Слияние Солнца и Луны - Связов Евгений. Страница 6

– Уф! – пыхнул Гонза, сбрасывая с себя тело. Встав, он пару раз шумно вздохнул, посмотрел на Нейд и, достав из сапога небольшую пилку, начал деловито отпиливать гоннеру хвост.

– А это зачем? – поинтересовалась Нейд, присаживаясь на корточки перед Гонзой, который быстро шевелил пилой, высунув язык.

– Потом яд из хвоста выдавить.

Нейд окаменела, а потом медленно провела пальцем по лбу и, увидев на пальце кровь, бессильно застонала. Гонза обернулся на странный звук, посмотрел на ее заплаканное лицо, успокаивающе пробурчал:

– Да ты не бойся, это не смертельно.

– А… что? – всхлипнула Нейд.

– Ну понемногу его употребляют все наемники. Во первых, помогает и тренирует бороться со страховым оцепенением. А потом…

– А что потом? – дрожащим голосом спросила Нейд, предчувствуя, что это потом и есть самое интересное.

– А потом человека охватывает жуткое по силе желание, которое отнимает все силы, размягчает всю волю, и нагоняет страшную тоску, которая, если человек не погасит свое желание, убьет его. А человек остается навсегда привязанным к тому. кто удовлетворит его желание. Яд гоннера – самое лучшее притворное зелье для война. – ответил Гонза и пошел ко второму гоннеру.

– И как мне теперь? – тихо прошептала Нейд, думая, жить она осталась, но свобода ее, похоже, умерла.

– Ну будь я немного более подлым, я бы посоветовал тебе быстренько, за полдня, отыскать кого-нибудь и царапнуть его хвостом гоннера…

Зашуршали кусты и из них появился красный как опозоренный священник Тот.

– На, пожуй, пожалуй. – Тот протянул Нейд пару листиков и кинул Гонзе хвост гоннера.

– За…зачем? – спросила Нейд, начиная чувствовать, что еще немного и она вообще перестанет понимать что-либо.

– Уравнитель. Растягивает действие всех ядов, ослабляя его.

Нейд посмотрела на овальные мясистые листочки.

– Впрочем, если не хочешь, могу обвенчать с Гонзой прямо сейчас.

Нейд скривилась еще больше и, затаив дыхание, быстро сунула листок в рот и стала жевать. Листок на вкус оказался пряным, терпким и от него по телу прокатились волны тепла. поглотившие боль в ноге и страх.

– Ну, ладно, отдохнули и хватит. Пошли. – промурлыкал Гонза, вставая. Нейд поднялась и сделав пару шагов, увидела, как Гонза, широко размахнувшись, выбросил три хвоста далеко в кусты.

– Эй, Гонза! – окрикнула Нейд, начиная понимать, что происходить что-то не то.

– А?

– Ты чего хвосты…?

– А зачем они нужны?

– А яд?

– Да нет в них никакого яда.

Нейд замерла, как вкопанная, а подошедший сзади Тот легонько хлопнул ее по плечу и сказал:

– Добро пожаловать в чистильщики от тварей.

– Но что же я тогда съела? – бросила Нейд в спину Тоту, неторопливо шагавшему вслед за Гонзой.

– Мощнейшее мочегонное, конечно. – ответил Тот и, как человек опытный, бросился догонять Гонзу, уже убежавшего далеко-далеко.

Лес сотрясли раскаты ругани.

Глава 5

– Эй, обопьешься же! – воскликнул Тот, наблюдая как Нейд опустошает шестой кувшинчик слабого пива.

– А все ты будешь виноват. – пробурчала она в ответ. Хотелось ответить резче, но в голосе Тота было слишком много искренней теплоты.

Они сидели в трактирчике, спрятавшемся в подвале недалеко от площади города Кинза, и пытались возместить бессонную ночь на ногах. Нейд особенно преуспевала.

– И вообще, взрослый дядька, а не знает, как обращаться с женщинами. – чуть более игриво пробурчала Нейд, пользуясь тем, что Гонза наотрез отказался пить и пошел посмотреть, что делается в городе. И Нейд с легкой тоской пыталась оживить последние часы перед расставанием, заливая эту самую тоску пивом.

Тот в ответ на это замечание усмехнулся и уже сочинил было очень колкий ответ, но что-то, он сам не понял что, удержало его и он только буркнул из кружки с вином:

– Как будто сама знает…

– Так показал бы.

Тот подумал, что пиво ей пошло наверняка вниз, а потом вверх. Глянув на низкий копченый потолок, он покачал трехногий дубовый стол и ответил:

– Знаешь, я бы показал, да только работа… и еще глаза устанут столько смотреть.

– Да ну? – Нейд, прочувствовав, что происходить с ней что-то, такое тоскливо-бесшабашное, налегла на столик и наклонившись прямо к его лицу, прошептала, глядя в зеленый глаз:

– А может, руки устанут?

В зеленом глазу полыхнуло огнем, и вспышкой Нейд чуть не сбросило со стула. Потом так же полыхнуло в черном, Тот вздрогнул, зеленый глаз исчез под бровью, а черный холодно посмотрел на дрожащие руки.

– Давай больше не будем об этом. – сказал он и опустил голову к кружке. Внутри у него было совершенно пусто.

– Ладно. – так же глухо ответила она, понимая, что что-то случилось, но она не настолько близкий к нему человек. чтобы лезть к нему с вопросами. Вот если бы…

– Эй, Тотище!

Тот поднял голову и увидел посередине почти пустого зала тощую фигуру в черном плаще, увенчанную черной с проседью гривой.

– А, Санси! Приклеивайся.

Горбоносый Санси, растягивая губы довольной улыбкой, подошел к их столу и с интересом посмотрел на Нейд. Она ответила ему угрюмым взглядом и подумала, что теперь поговорить с Тот точно не удастся.

– Какими судьбами? Неужто решил на пенсию? Причина, я гляжу…

– Нет, Санси. Дракон. И большой.

Санси перестал улыбаться.

– А я вот, как видишь, сижу и пьянствую. – скорей провыл, чем сказал Тот, и могучим глотком осушил кружку.

– Дак это с каждым бывает, перед боем то…

Тот мотнул головой, пробуя унять закипающую жажду разрушения. Встав, он оперся о стол и пошатываясь, прорычал:

– Слушай, Санси. Это Нейд Так-Гроун. Ее надо отправить домой. Я бы сам. но дело…

– Само собой…

– Ну и ладно. Я пойду, пожалуй. Прощай, Нейд.

Нейд окатила волна холода, остановившего дыхание, превратившего сердце в лед. Когда волна спала, Тот, пошатываясь, поднимался по ступенькам.

– Ну вот и все. – обречено прошептала Нейд и закричала. – Трактирщик, вина!

Санси посмотрел на Нейд, на спину Тота, снова на Нейд, тяжело вздохнул, чуть-чуть покачал головой и подумал, что он не хотел бы быть охотником на драконов.

Тот брел, не глядя куда, по узким улочкам деревянных двухэтажный домов. Он хотел кого-нибудь разорвать голыми руками и знал что не позволит себе этого – навстречу ему попадались только обыкновенные люди, которым нет дела до того, что делается за городской стеной, и которых количество блюд на обеде у короля интересует больше, чем болезнь своего ребенка.

Глухо взрыкивая, он брел по улицам и горожане, видя растрепанные волосы и недобро сверкающий из-под брови черный глаз, шарахались в стороны и хватались за свои амулеты, надеясь, что сила городских колдунов защитит их от собственных страхов.

Шатаясь по городу, он стремился уйти от людей и наконец уткнулся в городскую стену, заросшую ожег-травой. Остановившись среди трехметровых зарослей ядовитой травы, он увидел, что наконец нашел что-то, что можно разрушить.

Взревев, он выхватил топор и взмахнул. Стебли, слабо скрипнув, стали падать. С радостью, что нашлось что-то, что можно уничтожить, он рубил и рубил, и руки, трясясь от ярости, рубили и рубили, пытаясь вместе с травой разрубить что-то, что связывало язык, сковывало руки и убивало.

Ярость внезапно отхлынула и он замер. Осталась только опустошенность. Глянув на вырубленную им поляну, он постоял пару секунд, а потом рассеянно посмотрел на топор и руки, забрызганные соком травы, и тихо прошептал:

– Демоны. Что же мне делать?

В ответ откуда-то из города прилетел громкий вопль боли и страха. Оглянувшись на город, он увидел несколько потянувшихся к небу столбиков дыма. У него тревожно кольнуло в груди. Он сделал несколько неуверенных шагов в сторону города и вместе с еще одним воплем боли тревога нахлынула волной, и он побежал, с каждым шагом ускоряя бег, пока ветер не засвистел в ушах, а ноги почти перестали касаться земли.