Очищение - Суворов Виктор. Страница 25

Рапопорт и Алексеев считают поведение кремлевского охранника наглостью. Раз Охотникова не пропустил, значит наглец. А кто он такой, этот Охотников? За какие заслуги его пропускать должны? Если у часового есть хоть малейшее сомнение, он обязан не пропустить. В сентябре 1941 года, когда решалась судьба Ленинграда, когда счет шел на часы и минуты, солдат-часовой не пропустил в штаб Ленинградского фронта прибывшего из Москвы нового командующего фронтом, члена Ставки ВГК генерала армии Г.К. Жукова. И часовой был прав. И будь Жуков хоть кем, имей любое звание, часовой все равно ему не подчинен и не имеет права выполнять ничьих приказов и распоряжений, кроме трех лиц: начальника караула, его помощника и своего разводящего. Подчеркиваю: своего. Другой разводящий из того же караула часовому приказать не имеет права. И что же должен был делать генерал армии Г.К. Жуков? Ломать дверь штаба фронта? Прорываться, оттолкнув часового? Это было бы нападением на пост, и часовой в этом случае был бы обязан Жукова пристрелить. Понятно, такого не случилось, ибо Жуков понимал, что часовой прав. Жуков понимал, что он не имеет власти над часовым. Даже имея по пять звезд в петлицах, все равно он часовому не указ. Даже имея в кармане бумагу, подписанную Сталиным, о том, что отныне он командует фронтом, все равно даже в штабе своего фронта Жуков не имел власти над часовым и на него не бросался.

Нападение на Сталина 7 ноября 1927 года показывает нам, до какой степени Сталин не дорожил своей жизнью, как мало внимания уделял своей безопасности. Любой сумасшедший мог беспрепятственно прорваться прямо на Мавзолей и бить его в затылок.

Яков Охотников явно не контролировал своих действий. Если бы в его руках оказался нож или пистолет, то случилось бы непоправимое. Нам трудно представить, что случилось бы с нашей страной, с Европой и миром, если бы Сталин был убит и его место заняли бы маньяки: Троцкий, Бухарин, Тухачевский и прочие. О том, что ждало Россию, мы можем судить по поведению того же Яши Охотникова: слушателя академии не пустили на Мавзолей — и сразу часовому в морду, а Сталина кулаком в затылок! Не разбираясь. Он по положению на сто этажей ниже Сталина, а если такой заберется повыше, что он себе позволять будет? И дружки у него такие же.

На крутых поворотах истории России почти всегда везло. В декабре 1825 года отупевшие от разврата и пьянства декабристы ринулись захватывать власть с кличем: первый нож на бояр и вельмож, второй нож — на попов и святош и, молитву творя, третий нож — на царя. И Русь звали к известному предмету. А уж у нас только позови. Любителей много найдется. Во Франции якобинцы шли к власти под лозунгом отмены смертной казни, но дорвались до власти и залили Францию кровью публично отрезаемых голов. И большевики шли к власти под лозунгом отмены смертной казни. А потом известно, что было. А декабристы шли к власти, провозгласив цель: отрежем головы царю, царской семье, купечеству, дворянству, духовенству. Если они еще до захвата власти объявляли о своем стремлении залить Россию кровью, то уж залили бы. Ну а там бы еще кое-кто под тот нож попал. Да и самим господам декабристам та же участь улыбалась. И не могло быть иначе. Каждый из них видел свой путь к счастью. Одни конституционную монархию учредить намеревались, только никак меж собой согласия не находили, кому монархом быть. Другие хотели республику, только и у них согласия в кадровом вопросе не было. Дорвавшись до власти, они бы неизбежно начали резать друг друга. Как резали якобинцы. Как резали большевики. Но в 1825 году России повезло, нашлись добрые люди, проявили гуманизм — шарахнули по одуревшим декабристам картечью, и те разбежались. Жаль, что в 1917 году не нашлось добрых людей по Ленину и Троцкому шрапнелью врезать… Не повезло нам на том повороте истории. А в 1927 году России, Европе и миру крупно повезло. В руках Охотникова не оказалось оружия. А ведь невозможно представить, что было бы, если бы Сталин был убит, если бы самое мягкое направление социализма было задавлено зверским марксизмом Троцкого, Бухарина, Тухачевского. Их власть затмила бы все, что нам известно о Гитлере и Пол Поте.

Но пронесло.

Происшествие на Красной площади показывает нам, как слабо была организована охрана Сталина. Охотников и его друзья отпихнули часового, сломали калитку и ринулись на охраняемый объект… Как такие действия квалифицировать? Нападение на пост. Это именно та ситуация, в которой часовой на посту не просто имеет право — он обязан применить оружие, причем без предупреждения. Нападение на часового, прорыв на охраняемый объект — это преступление.

Любой солдат-первогодка, заступая в караул через неделю после присяги, знает, что нападение на пост должно быть отбито силой оружия, что преступники, осмелившиеся на такое злодеяние, заслуживают смерти без суда и должны быть убиты на месте. Не имеет значения, что именно охраняет солдат: штаб полка или склад с сапогами. Если его выставили на пост, значит, тут есть что охранять, а далее он подчиняется уставу.

Как же получилось, что охранник на самом главном посту страны не перестрелял троих проходимцев, которые прорывались к высшему руководству страны? А если это иностранные наемники с задачей уничтожения правительства? А если это троцкистские террористы совершают государственный переворот? Кто же поставил такого болвана на пост? Кто его инструктировал? Ясно, что часовой заслуживает смерти, но кто готовил его? И кто за его спиной? Кому выгодно такое разгильдяйское отношение к несению караульной службы?

Ранее в списках расстрелянных мы видели людей, занимавших должность коменданта Кремля. Теперь-то мы понимаем, что их расстреляли вовсе не зря. Если они так относились к своим обязанностям, если проявляли преступную халатность, то учить их можно было только расстрелом.

Удивительно поведение начальника Военной академии им. Фрунзе товарища Эйдемана: ему удалось замять… Ах какой добрый! Не о Сталине речь, а о нападении на часового. Потому следовало построить академию, вывести на плац трех связанных мерзавцев. Эйдеман был обязан появиться перед строем на взмыленном вороном жеребце, рассказать академии о случившемся, вынести шашку из ножен и изрубить подлецов в капусту. Он должен был рассуждать так: пусть объявят мне выговор за превышение власти, но держать уголовных преступников, заслуживающих смерти, я в своей академии не буду. Круто? Да нет же. Охотников и такие, как он, другого языка не понимали. Часовой на посту перед ними ни в чем не виноват. А они ему — в морду! Не разбираясь. Часовой — государственный человек, которого особо охраняет закон. А им на закон плевать. Даже если часовой и не прав, любой, тем более военнослужащий, обязан требования часового выполнять. Разбираться с часовым никто тоже права не имеет — разбирайся с начальником караула. А от часового отойди немедленно, если он сказал, что не пустит, не отвлекай часового от выполнения его обязанностей. Да часовой и права не имеет ни с кем разговаривать: «Стой! Назад!» — и никаких лишних слов.

Охотников часового, который ни в чем не виноват, избивает. Охотников и на Сталина бросается, который тоже ни в чем не виноват: Сталин часового на пост не выставлял, и часовой в данной ситуации не подчинен даже и Сталину. Но невиновному Сталину — по шее.

Как же в этом случае разговаривать с уголовным и военным преступником Охотниковым, который виноват в нападении на пост ив нападении на верховного правителя страны?

Охотников лупит всех направо и налево, не разбираясь, вопросов не задавая. Чуть что — и в морду. Или в загривок. Так отчего же такого нельзя стукнуть, разобравшись с его гнусными преступлениями?

Во время Гражданской войны руководство страны боролось с явлением, которое называли партизанщиной. Я долго не мог понять, почему в этот термин вкладывают негативный смысл. Почему с партизанщиной надо бороться?