Профессионалы - Шакилов Александр. Страница 13
Людям повезло.
Теперь везёт профессионалам.
Глядя на шефа Акира чётко понимает, как замечательно обошлась с ним жизнь: Профсоюз заметил в крошке-мальчишке полезный для общества талант, Профсоюз не поскупился на отличнейше образование и трудоустроил Акиру на хорошую работу с высокой зарплатой — и познакомил с Ником Юсуповичем Спирасом.
О, Великие Всех Конфессий, пусть всегда и везде дохнут целурозавры! Дорогу будущему! Лыжню профессионалам!
— Акира, Кирюша, мне хотелось бы обсудить с тобой несколько важных вопросов…
— Конечно, Ник Юсупович-сан, всегда готов! — Акира терпеть не может, когда его называют Кирюшей. И вдвойне это неприятно слышать от любимого шефа, который отлично знает, что подчинённым нравится, а что очень наоборот.
На столе, возле стационарного телефона, валяется манга из цикла о Вечном Скитальце Самери, который смастерил золотого тельца и был проклят Моисеем. Очень популярная серия компании «Shogakukan». Самые известные альбомы: «Самери и Человек-паук», «Самери и Памела Андерсон», «Самери и хорт святого Юра». Отличная, надо признаться, порнуха с элементами яойя — трах высшего качества, на любой вкус и цвет, безумные извращения и банальная натуралка, гомосексуализм и дзэн-буддизм, цитаты из Корана и транскрипция на суахили. Рядом издание посолидней: толстый аниме-роман с двумя фамилиями на обложке.
— Акира, ты работаешь в нашем депо уже…
— Шесть лет, Ник Юсупович, шесть лет работаю. Сразу после академии сюда — практику у вас проходил и остался. Вы же меня рекомендовали, я в этом кабинете и контракт подписывал…
— Шесть лет… Ну и летит времечко… Пей пиво, Кирюша, пей, что ты. В храм Каодай заглядываешь?
— Конечно, Ник Юсупович-сан! Мой ведь участок, регулярно заглядываю, беседы воспитательные с настоятелем провожу…
— И кто кого воспитывает? — Сегодня Спирас нацепил поликарбонатную КЗ-94 и поглядывает на Акиру из-за прозрачного лицевого щитка. Ник Юсупович то и дело оттягивает подбородочный ремень и поправляет тепло-водозащитный воротник.
— Э-э… я. Проводим разъяснительную работу, следим за соблюдением…
— Это хорошо, это правильно, Кирюшенька. — Шеф поднялся из-за стола и шагнул к окну, нервно дёрнув самозатягивающуюся пряжку ППС. Второй этаж: улица отлично просматривается — обычно в это время на тротуаре никого нет. Личные ДВС-авто, наземный общественный транспорт — это завсегда; а вот народу маловато — не аншлаг, не час пик.
— Спасибо, Ник Юсупович-сан, стараюсь, прилагаю максимум усилий…
— Ещё пива, Кирюш?
А бутылка таки пустая — угадал шеф. Снаружи, на улице — цокот копыт, облагороженных титановыми подковами. Из-за плеча Спираса Акира выглянул в окно: ага, так и есть — дамочки из секты амазонок, десять штук. Естественно, на лошадях — без сёдел: ягодицами крупы натирают. Эмансипе: груди и клиторы ампутированы, шрамированные простенькими рисунками черепа выбриты и отполированы, раскачанные бицепсы внушительно бугрятся венами и подкожными орнаментами-вставками. Н-да, после такого зрелища пиво необходимо. Чтоб вернуть веру в светлое будущее человечества.
— Пива?
— Да, Ник Юсупович-сан, с удовольствием.
Открывалка, стаканы. Креветочные стики, похоже, закончились — шелестит пустая обёртка: с рисунка грозит гипертрофированными клешнями монстрообразный камчатский краб.
— Шесть лет, Акира, шесть лет — срок, да? «Душа — Богу, сердце — женщине, долг — Отечеству, честь — никому», да, Кирюша? — Спитфайр внимательно изучает реакцию подчинённого.
Жаль, но Акира вынужден отказать начальству в удовольствии, ни жестом, ни мимикой не выдав себя:
— Красивые слова, Ник Юсупович-сан. Однозначно, что-то в этом есть.
— Акира, не строй из себя дурачка, всё ты понимаешь. До меня дошли слухи… вроде бы между нашими стажёрами-практикантами в ближайшее время состоится дуэль. Ты что-нибудь знаешь об этом?
— Никак нет, Ник Юсупович-сан!
— А у мня есть информация, что ты, Кирюшенька, и есть один из секундантов… Прокомментируешь?
— Шеф, извините, но абсолютно никаких мыслей. Возможно, навет, клевета, попытка очернить моё честное имя и незапятнанную… э-э…
— Честь? Репутацию?
— Ну-у… э-э…
— Кирюша, ты мне как сын, ты мне почти родной. Не ввязывайся в это дерьмо, не время сейчас отношения выяснять: тяжело, напряжение растёт — чувствуешь? — нельзя НАМ сейчас между собой кусаться, силы скоро понадобятся — каждый профессионал на счету будет, а вы сцепились, как дети малые… Лейтенант Ода?!
— Я! Так точно!
— Молодец. Пиво допивай и свободен.
Акира почти успел уйти. В спину, чётко, едва ли не по слогам:
— И вообще, Кюрюшенька, екатерининский «Манифест о поединках» от 1787-го года пока никто не отменял. Уверен, ты в курсе, Вавилон ратифицировал международные договоры, касаемые дуэльных взаимоотношений. И с Россией, и с Штатами по этому вопросу у нас абсолютный консенсус: в идеале — самый бескровный вариант — пожизненная ссылка в Сибирь, на Аляску или в Чернобыльское гетто. В случае ранений, увечий и так далее — даже вслух говорить не хочу… Акира, оно тебе нужно, не лез бы ты в эту мясорубку, зачем тебе лишние проблемы? Ты же умный парень!
Акира обернулся. Спитфайр извлёк из дорогого, вышитого жемчугом чехла четырёхфутовую курительную трубку-кисэру, металлическую, оснащённую гардой-цуба. Босс ковырнул пальцами в кожаном табако-ирэ, зацепил щепотку, аккуратно воткнул в чашку-гамбуки и воткнул мундштук-суикути в рот.
— До свидания, Ник Юсупович-сан. — Не сдержался Акира. — Спасибо. Но… И всё-таки… Безотносительно: в 1894-ом году Некто Александр III очень даже официально разрешил поединки офицеров. Это я по поводу «Манифеста», не подумайте, безотносительно… Всё-таки, hominis est errare…
— Обязательно подумаю, а как же. До свидания, мой мальчик, до свидания. И ещё… Я не ошибаюсь. Никогда. Я же не-человек. Как и ты, впрочем… Да-а, не забудь получить новую машину: номера зарегистрируй, за бензин распишись — ну, ты в курсе процедуры.
— Конечно, Ник Юсупович-сан, обязательно.
Дверь хлопнула за спиной. Отрыжка, противная — камчатскими крабами: клешнями и лапами, хитином и морской водой. Срочно почистить зубы и всполоснуть пивком: хмель и солод очень способствуют выведению шлаков из организма…