Казино - Андреев Олег Андреевич. Страница 26

– Гарик твой – отработанный материал. Где он будет товар сбывать, коли его выгнали как собаку? По улицам станет бегать? Так ему год придется утюжить, чтоб вернуть долг, а деньги мои мне нужны сейчас, понял? Ты отдашь за него стольник? Если да, то можешь сам включать ему счетчик, но счетчик этот будет считать твое потерянное время.

– Но почему я должен за него платить? Он не мальчик, – начал потихоньку сдавать своего приятеля Гиви.

– А есть у него деньги? – поинтересовался Ладо.

– В том-то и дело, что размотал он их.

– Бабы? Дурь?

– Не поверишь, но он их проигрывает в карты.

– Управляющий казино? Они что, на работе ему не надоели?

– Да они, все эти управляющие, которые из бывших катал, организовали что-то вроде своего клубного казино на дому. Собираются там, лясы точат, а потом садятся за покер по сумасшедшим ставкам. Вот Гарик и продулся недавно по-крупному.

– Но хоть что-то у него есть за душой?

– «БМВ»-трешка да квартира трехкомнатная на Дмитровке.

– Своя? Приватизированная в смысле? – спросил Ладо.

– Естественно.

– Семья? Наследники?

– Говорил, что племянник есть какой-то.

– Тогда есть выход. В сумме это как раз на сотенку и потянет. Старая тачка?

– Нет, он недавно ее купил, как стал на порошке греться.

– Вот дурак, и светиться начал, и такое дело загубил. Ладно, сейчас я позвоню моему нотариусу, и Гарик твой оформит дарственную на… – призадумался Ладо. – Да на Влада, моего помощника по Москве – он местный, русский. Это и будет залогом за его должок. Уничтожим ее, как отдаст. А не отдаст в недельный срок – решим все по-тихому.

– Но он же не сможет отдать! – округлил заплывшие жиром глазки Гиви. – Ты его замочишь?

– А иначе зачем дарственная? Ха-аха! Не очкуй, дорогой, – кому нужно мочить такую мелочь. Просто отправим его бомжевать, и бог с ним. И скажи спасибо, что я твои проблемы решаю.

– Спасибо, генацвале.

– Э-э, дорогой, спасибо потом отработаешь, когда дело запустим…

Через час Игорь Андреевич Телегин перестал быть, как ему думалось – на время, владельцем квартиры и машины…

Через три часа он сквозь пьяные слезы вышептал, как в Стену Плача, все свои горести, не называя при этом обидчиков, в жирноватое плечо Галины, младшего кассира «Голден эг» и своей любовницы по совместительству, которая наутро законопослушно доложила обо всем услышанном Павлу Павловичу Машкову…

Через день Телегин понял, что требуемую сумму ему не собрать, и с горя приступил к «уничтожению» запаса кокаина, заначенного при расфасовке чужого товара, безвыходно сидя в своей надежно запертой квартире из страха потерять ее вместе с жизнью…

Через два дня Виктор Иншаков, стажер ЧОПа «Барс», был вызван наконец к хозяину для получения своего первого задания, на котором должны были проявиться его верность, смелость, предприимчивость и прочие профессиональные качества.

Через три дня Витя сидел в подъезде телегинского дома на Дмитровке…

«Гори она огнем, такая работа, – все тело уже затекло!» – думал Витя, второй час прислушиваясь к происходящему за дверями квартир. Их было всего две на лестничной площадке – дом, построенный в первые послевоенные годы пленными немцами для ударников метростроевцев, был нестандартным во всем. Между их входными дверями располагался электрощит со стеклянными окошечками, через которые видны были шкалы счетчиков. Щит запирался на висячий замок.

В левой квартире шумела вода в открытой ванной комнате, ее ритмичный плеск и периодический топот ног говорил о том, что там идет большая стирка. Витя уже установил, что в квартире находится лишь одна женщина. Она не выходила из дома с утра, – значит, закончив стирку, соберется в город за покупками и настанет его час.

В телегинской квартире гремел джаз. Тем лучше – Витина возня возле двери будет ему неслышна.

Он осторожно спустился на пролет лестницы и, прижавшись к стене ближе к двери левой квартиры, начал подбирать отмычку к замку щита. Замок был стандартный, и это не составило особого труда.

«Есть! Теперь я тебя достану!» – подумал довольный Витя, замкнул замок и вернулся на свой наблюдательный пост.

Вскоре шум воды стих. Витя посмотрел на часы – все идет по графику. Сейчас соседка поспешит в магазин, чтоб до часа пик успеть закупить все необходимое, – потом начнется толчея спешащих домой жильцов, что и ему ни к чему. Он мысленно прикинул, как она переодевается, прихорашивается в комнате… Пора!

Он снова спустился к щиту, неслышно открыл его и монтерскими кусачками перекусил один из проводов, идущих в апартаменты Телегина, и, закрыв замок, метнулся в свое убежище этажом выше.

В наступившей за стальной дверью тишине послышались громкие проклятия – у бедного Телегина разом отказало все, что было связано с электричеством: и музыкальный центр, и мудреный телефон, и, что самое страшное, охранная видеосистема. Узник оглох, онемел и ослеп одновременно. Начертыхавшись вволю, он начал стучать в стену соседки, но та не реагировала – стенка между квартирами была капитальная, или она считала, что тот просто что-то мастерит.

«Так, – насторожился Витя, спускаясь пониже и готовясь к бесшумному броску вниз, – сейчас он высунется из своей раковины, и мне нужно будет перехватить его и затолкать назад в квартиру, пока он не позвонил в дверь соседки».

Но вместо этого Телегин подошел к своей двери и начал сильно стучать в нее изнутри, надеясь, что его услышат.

«Вот гад! Чует, что над ним смерть нависла. Осторожен, как таракан, – разозлился киллер. – Неужели сорвется дело? Ну давай, давай, выходи!»

Вместо Телегина на площадку вышла соседка. Пленник услыхал это и закричал через дверь:

– Елена Аркадьевна! Елена Аркадьевна, подойдите, пожалуйста, к моей двери!

Невидимая Вите соседка подошла и довольно сухо спросила, что случилось. Заметно было, что она не жаловала Телегина.

– У меня что-то случилось с электричеством. Вы не вызовете монтера, чтоб посмотрел щиток, а то у меня все отключилось.

– А вы что, не можете сами выйти и вызвать по селектору в лифте? – удивилась Елена Аркадьевна.

– В том-то и дело, что нет: у меня дверь на электронном замке, не открывается.

«Лапшу вешает, поганец. Осторожничает. Но я его все-таки достану», – подумал Витя.

Соседка вызвала лифт и, придерживая дверцу, вызвала дежурного диспетчера.

– Слушаю, – раздался раздраженный голос в хриплом динамике, – очевидно, дежурную оторвали от просмотра дневного сериала.

– У моего соседа в двадцатой квартире погас весь свет, он не может выйти из дома. Пришлите монтера, пожалуйста.

– Сейчас будет. Как фамилия соседа?

– Телегин.

– А как фамилия мастера? – проорал из-за двери Телегин. – И когда будет? Я должен знать.

– Он интересуется, кто и когда будет.

– Маринин придет, Александр Никитич. Уже вышел к вам.

– Спасибо. Игорь Андреевич, к вам придет Маринин. Слышали?

– Слышал, благодарю вас.

Соседка спустилась вниз. Через минуту за ней последовал с верхнего этажа и Витя, занявший выжидательную позицию у окна между первым и вторым этажом. Пока ему везло – никто не встретился на лестнице.

Наконец он увидел, как по двору в сторону подъезда бредет пожилой электромонтер в форменном ватнике и с чемоданчиком в руках.

Когда монтер вошел в лифт, Витя сбежал вниз от почтовых ящиков и спросил, какой этаж ему нужен.

– А двадцатая на каком?

– Я выйду, – сказал Иншаков, нажимая на этаж выше Телегина, – а потом и вы.

Он считал этажи. Оставалось два. Пора!

Витя, стоящий спиной к монтеру, сунул руку в карман, набрал как можно больше воздуха в легкие, зажмурился и выпустил из баллончика через плечо шипящую струю нервно-паралитического газа.

Раздался стук чемоданчика об пол и шум осевшего тела.

Когда лифт остановился, Витя, не открывая глаз, вышел из него и перевел дыхание. Потом подхватил безжизненное тело и выволок его на площадку. Он прислушался – никого. Еще не поздно было объяснить внезапно появившемуся жильцу, что кому-то стало плохо в лифте.