Охота на Сезанна - Свон Томас. Страница 48

– Инспектор Оксби, рад вас видеть, – сказал он. Оксби кивнул, протянул руку и сказал на безупречном французском:

– Comment-allez vous, Monsieur Lemieux? [24]

– Очень хорошо, спасибо, – ответил Лемье по-английски, что для француза было проявлением крайней вежливости. Миниатюрный Лемье, который должен был отвечать за безопасность выставки Сезанна, продолжал с улыбкой говорить по-английски: – Мадам Леборнь уже прибыла Вы ее видели?

– Мы старые друзья, – сказал Оксби и поставил сумку на землю. Годом ранее Мирей Леборнь была назначена директором Объединения национальных музеев. Оксби был удивлен этим назначением, он считал, что ей больше подходила роль преподавателя истории искусств, чем главы администрации агентства, известного частыми внутренними разборками. – Я думал, что она пошлет кого-то из своих сотрудников.

Лемье объяснил:

– Она решила приехать сама, убедиться, что охрана будет надежной. Иначе выставка не откроется.

– Я не могу осуждать ее за это, – сказал Оксби.

– А я не могу обещать, что охрана будет настолько непробиваемой, как она ожидает. Так не бывает, – сказал Лемье.

– Может, повезет, и тот, кто уничтожает картины, попадется до того, как выставка откроется.

– Думаете, это возможно?

– Да. А вы можете посодействовать, убедив Мирей Леборнь, что вы разработали хитрый план охраны, а потом подскажете прессе столько деталей, что они понапишут историй, и Гране превратится в неприступную крепость.

Лемье выглядел озадаченным.

– Не уверен, что понимаю вас.

Оксби нагнулся и поднял сумку.

– Вы услышите об этом, и я обещаю советоваться с вами.

Из гостиницы вышел молодой человек, с бородой, в полосатом переднике. Он вежливо кивнул и взял сумку из рук Оксби.

– Я Поль Ружрон, – сказал он. – Приветствую вас от имени моей семьи, мы владельцы гостиницы. Вы…

– Месье Оксби, – с готовностью откликнулся Лемье. – Ружроны надеются перестроить гостиницу в охотничий домик.

Ружрон горестно сказал:

– Ужасно медленный процесс. – Он указал на здание, похожее на мотель. – Ваш номер там, первая комната налево, пожалуйста.

Оксби кивнул:

– Это будет чудесно. – Он обернулся к Лемье.– Мне не терпится узнать, кто приглашен на совещание.

– Приглашены одиннадцать человек.

Лемье вручил Оксби конверт.

Оксби вынул список имен и просмотрел его. Эвана Типпетта из лондонской Национальной галереи в списке не было.

– Типпетта нет, как я вижу, – заметил Оксби.

Глаза Лемье потемнели.

– Пожалуйста, инспектор, я не хочу никого обидеть, но у нас нет времени слушать лекцию Типпетта о его недавнем несчастье. – Он резко развернулся и направился в гостиницу. – Пойдем выпьем.

Комната Оксби была просто обставлена и освещалась только лампочкой, которая висела посреди потолка. Кровать стояла в центре, а в маленькой тумбочке не хватало нижнего ящика. К счастью, сантехника в ванной была на месте, и все вроде даже было в исправности.

– Тут довольно просто, прошу меня извинить,– сказал Ружрон, – но приезжайте сюда через год, все будет великолепно. – Он улыбнулся и оставил Оксби бутылку минеральной воды, прежде чем уйти в кухню.

Оксби распаковал одежду и папки. В комнате стояло одно кресло, хрупкое деревянное кресло с распустившимся плетеным сиденьем. Он поставил его у окна, где было больше света, сел и положил ноги на кровать. Список лиц, ответственных за безопасность, он положил на колени и принялся читать.

Оксби сидел неподвижно, закрыв глаза и сосредоточившись. Вдруг тишину нарушил въехавший во двор автомобиль. Источником шума был сломанный глушитель запыленного золотистого «олдсмобиля». Рядом с водителем сидела светловолосая женщина, в которой

Оксби сразу узнал Астрид Харальдсен. Эдвин Ллуэллин вылез с заднего сиденья и стоял, разминая ноги и руки. Астрид тоже вышла из машины, а следом за ней появился водитель, худой человек в голубых джинсах и свитере. Он окинул гостиницу «Наполеон» скептическим взглядом. Поль Ружрон вышел помочь им с багажом и показать комнаты.

Вскоре приехали еще две машины. Первая принадлежала Гюставу Билодо и Марку Дагену, так решил Оксби: на их пятилетнем «рено» были номерные знаки Прованса. Во второй приехал Кертис Берьен, которого Оксби немного знал. В 6.30 красные галочки стояли напротив всех имен в списке Оксби. Он вписал имя Астрид Харальдсен и решил узнать, кому принадлежал золотистый «олдсмобиль».

Хотя в списке Лемье было одиннадцать имен, оказалось, что каждый привез помощника либо друга или, как Ллуэллин, обоих. Оксби насчитал тридцать человек; он также выяснил, что водителем «олдсмобиля» 1978 года выпуска был Скутер Олбани, которого – благодаря Ллуэллину – пригласили сделать видеорепортаж для телевидения. Скутер тут же нашел бар и умело поддерживал несколько разговоров, одной рукой он записывал, а в другой держал никогда не пустеющий бокал.

В первый вечер обед устроили в ресторане. Оксби ходил среди приглашенных, представляясь тем, с кем не был знаком, и останавливаясь поболтать с теми, кого знал. Наконец он подошел к Ллуэллину, который стоял рядом с Астрид и Сэмом Тернером. Тернер пытался убедить Астрид в том, что, пока она не увидит родео в Калгари, она не почувствует истинный дух Северной Америки. Сэм уже третий год служил в Интерполе и очень хотел вернуться в Королевскую полицию Канады, до того как состарится. Ллуэллин спросил, сколько сотрудников Интерпола расследуют уничтожение картин Сезанна.

Тернер покачал головой:

– Боюсь, что вы стали жертвой плохих детективов, мистер Ллуэллин. Нас принимают за некую наднациональную полицейскую организацию – как будто мы ищем мошенников. Мы этим не занимаемся. Мы собираем информацию о продаже наркотиков, о террористах, об уничтожении портретов Сезанна, но только в том случае, если преступление выходит за границы одного государства. Мы находим информацию и рассылаем ее полицейским управлениям тех стран, которые входят в состав Интерпола.

– Но почему вы тогда здесь – в составе совета безопасности? – спросил Ллуэллин.

– Потому что Феликс Лемье попросил генерального секретаря прислать кого-нибудь, и послали меня. Я не прочь поиграть в полицейского, чтобы обезвредить Вулкана, но, – он кивнул в сторону Оксби, – это работа инспектора. Зайдите днем в четверг. Вы услышите много о том, как действует Интерпол.

– Не могу, – сказал Ллуэллин с искренним разочарованием. – Мне надо быть в Нью-Йорке.

Оксби обратился к Астрид:

– Вы тоже поедете в Нью-Йорк?

Астрид ответила не сразу:

– К сожалению, мои клиенты попросили меня остаться в Париже и заглянуть в несколько магазинов.

Казалось, она сильно расстроена, как будто оплаченная поездка в Париж была чем-то неприятным.

На совещании во вторник выступили с сообщениями Андре Лашо и Кертис Берьен. Очень много времени ушло на обсуждение вопросов, связанных с расходами, обеспечением выставки и страховкой от пожара и ущерба.