Волчья сыть - Шхиян Сергей. Страница 63
Матерь божья! Когда это моя девочка успела нахвататься таких слов и понятий!
– Честно говоря, есть немного, – сознался я. – Вы так опекаете этого смазливого тунеядца…
– Глупости, ты просто становишься мнительным.
– Каким я становлюсь? Аля, откуда ты знаешь эти слова?
Она лукаво посмотрела на меня своими необыкновенными глазами и по-деревенски прыснула в кулачок:
– Глупенький, неужели не понимаешь? От тебя же и знаю! Это ты все время думаешь, что становишься мнительным.
– И ты понимаешь, что значит это слово?
– Это когда боишься чего-то неблагоприятного для себя, – тщательно выговаривая слова, сказала она и засмеялась.
– Алька, прекрати меня подслушивать! – деланно рассердился я.
– А ты ревновать! – парировала она и попыталась увернуться от моих загребущих рук. Правда, сделала это так неловко, что спустя несколько секунд уже билась в объятиях.
– Глупенький, – прошептала она, когда смогла освободить губы для дыхания, – неужели ты думаешь, что мне нужен кто-нибудь, кроме тебя!
На этом окончилась наша, так и не начавшаяся, ссора. Потом была такая вспышка страсти, что отползли мы друг от друга в разные углы огромной кровати уже тогда, когда посерели от близкого рассвета окна. Мы так устали, что не успели пожелать друг другу спокойной ночи – заснули на полуслове.
Потом Аля начала рассказывать что-то интересное. Я же никак не мог понять, что она говорит, она рассердилась и сипло сказала мне в ухо голосом Ивана:
– Ваше благородие, Алексей Григорьевич, вставай! Царство божье проспишь! – после чего решительно тряхнула меня за плечо.
Я с трудом разлепил глаза и спросил:
– Что, уже пора?
– Кони оседланы, ждут у крыльца, – доложил солдат.
– Тише, не разбуди жену, – попросил я, с сожалением покидая мягкое пуховое блаженство.