Прыжок в прошлое - Бакли-Арчер Линда. Страница 6

Питер молча, изумленно смотрел на нее. Он совершенно запутался и не мог понять, где сон, а где реальность. Девочка казалась знакомой, но он не мог вспомнить, кто она такая.

– С тобой все в порядке? – спросила Кэйт. – Ты такой бледный. Ты знаешь, что у тебя на лбу огромный синяк? – Она прикоснулась к тому месту, где расцветал этот синяк, и Питер вздрогнул. – И я потеряла Молли! Ох, Молли, Молли, где же ты?

Кэйт, уже готовая расплакаться, быстро отвернулась от Питера и полезла в карман за носовым платком. Она громко высморкалась и на минутку замолчала, чтобы собраться с мыслями. «Всему этому должно быть логическое объяснение, – думала она. – Но в данный момент я его не нахожу… Наверное, Питер не помнит, кто я такая, потому что его кто-то ударил по голове…»

Питер обернулся и стал рассматривать Кэйт. А она, прикрыв ладонью глаза от солнца, выискивала на горизонте хоть какие-нибудь признаки жизни. Потом свистнула сквозь зубы, как пастухи высвистывают своих собак.

– Молли, ко мне! – крикнула Кэйт. – Молли, ко мне!

Питер смотрел на эту сцену, словно со стороны. У него было ощущение, что все это происходит не с ним, а с кем-то еще. Но внезапно по ногам Питера побежала мучительная, покалывающая боль, похожая на электрический разряд, и он скорчился, перекатываясь с боку на бок. Теперь пришел черед Питера издать пронзительный крик, который эхом пролетел над мирным ландшафтом. Питер попытался встать на ноги и тут же упал. Он сильно ударился плечом о землю, и в этот момент раздался подозрительный хлюпающий звук. Но Питеру было слишком больно, и он не обратил на него внимание.

– Помогите! Кто-нибудь, помогите мне! Ой, ой, оуууу…

Кэйт тут же подскочила к нему.

– Ну что мне сделать? – закричала она, глядя на его скрюченное тело, на искаженное от боли лицо. И хотя Питер продолжал стонать, она вдруг повеселела.

– Я знаю, что произошло, – сказала Кэйт. – Я ведь лежала на твоих ногах, и они просто затек-ли – и Кэйт принялась тщательно растирать ноги Питера, как она делала, когда помогала маме с малышами Милли и Сиин на пляже. – Потопай ногами. Кстати, знаешь, что ты лежишь на коровьей лепешке?

Через несколько минут Питер наконец почувствовал свои ноги. Кэйт сидела на корточках, о чем-то напряженно размышляя. Питер поднялся и вытер куртку о высокую траву, внимательно поглядывая на незнакомую девочку. Она это заметила и нахмурилась, приподняв одну бровь выше другой. И Питер тут же вспомнил, кто она такая. Как будто на него вылили ведро холодной воды – он узнал девочку и вспомнил ее папу, и всех ее братьев и сестер, и генератор Ван дер Граафа, и как они с Кэйт бежали за Молли по длинному белому коридору. Одного он не мог вспомнить или понять – как он и эта девочка оказались здесь, в этой прекрасной пустынной долине.

– Ты – Кэйт, – сказал он.

– Да, это мне известно, – ответила Кэйт. – Почему бы тебе не рассказать мне о чем-нибудь, чего я не знаю, например – как мы здесь оказались?

– Но я тоже этого не знаю, – ответил Питер. – Не могу вспомнить.

– Ну, попытайся, – сказала Кэйт. – Вернись назад. Постарайся вспомнить, что было между сегодняшним утром и последним моментом, который ты помнишь, и поищи разгадку. Именно это я и пытаюсь сейчас проделать. С нами сегодня произошло что-то очень странное. Мы должны, в конце концов, догадаться.

Молли невозможно было вывести из лаборатории Тима. Когда доктор Дайер попытался вытащить ее оттуда, она оскалила зубы и залаяла на него, как на чужого. Встревоженный и испуганный доктор Дайер оставил ее в лаборатории и вышел в сияющий свет морозного дня.

– Кэйт! Питер! – снова и снова кричал он, пока не охрип. Но в ответ он слышал только завывание ветра в ветвях сосен. Доктор Дайер вернулся в лабораторию. Никогда он еще не слышал, чтобы Молли так выла. От этого жуткого воя у него мороз пробежал по коже. Что же случилось, отчего Молли в таком отчаянии?

Спустя полчаса доктор Дайер решил, что следует позвонить жене. Он очень старался не показать своей все нарастающей паники, но миссис Дайер немедленно почувствовала его тревогу. Когда она через десять минут появилась в лаборатории и глянула на лицо мужа, у нее внутри все похолодело от страха.

– О нет, – сказала она еле слышно. – О нет. После недолгих бесплодных поисков охранники позвонили в полицию. Родители Кэйт сидели в комнате охраны в таком ужасном напряжении, которое, казалось, невозможно вынести. И что они скажут отцу Питера? Они несут ответственность за мальчика… Они не могли ни говорить, ни плакать. Каждый раз, когда пейджер подавал сигнал или звонил телефон, оба вскакивали на ноги. Но новостей не было абсолютно никаких.

Через два часа полиция разыскала отца Питера. Он тут же прыгнул в автомобиль и помчался из центра Лондона в Дербишир. По дороге на ферму Дайеров он уговаривал себя, что Питер, в целости и сохранности, должен быть там. А вдруг нет? Как бы ему хотелось все изменить – устроить Питеру праздник вместо того, чтобы ехать на эту никчемную встречу, и никогда не слышать этих ужасных слов: «Я ненавижу тебя!»

Полицейские прибыли в лабораторию в два сорок пять. Оранжевые огни полицейских машин освещали хлопья падающего снега. Шесть полицейских провели обыск всех лабораторий и задали вопросы всем служащим, но не обнаружили следов Питера и Кэйт, и даже представить себе не могли, где искать детей.

Когда в половине шестого приехал мистер Скокк и ему доложили, что Питера все еще не нашли, он позвонил жене в Калифорнию и обрушил на нее эту новость. Она хотела сесть на первый же самолет, но муж остановил ее – надежда не покидала отца Питера, может, как только он положит телефонную трубку, сын вернется… Мать согласилась отложить отлет на три часа, но не больше.

Тем временем полицейский отвез миссис Дайер на ферму, а доктора Дайера повезли в полицию Бэй-куэлла, где он провел еще три часа. Были оповещены местные средства массовой информации, и к шести часам назначен старший по делу.

Детектив инспектор Уилер, шотландец по происхождению, собирался на пенсию. В свое время он расследовал множество серьезных дел, в том числе и об исчезнувших людях. Его очень уважали. Он славился дурным характером, но при этом отличался упорством и преданностью работе.

Во время беседы Тим Уильямсон подтвердил, что создаваемый им антигравитационный аппарат – это часть проекта, субсидируемого НАСА. Доктор Уильямсон был категорически не согласен с версией о похищении детей – зачем кому-то красть прибор, который находится в стадии разработки и пока совершенно бесполезен? Но по мнению детектива инспектора Уилера, с этой машиной было связано нечто большее. Инспектор Уилер чувствовал, что дело будет непростым, и с удовольствием начал расследование.

– Ты видел, что случилось с моими волосами? – спросила Кэйт.

– Значит, это был не сон! – воскликнул Питер, у которого наконец в голове прояснилось. И он рассказал Кэйт все, что смог припомнить о Дегтярнике и о том, что тот говорил.

– Он собирался продать мои волосы? – недоверчиво спросила Кэйт. – А как выглядел этот аппарат?

– Я не успел его рассмотреть. Когда лошадь понеслась галопом, я заметил на телеге что-то в форме куба. Да, куб, который чуть больше по высоте, чем по ширине.

– Похоже на антигравитационный аппарат Тима?

– Может быть…

– А что было до того, как ты очнулся здесь? Ты что-нибудь помнишь?

– Погоня за твоей собакой по коридору. Ты была передо мной. Потом как будто кто-то ударил меня по голове. А ты что помнишь?

– Как и ты, погоню за Молли. Она вбежала в лабораторию Тима. Помню изображения светящихся спиралей. Возможно, и меня ударило по голове. – Она ощупала голову.

Темнело. Питер и Кэйт замолчали, пытаясь понять, что же с ними произошло. Оба устали, их пробирала дрожь, им хотелось есть, особенно Питеру, от пережитого волнения у него даже осунулось лицо. Но заставить себя сесть они не могли, потому что оба чего-то ждали – вертолет или полицейскую машину, и тогда нужно будет прыгать и размахивать руками. Ведь это всего лишь вопрос времени, да?