жуков с содержанием докладов разведки все-таки был знаком – не только их подписывал, но и читал. Не только читал, но и сведения разведки переписывал в свои документы. Это влечет за собой одно пренеприятнейшее следствие.
После войны Жуков с жаром рассказывал простофилям, что он якобы еще в начале января 1941 года предвосхитил немецкий план «Барбаросса», якобы предсказал, где и как немцы будут наносить главные удары и как будут развиваться события. Глянул на карту, да и решил, что немцы нанесут главный удар не где-нибудь, а из района Бреста на Барановичи.
Нашлись среди наших маршалов и генералов ротозеи, которые жуковской болтовне поверили.
На несколько минут давайте и мы этим захватывающим рассказам Жукова поверим. Пусть так все и было: Жуков, допустим, германский план предвосхитил, предсказал все действия Гитлера и его фельдмаршалов. И вот через некоторое время после гениальных предсказаний советская военная разведка добыла этот самый германский план и положила на стол Жукова: все правильно, немцы нанесут удар именно из района Бреста и именно на Барановичи! Дальше – на Минск, Смоленск и Москву.
Увидав такое, Жуков должен был галопом нестись к Сталину: вот я предсказал – на Барановичи, а вот разведка доносит – на Барановичи!
Но великий стратегический гений сообщениям разведки не поверил: быть такого не может, чтобы Гитлер на Барановичи замыслил!
И на сообщениях разведки Жуков матюгами расписывался.
Товарищи придворные историки, объясните мне, непонятливому, как стыковать вышеизложенное? Как поведение гения толковать? Принесли подтверждения его невероятных прогнозов, а он им не поверил.
Дорогой читатель, прикинем: мы что-то такое-эдакое выдумали, но никто нам не верит. Вдруг кто-то желанное подтверждение несет. И в том подтверждении весь вражеский замысел раскрыт! Ура, Россия спасена! Мы бы посланца с такой вестью облобызали да наградили бы. Я бы – соболью шубу с плеча скинул, гонца в нее завернул бы и каменьями самоцветными карманы ему набил. Радость-то какая!
Но гения нам не понять. Принесли гонцы подтверждение его великим пророчествам, а он гонцов – матом. Да взашей! Благо на резных воротах Генштаба не вешал, хребты не ломал, головы не рубил, на колья не нанизывал.
Так вот: сдается мне, что не было никаких гениальных жуковских прогнозов в январе 1941 года о направлениях вражеских ударов. Легенды о гениальной прозорливости задним числом в оборот пущены. И не кем-нибудь, а самим же Жуковым и пущены. Только стратегическому фанфарону сообразительности не хватило одни свои вымыслы с другими верстать.
Заявления генерала Павленко о том, что Жуков подмахивал, задевает еще один весьма больной нерв. Жуков клялся, что на боевых товарищей доносов не писал. Как этому верить, если он не помнит, что подписывал? Если он подмахивал не глядя?
Интересно проследить эволюцию взглядов Жукова на данный вопрос.
В письме писателю В.Д. Соколову 2 марта 1964 года Жуков обвинил Разведывательное управление в полной несостоятельности: «Наша агентурная разведка, которой перед войной руководил Голиков, работала плохо и она не сумела вскрыть истинных намерений гитлеровского верховного командования в отношении войск, расположенных в Польше. Наша агентурная разведка не сумела опровергнуть лживую версию Гитлера о ненамерении воевать с Советским Союзом» (Георгий Жуков. Стенограмма октябрьского (1957 г.) пленума ЦК КПСС и другие документы. С. 518).
Однако через год-два всплыло множество документов, которые доказывали: разведку не в чем винить. Тогда Жуков резко сменил свою точку зрения и в мемуарах сообщил, что разведка работала великолепно, она вскрыла силы германских войск, планы их возможного использования и направления возможных ударов. Доклады разведки, по словам Жукова, «последовательно отражали разработку гитлеровским командованием плана „Барбаросса“, а в одном из вариантов, по существу, отражена была суть этого плана».
Во как стратегического гения бросает! В 1964 году одно пишет, а в 1969 это же опровергает.
Вынужденно признав, что разведка свое дело сделала, Жукову пришлось врать в другом: разведка-то планы Гитлера вскрыла, только ему, великому стратегу, она не подчинялась, и о ее докладах он ничего не знал.
Но и это вранье он сам же и опроверг. В том же письме писателю Соколову Жуков упрекает Сталина в непонимании роли Генерального штаба. А ведь Генеральный штаб, как сказано в письме гениального полководца, помимо всего прочего, «организует оперативно-стратегическую разведку» (Там же. С. 515).
Круг доказательств замкнулся.
Жуков объявляет, что разведка работала плохо. Но у него же мы находим доказательства того, что она работала великолепно.
Жуков объявляет, что разведка ему не подчинялась. Но у него же мы находим доказательства того, что главным организатором и руководителем разведки был Генеральный штаб, во главе которого он сам и стоял.