Кольт полковника Резерфорда - Шепард Люциус. Страница 9

– В чем, собственно, дело? – спросил он.

Мисс Сноу опустила голову и тихонько всхлипнула. Это сразу выбило Джимми из колеи, у него даже сдавило грудь; то же самое случалось всякий раз, когда он смотрел по телевизору благотворительные программы о голодающих детях, которых вы можете спасти, высылая фонду по двадцать долларов в месяц, причем жаль ему было вовсе не этих детей, а самого себя – за то, что ему довелось быть частицей столь дурно устроенного мира.

– Будет вам, – сказал он, – все можно уладить. Что там стряслось?

– Вы не можете мне помочь, – сказала она, однако уже с ноткой надежды в голосе.

– Вам надо выговориться, станет полегче.

Она подняла на Джимми глаза, полные холодной синевы, как воды пролива Сан-Хуан в ясный безветренный день, и не сделала попытки высвободить свою руку.

– Он приходил ко мне прошлой ночью, – сказала она.

– Борчард?

Она кивнула:

– Он был взбешен. Потребовал, чтобы я забрала у вас кольт, потому что вы отказались иметь с ним дело. Он сказал, что оружие Боба Чэмпиона не должно попасть к человеку, не сознающему его истинной ценности.

– Пошлите его к черту! – посоветовал Джимми.

– Вы не понимаете! Он мне угрожал!

– Позвоните в полицию, пусть им займутся.

– Полиция не поможет. Борчард с ними на короткой ноге. Многие там считают его новоявленным Спасителем.

Джимми хотел что-то сказать, но она оборвала его на полуслове новым всхлипом:

– Вы не понимаете!

На стоянку въехал старенький фургон «додж», затормозил и, открыв дверцу, выбросил из своих недр с полдюжины мрачных тинейджеров, которые в порядке разминки, пока водитель запирал машину, без лишнего шума и гама обменялись несколькими тычками и затрещинами. Все с землистого цвета лицами, копнами нечесаных волос, в джинсах и обтягивающих свитерах, они колонной по два умотали в направлении выставочного центра, – отряд самовольщиков, каким-то чудом сохранивших остатки дисциплины и теперь, возможно, намеренных вооружиться для борьбы с тиранией интернатских воспитателей. Мисс Сноу настороженно следила за их маршем.

– И не смогу понять, пока вы мне не объясните, – сказал Джимми.

Она вздохнула и повернулась лицом к реке:

– Мы с майором одно время были близки. Я повстречала его в церкви, он держался мило и вежливо. У меня не было никого после смерти Боба, и я чувствовала себя очень одинокой. Мы с ним встречались четыре раза. Никаких серьезных намерений и планов на будущее – просто мне было необходимо развеяться, отдохнуть от бесконечной возни с детьми. Но однажды я случайно узнала, что он состоит в этом движении. С людьми такого сорта я больше не хотела иметь ничего общего. Так я ему и сказала, когда он пришел ко мне тем же вечером. Он сразу стал орать и крушить мебель. Из отдельных его слов я поняла, что он связался со мной только потому, что раньше я принадлежала Бобу Чэмпиону. Он так и сказал: «принадлежала Бобу». То есть я интересовала его не сама по себе, а как вещь Боба, вроде того же кольта. – Ее пальцы беспрерывно теребили застежку сумочки. – В конце концов, он совсем озверел и взял меня силой. – Тут она взглянула Джимми прямо в глаза, как бы давая понять, что здесь ей нечего стыдиться.

– Вы заявили в полицию?

– Да. Тогда-то я и поняла, что помощи от копов мне не будет. Он сказал им, что я просто истеричка, которая клевещет на него потому, что он меня бросил. Если уж копы замяли дело об изнасиловании, то по заявлению об угрозах они и вовсе не двинут пальцем.

Джимми только начал осмысливать ситуацию, когда его отвлек древний – модель начала пятидесятых – черный «крайслер», припарковавшийся непосредственно позади их скамьи; несколько секунд мотор его натужно кашлял с уже выключенным зажиганием. Из-за руля выкарабкалась особа женского пола с фигурой борца сумо – нагромождение мощных жировых складок, увенчанное головой крашеной кучерявой брюнетки. Упакована дама была в обтягивающие брюки и необъятный цветастый балахон. Немного отдышавшись, она потянула из кузова дробовик, обернутый куском брезента.

– Как поживаешь, Шелли? – окликнул ее Джимми. Круглое лицо женщины расплылось в улыбке, и его очертания приобрели законченную тыквообразность.

– Привет, Джимми! – Она сделала пару шагов в сторону скамейки, держа дробовик на плече. – Думала, уже не увидимся до Якимы.

Джимми поднял руку на уровень глаз и потер друг о друга большой и указательный пальцы, демонстрируя нужду в деньгах.

– Понятно. – Толстуха испытующе взглянула на мисс Сноу. – Поговорим попозже, идет?

Он помахал рукой в знак согласия и вернулся к прерванным размышлениям. Наконец взглянул на мисс Сноу:

– Что вы рассказали Борчарду о нашей сделке?

– Почти ничего. Я только сказала, что передала вам пистолет для продажи.

– Скажите ему, что вы неточно выразились. Скажите, что вы его мне продали.

– Его это не остановит.

Во время рассказа она более-менее владела собой, а теперь снова раскисла; беспокойным пальцам нашлось новое занятие – на сей раз они теребили кайму ее платья. Джимми вообразил ее пытающейся прикрыться остатками разорванной блузки, в то время как полковник стоит над ней, скрестив на груди руки, непреклонный и грозный, как статуя викинга, но по сути своей слабак, не имеющий твердого стержня.

– Мы можем это уладить, – сказал Джимми.

– Не вижу способа.

– Его главная цель не вы, а кольт, так?

– Думаю, да.

– Получив деньги, как скоро вы сможете выехать в Сиэтл?

– Хоть завтра... если я их получу. На время, пока я не подыщу жилье, мы сможем поселиться у моего кузена в Бэлларде.

– Тогда все просто. Мы составим купчую на кольт, а потом пойдем к нотариусу и отдельным документом заверим, что сделка является фиктивной. Она нужна вам как защита. Я покажу купчую полковнику, когда он объявится, и скажу, что готов нарушить свое обещание не продавать кольт ему при условии, что он оставит вас в покое. Однако у меня есть еще один покупатель, так что речь идет о маленьком аукционе. Пусть набавляет цену.

– А если он скажет «нет»?

– И что он может сделать? Убить меня? Но это не сделает его владельцем кольта. По правде говоря, я не думаю, что он вообще способен на убийство. Он, конечно, задирист, но такие псы редко задирают котов, у которых есть когти.

– Майор, – сказала мисс Сноу.

Он замолчал, ожидая продолжения.

– Перед тем... вы сказали «полковник». Он майор.

– Невелика разница, – сказал Джимми. Солнечные блики играли на стекле часов над входом в банк; Джимми прищурился, чтобы разглядеть стрелки. Без малого одиннадцать. Рита уже наверняка психует, а к тому времени, как он вернется от нотариуса, она будет готова съесть его печенку сырой даже без соли и перца. Но с этим уже ничего не поделаешь.

– Я позвоню профессору, – сказал он, – и скажу, что у него объявился конкурент. Можно будет устроить торги по телефону. На вашем месте я бы поехал домой упаковывать вещи. Мы провернем все дело в ближайшие дни.

– А какой вам резон так обо мне заботиться? – с подозрением спросила она.

– Я забочусь не о вас, а о своем кармане. На этой сделке я надеюсь сорвать приличный куш. Если я столкну их лбами, цена кольта в финале может стать пятизначной. Когда такие люди упрутся во что-нибудь, они становятся крайне непрактичными.

Он не смог прочесть выражение ее лица.

– Спасибо, – сказала она и положила руки ему на плечи.

Тело ее потянулось ему навстречу и замерло, оставаясь в этой позе слишком долго, чтобы – как подумалось Джимми – это можно было классифицировать как обычное проявление благодарности. Скорей уж полноценное и обещающее объятие. В тот же самый момент на заднем плане его истории возник новый персонаж из числа тех, кто способен разом изменить весь ход повествования. Это был мужчина. Образ промелькнул так быстро, что Джимми не смог уловить его черты, но его появление сняло неловкость, вызванную этим внезапным объятием, и побудило Джимми к ответным действиям. Он склонил голову, вдыхая запах волос мисс Сноу, и охватил правой рукой ее талию. Ее губы легонько коснулись его щеки и приблизились к уху.