Мушка - Шепард Люциус. Страница 10

– Да... Господи! Мари? Мариса?

– Марина.

Теперь Демпси все вспомнил.

– Вот черт, кто бы мог?..

– Ну мы и тогда не смогли. – Она хихикнула. – Я хорошо понимаю, почему ты запомнил мой запах.

– Отец приехал, – сказал Демпси.

– И твоя мама. И дядя.

– А мы... – сказал Демпси, но Марина продолжала:

– В самом дурацком положении оказалась я, лихорадочно одеваясь в лодочном домике и слушая, как ты объясняешь своему отцу, почему он не может войти взять сеть. Ты произнес целый монолог насчет одиночества, и как ты хочешь обдумать несколько важных мыслей, а твой отец твердил: «Я буквально на секунду!» Наконец он замолкает, а потом говорит... – Марина изобразила мужской голос: – «...Ладно, но может, ты заодно подумаешь, куда могла деваться Марина?».

– Иногда он ведет себя просто по-свински.

– Нет. Шутка удалась! Мне жаль, что тогда он не подождал немного.

– Это было бы неплохо.

Две пары и один мужчина вместе вышли из бара и направились в противоположную от них сторону.

– Я хотел позвонить тебе, – сказал Демпси.

– Врешь!

– Серьезно! Я собирался позвонить. Просто когда я вернулся в университет, у меня все не заладилось и в конце концов я бросил учебу.

– Да, ты говорил, что подумываешь стать полицейским. Я не представляла, как можно хотеть работать в полиции, и спросила, зачем тебе это. А ты сказал, что просто не хочешь быть юристом.

– Теперь я не хочу быть полицейским.

Лицо у нее стало серьезным, и Демпси решил, что она вспомнила историю с Ларой, хотела выразить сочувствие, но сдержала порыв.

– Я тоже думала позвонить тебе, – сказала она.

– Так почему же не позвонила?

– Ну ты понимаешь... жизнь. – Она повертела в пальцах сигарету. – Я собиралась позвонить несколько месяцев назад, когда увидела тебя по телевизору. Но Мэдисон сказал, что, если я позвоню, твоя подружка задаст тебе жару.

– Уже нет. Она свалила.

Марина поджала губы и промолчала. Несколько мгновений было так тихо, что Демпси услышал щелчок светофора. Наконец она спросила:

– Человек, которого ты ждешь, это женщина?

– Нет.

– Я болтаю лишнее! – Она закрыла лицо ладонями. – Господи!

– Вовсе нет.

– Да! – Она отвернулась, вытащила из пачки вторую сигарету. – О, черт! – Она снова посмотрела на Демпси. – Я по тебе с ума сходила. Когда мы пошли в лодочный домик, я ничего не знала, ну в смысле опыта. Все, чем мы там занимались... я никогда такого не делала. Считала тебя страшно искушенным.

– Полагаю, впоследствии ты убедилась в обратном.

– Нет. Осталась при прежнем мнении. – Она ухмыльнулась. – Я бы сохранила себя для тебя, но ты так и не позвонил.

Теперь Демпси припомнил, как они катались на сооруженном из брезента ложе в лодочном домике. Вспомнил, что он чувствовал, как был возбужден, взволнован ее внезапными вспышками страсти и приступами стыдливости. Тогда они понравились друг другу, и она нравилась ему сейчас. Своей искренностью и внутренней силой. Если бы он поделился с Элизой своими мыслями, она бы рассмеялась и сказала что-нибудь вроде: «Ох уж эти мужики! Поставь перед ними доску с дыркой, и они убедят себя, что влюблены по уши». Но такой закон действовал в мире Элизы. Притяжение этого мира больше не действовало на Демпси. Сейчас он находился в пустом пространстве между мирами.

– Можно, я позвоню тебе как-нибудь? – спросил он. – Я бы хотел.

Марина кивнула, сначала медленно, потом энергично, словно не сразу поняв предложение.

– Это было бы здорово. Мне пора. Я дам тебе свой номер.

– Наверное, стоит подождать со звонком. У меня сейчас трудное время. Вряд ли тебе хочется...

– Нет! Если ты собираешься позвонить, пожалуйста, не откладывай. – Она тяжело вздохнула. – Вот теперь я действительно наболтаю лишнего. Сама себе удивляюсь. – Марина отвела глаза в сторону и ни разу не взглянула на Демпси, пока говорила. – Я думала о тебе все семь лет. Не постоянно, конечно. Просто когда в моей жизни образовывалась пустота, я вспоминала Билли Демпси и думала, что хорошо бы позвонить ему и узнать, как у него дела, понимаешь? Я знаю, что ты не вспоминал обо мне. Возможно, на твоем месте, я бы тоже не вспоминала. Но я считаю, что мы не просто перепихнулись со скуки. – Она смущенно фыркнула: – Ну, почти перепихнулись. – Она повернулась к нему спиной. – И я хочу убедиться в этом поскорее.

– Хочешь? – Демпси устремил взгляд в конец улицы, прислушиваясь к сердитому реву мощного двигателя на первой передаче. – Но возможно, мне грозит опасность. Стрельба и все такое.

Марина засунула руки в карманы куртки и принялась рассматривать мостовую. Она провела носком по трещине в асфальте.

– Я знаю, что ты невиновен.

– Виновен. Я застрелил парня.

– Но у тебя не было выбора.

– Да, возможно. Но я не... не прислушивался к внутреннему голосу.

– Ты страшно переживаешь.

– Вот именно.

– От того что не прислушался?

– Угу.

– Ну, мой тебе совет... – Марина подняла на него серьезный взгляд. – Больше так не делай.

Демпси рассмеялся, но она не присоединилась к нему, просто продолжала смотреть.

– Хорошо, – сказал он. – Я тебя понял. Позвоню на днях.

– Обещаешь?

– Честное слово. Можно мне сигарету?

Она шагнула к нему и легко поцеловала приоткрытыми губами.

– Конечно. Для начала.

Пинеро исчез. В туалете его не оказалось, а кресло, где он сидел, занял худой мужчина с седыми волосами. Ругая себя на чем свет стоит, Демпси протолкался сквозь толпу к Марине, разговаривавшей со швейцаром, и вытащил ее на улицу.

– Здесь есть задняя дверь? – спросил он.

– Да... к парковке. А в чем дело?

– Черт! – Демпси раздраженно рубанул ладонью воздух. – Черт, черт, черт!

– Да в чем дело-то?

– Похоже, парень, за которым я следил, вышел через нее.

– Я думала, ты ждал кого-то.

– Ждал... следил. Не важно. – Он отступил на шаг, уперся руками в бока. – Черт!

– Ты о ком говоришь? Я его знаю?

– Не знаешь.

– Может, знаю. В основном сюда ходят постоянные посетители.

Демпси описал Пинеро.

– Это Тико. Ты следишь за Тико? Зачем? Нормальный парень.

– Ты говоришь о другом. Моего зовут Пинеро.