Кремниевое небо - Шапошников Игорь. Страница 11

Мышонок стоял перед зеркалом в ванной комнате квартиры, которую ему предоставила VTZ, и рассматривал свое отражение. Черные брюки, белая сорочка, черный смокинг, взятый напрокат, и галстук-бабочка. Галстук, собственно, не был настоящим, он застегивался на ленте сзади. Что ж, оно и к лучшему, галстук-бабочку Мышонок завязывать не умел.

Смокинг, впрочем, он тоже надел первый раз и чувствовал себя в нем неуютно. Но что поделать, надо, значит, надо. Мышонку предстояло ехать на прием, устраиваемый президентом VTZ. После этого приема, он вступит в должность начальника отдела информационной безопасности.

Повышение было прямым следствием инсценировки с проникновением хакеров в корпоративную базу данных, которых именно Мышонок и обезвредил. Аналитики из «Дейтатека» все рассчитали верно. Прошло полторы недели с того памятного дня, когда произошел взлом защиты, и Мышонка вызвал к себе начальник отдела.

До того момента Мышонок видел его всего один раз при знакомстве с отделом. Несмотря на то что Майкл Зондерганн согласно корпоративному стандарту был одет в строгий черный костюм с синей сорочкой, Мышонок считал, что он изначально не был дипломированным специалистом по безопасности. Скорее всего, он поднялся до этого поста с позиции обычного компьютерного специалиста. По крайней мере вел он себя более свободно и открыто, чем остальные безопасники, которых видел Мышонок за последние два с половиной месяца. И говорил прямо.

— Скажу честно, Дмитрий, я не в восторге от того, что все так сложилось. Нет, то, что я перехожу на должность вице-президента компании по информационным технологиям, меня не может не радовать, я давно этого ожидал. Мне не хочется на должность начальника отдела ставить вас. Преемника я себе давно подобрал, а тут этот инцидент… Спору нет, Дмитрий, вы отличились и предотвратили большие убытки, но, с моей точки зрения, это было прямое выполнение ваших должностных обязанностей, не более того. Однако приказ о вашем повышении я получил с самого верха, и он не обсуждается. И должен вас предупредить — малейший промах, и вы окажетесь там, откуда начинали.

— Я понимаю ваши мотивы, мистер Зондерганн, — ответил Мышонок.

— Вот и хорошо. Ничего личного, Дмитрий. Это бизнес. Кстати, ваше назначение еще не утверждено. В силу оно вступит только после того, как мнение о вас составит наш главный аналитик, — говоря это, Зондерганн слегка улыбнулся. — С ним вы встретитесь послезавтра, в пятницу вечером на корпоративном приеме, который раз в три месяца устраивает наш президент. Он будет проводиться в его загородном доме. Ваше присутствие, естественно, обязательно. Машина приедет за вами в семь часов вечера. Форма одежды — black tie [2].

— Черный галстук? В смысле?

— Это означает, что необходимо быть в смокинге, молодой человек. Учитесь, если все пойдет хорошо, вам придется узнать и запомнить очень много. Корпоративная культура — это очень серьезно.

Мышонок до сегодняшнего дня не надевал смокинг, галстук-бабочку, и на официальных приемах тоже ни разу не был. Все это заставляло его немного нервничать. В комнате зазвонил телефон. Мышонок последний раз поправил бабочку, которая отказывалась сидеть ровно, вышел из ванной и поднял трубку. Звонил присланный за ним шофер. Он, оказывается, уже ждал Мышонка внизу у подъезда.

Тремя часами позже Мышонок сидел один в беседке, стоящей на берегу небольшого искусственного пруда, который, совершенно точно, обошелся владельцу очень дорого, и смотрел на огоньки свечей, плавающих в черной воде пруда. Свечи были установлены на каких-то плавучих подставках и медленно дрейфовали в пруду. Мышонок хотел было рассмотреть, на чем именно закреплены свечи, но ни одна из них близко к берегу не подплыла.

Вечеринка, а если быть точным, корпоративный прием, вероятно удалась. Во всяком случае, все эти посетители большого дома, стоящего в центре явно нехилого по размерам сада, были довольны друг другом и собой. Мужчины в смокингах, дамы в вечерних платьях, и все постоянно друг другу улыбаются, все друг друга знают. А про эти платья на женщинах Мышонок вообще старался не вспоминать. Некоторые вычурные и блестящие, другие подчеркнуто скромные, но у всех есть одна общая черта — дорогие до чертиков. Это с первого взгляда видно. Готовое платье из магазина так фигуру облегать не будет, сидят просто как вторая кожа. Кстати о фигурах. Каждая женщина, которую видел сегодня Мышонок, вне зависимости от своего возраста имела отличную фигуру. Но вряд ли это из-за постоянных занятий спортом, скорее, такие фигуры покупают у хирургов, саркастически думал Мышонок.

А этот хваленый аналитик так и не встретился с Мышонком. Будь его воля, Дмитрий бы уже давно плюнул на это мероприятие и уехал обратно в город. Больше двух часов он бродит по этому дому с бокалом в руке, все ему улыбаются, но поговорить не с кем. Да и не хочется особо с кем-то здесь разговаривать, честно говоря. Конечно, как только он сюда приехал, Зондерганн, отмечавший свое назначение на пост вице-президента, представил его главе VTZ Дэниелу Гуннерсону. Рукопожатия, дежурные улыбки, не менее дежурные фразы. Рад, что вы выбрали время заехать ко мне, Дмитрий. Осваивайтесь, чувствуйте себя как дома.

Ага. Выбрал время заехать, несомненно. Кажется, моего мнения никто и не спрашивал, подумал Мышонок. Так или иначе, два часа пропали бесцельно. Следует признать объективно, в этом обществе Мышонок был чужим. Какое счастье, что на самом деле ему не придется делать карьеру в подобных корпорациях. Здесь было… душно.

Мышонок снял смокинг, аккуратно сложил его, все-таки вещь не своя, пришлось напрокат взять, и положил на скамейку его рядом с собой. Поверх смокинга улеглась бабочка. Теперь можно было и верхнюю пуговицу рубашки расстегнуть, освободив шею. Туфли и носки отправились под скамейку. Бокал, который был в руке почти все время, поставить справа, ноги забросить на скамью, стоящую напротив. И вот теперь можно расслабиться.

Мышонок сидел, опираясь спиной о стену беседки, и слушал музыку, доносящуюся со стороны дома. Естественно, ни о какой современной музыке на таком приеме и речи быть не могло. Что ж, оно и к лучшему. Под изумительный низкий и бархатный голос Викки Карр было так приятно смотреть на черную воду пруда с маленькими трепещущими огоньками плавающих свечей.

Мышонок услышал шаги и повернул голову на звук. По дорожке, освещенной круглыми фонарями, стоящими на земле, к беседке подходила молодая девушка. Когда она подошла ко входу, Мышонок понял, что в оценке возраста он ошибся. Подросток, лет четырнадцать-пятнадцать. Судя по раскосым глазам и черным прямым волосам — японка. Причем не чистокровная, в лице чувствовалась примесь европейской крови. Высокие скулы, чуть более рельефные черты лица. Симпатичная. Не красивая, но все-таки симпатичная. Больше всего Мышонка удивила ее одежда. После двух часов общения со смокингами и вечерними платьями увидеть на девушке голубые джинсы и белую футболку без рукавов было странно. На правом бицепсе завязан узлом воздушный красный платок, который уместнее все же смотрелся бы на шее.

Девушка в темноте беседки нащупала рукой на скамейке сложенный смокинг Мышонка и уселась на него. Затем, не говоря ни слова, нагнулась вниз, расшнуровала белые кроссовки, поставила их рядом с туфлями Мышонка и так же, как он, положила ноги на скамейку напротив. Мышонок обратил внимание, что все ее движения были настолько легки и отточены, что казалось, будто девушка танцует. На нее хотелось просто смотреть во все глаза, что, впрочем, Мышонок и делал. Впрочем, девушка молча смотрела на пруд, и Мышонок решил, что дальше глазеть на гостью будет невежливо, и тоже повернулся к пруду. В молчании прошло минуты две. Первым не выдержал все-таки Мышонок.

— Так и будем в молчанку играть? — спросил он.

— Нет. Теперь уже не будем, — ответила гостья. Голос у девушки, нет, точно, подростка, был тонким, каким-то кукольным. Обычно у азиатских девушек именно такие голоса и бывают. Но на английском языке говорит совершенно без акцента.