Всадник рассвета - Шигин Владимир Виленович. Страница 40

– Докажи, что ты Посланник! – сказал мне огнедышащий.

В логике ему отказать было невозможно! Все правильно, если ты чей-то посланец, то предъяви доказательсто данных тебе полномочий. Что ж, единственное мое доказательство – это мой крест. Я положил на настил моста мечи и вытащил крест. Все три головы разом вперились в него взглядами. В тот же миг я почувствовал, как от креста начинает исходить приятное тепло. Вскоре он начал неярко светиться.

Горыныч глядел и молчал, не отрывая взгляда от моей груди. Пауза затягивалась. Внезапно лапы мастодонта подкосились, а головы рухнули к моим ногам.

– Наконец-то ты пришел, владыка – шепотом произнесла средняя голова, и из ее глаз хлынули слезы. – Как долго! Как бесконечно долго мы тебя ждали! Теперь-то я понимаю, почему отказались драться за Коуша и ушли с Буяна “бессмертные”.

Я стоял не в силах шелохнуться, не говоря уже о том, чтобы что-то произнести. И пусть “черномордовцы” пропустили нас к острову совсем по другой причине, реакция старейшего представителя нечисти на родовой оберег меня поразила. Не менее нашего была потрясена случившимся и старуха Эго. Наконец я собрался с духом.

– Встань и расскажи мне, что движет сейчас твоими помыслами! – сказал я достаточно витиевато, чтобы выведать у Горыныча, почему он ведет себя, как мой раб, и в то же время не зародить у него и тени сомнений относительно моей избранности.

– Как я могу не считать тебя владыкой, когда у тебя священный знак. Выходит, верно говорил мне еще мой дед, что придет в нашу землю Посланец высших сил и одолеть его будет невозможно, принесет он горе всем встающим на его пути! Я вижу в тебе Посланника! – дрожащим голосом поведала мне средняя голова.

Это был уже явный подхалимаж, но, как ни странно, он был мне приятен. Две другие головы рыдали не переставая и утирались поочередно кончиком хвоста с нелепым плавником-листиком. Никогда не думал, что этакое страшилище может быть столь сентиментальным!

– В нашем древнем роду издавна существовало предание о Посланнике, все Горынычи знали и верили, что когда-нибудь ты обязательно явишься и мы, драконы, должны будем служить тебе верой и правдой, ибо ты послан Небом! – продолжал свою исповедь Горыныч.

– Так готов ли ты служить мне верой и правдой? – спросил я как можно строже, переходя к делу.

– Пока бьются наши сердца и горит огонь в наших пастях! – разом, не сговариваясь, ответили мне все три головы.

– Готов ли ты идти с нами против Коуша?

– Готов, наш повелитель! – ответили головы, но уже не так уверенно.

Я отвел в сторону старуху Эго. Всем происшедшим ведьма была поражена не менее нашего. Ее сильно трясло.

– Можно ли доверять твоему дружку? – спросил я ее как можно тише.

– Конечно! – закивала бабка без всяких раздумий. – Я не помню другого случая, чтобы Горыныч кому-либо клялся в своей верности.

– Однако мне кажется, что ему не очень хочется помогать нам! – поделился я с ней своим сомнением.

– Ну, а ты бы сам с большой охотой пошел убивать хозяина, которому служил не один век? – ответила вопросом на вопрос старуха Эго.

Не согласиться с ее доводом было трудно. Кивнув ей, я вновь подошел к Горынычу.

– Я понимаю, что тебе не хочется воевать против Коуша! – сказал я ему. – Поэтому я освобождаю тебя от этой неприятной обязанности. Ты только доставишь меня к нему во дворец, где и будешь ждать окончания нашего поединка.

– Спасибо тебе, о Посланник! – радостно закивали головы. – Клянемся, что это будет единственный раз, когда мы останемся в стороне от твоей битвы!

Я глянул на моих спутников. Они смотрели на меня широко раскрытыми глазами. Еще бы! Вконец усталые и обескровленные, бывшие, казалось, на грани поражения, мы самым невероятным образом не только избежали смерти, но и неожиданно приобрели могучего союзника, о котором нельзя было и мечтать!

Над нашими головами по-прежнему вопили осточертевшие “птенцы”.

– Разгони эту дрянь! – кивнул я Горынычу небрежно.

– Это можно! – кивнула мне средняя голова. Похоже, что она была главной в их троице.

Из ноздрей Змея сразу же повалил густой дым. Внутри у него что-то загудело. На всякий случай мы дружно отступили подальше. Воспоминания о боевых возможностях Горыныча были еще свежи. Головы разом запрокинулись вверх, и из едва приоткрытых пастей вырвались тонкие и длинные струи огня. Точность их была поразительна! В одно мгновение вниз рухнуло не менее десятка заживо сгоревших “птенцов”. Остальные с истошными воплями помчались к Буяну.

– К Коушу поспешают! Жалобиться на Горыныча будут! – откомментировала происшедшее старуха Эго. – То-то он, узнавши, расстроится!

– Думаю, скоро он расстроится еще больше! Не будем, однако, терять времени и мы! – сказал я. – Нам тоже надо поспешать!

– Тогда забирайтесь на меня! – провозгласила средняя голова. – Прокатимся с ветерком!

Выбирать не приходилось. Мы дружно взобрались на Змея. Его спина оказалась весьма широкой и достаточно удобной. Горыныч шумно расправил свои громадные крылья. Покачал ими несколько раз, как бы пробуя собственную мощь, а затем взмахнул с такой силой, что все мы едва не попадали. Мгновение, и мы уже были в воздухе. Взлетев, Горыныч неторопливо развернулся и, с шумом рассекая воздух, взял курс на Буян.

– Как бы не сбросил! – придвинулся ко мне Вышата, так и не спрятавший в ножны своего меча. – Ежли попытается, я хоть одну башку, но срублю!

– Думаю, что это не понадобится!

На Всегдра же было страшно смотреть. Вцепившись намертво в Горыныча, мальчишка, зажмурившись, торопливо шептал какие-то заклинания. Горыныч летел ко дворцу Коуша не вдоль моста, а по кратчайшей прямой над морем-окияном. Глядя вниз на черно-красные волны, я с печалью вспомнил павшего Вакулу. Вышата тоже молча глядел вниз. Думаю, что он думал о том же. Комфортней всех чувствовала себя в воздухе старуха Эго, которая довольно беззаботно расположилась на спине Змея и что-то рассказывала на ухо одной из голов. По обрывкам фраз я понял, что Змей жаловался своей старой подруге на притеснения Коуша, та же, наоборот, его утешала. А мы уже пересекли береговую черту Буяна и теперь летели над черными острыми скалами.

Да, не подвернись этот нежданный воздушный транспорт, нам пришлось бы немало попотеть, карабкаясь по этим скалам и, как знать, какие еще пакости нас бы здесь подстерегали.

Горыныч тем временем уже заходил на посадку, стремясь приземлиться посреди дворцового двора. Сам дворец был тих и, казалось, совершенно пустынен. Приземлившись, Змей повернулся ко мне:

– Прости, что по незнанию пришлось сожрать твой щит! Я, честно говоря, делать этого не хотел, но ты сам засунул его мне в пасть! Если очень хочешь, я попробую отрыгнуть!

– Да ладно, чего уж там, какие счеты между своими! – оборвал я его. – Переваривай уж получше! Главное, чтобы запора не было!

– Ха! – осклабились все три головы. – Сказал тоже! И не такое жрали!

Причисление к “своим” пришлось Горынычу по душе, что выразилось в целой серии сокрушительных ударов хвоста по земле.

– Вы ищите супротивника сами, а я вас туточки дожидаться стану! – обратилась ко мне ведьма.

Я утвердительно кивнул. Свое дело бабка уже сделала, сейчас мы могли обойтись без нее. Вместе с Эго я решил оставить и Всегдра. Несмотря на все снадобья и перевязки, мальчишка выглядел очень ослабевшим. Попытку Всегдра увязаться за нами я пресек на корню. Разобиженный мальчишка поджал губы и отвернулся, но мне было сейчас не до увещеваний. Наступал решительный момент всего рейда. Старуха Эго уже занялась лечением Всегдра, не обращая внимания на все остальное.

– Быть может, Коуша здесь давным-давно и нет? – спросил я у Змея.

– Отсюда ему деться некуда! – грустно ответила мне средняя голова. – Свой последний бой Вечный Коуш должен принять именно здесь!

– Есть ли здесь еще какие-нибудь охранники? – поинтересовался я снова у Горыныча.

Вопрос далеко не праздный. Кто знает, что еще приготовил нам хозяин этого мрачного острова?