Люди-тритоны - Шилликот Зеб. Страница 20

Однажды вечером, когда он укладывал Кавендиша в гамак, то заметил нечто странное между пальцами ног своего товарища. Вначале Джаг подумал, что это сгусток тины, обрывки водорослей, но вскоре был вынужден признать свою ошибку. Его мгновенно прошибло холодным потом: тонкие перепонки соединяли все пальцы ног разведчика!

Джагу показалось, что железная рука рвет в клочья его сердце. У Кавендиша были перепончатые ноги. Начался процесс мутации!

Оглушенный, едва не упав от внезапного головокружения, Джаг подбежал к баку с питьевой водой и сунул туда голову.

Придя в себя, он начал размышлять. На этот раз он не мог больше закрывать глаза на действительность. Во всем, что происходило с ними, были виноваты паразиты, присосавшиеся к их спинам. Они постепенно, день за днем, приспосабливали людей к новой среде обитания.

Задыхаясь от ярости, он чуть не отправился на поиски ножа, чтобы сковырнуть мерзкую тварь, пустившую корни между лопаток Кавендиша. Но он очень быстро понял, что это было бы не самым лучшим решением.

Если освободить Кавендиша от медузы, Джетро отдаст указания, и завтра ему прилепят на спину новую. Это было безнадежно. Более того, вода тоннелей мгновенно убьет Кавендиша, если он не будет носить на себе эту тварь. Следовало срочно найти какой-нибудь другой вариант, пока не был выработан стоящий план побега.

С другой стороны, Джаг отдавал себе отчет, что убежать из этой мышеловки практически невозможно. Во-первых, очень трудно выбраться на поверхность. Потребовалось бы на одних руках преодолеть колодец подъемника, а это невыполнимая задача. Даже если предположить, что ему это удастся сделать, без оружия он далеко не уйдет. Идеальным решением проблемы явилось бы организованное восстание, но лагерь был сборищем индивидуумов-идиотов.

Короче говоря, будущее ничего хорошего не сулило. Никогда еще Джаг не оказывался в такой безвыходной ситуации. Вдруг забеспокоившись, он лихорадочно осмотрел себя, но никаких признаков мутаций на своем теле не обнаружил.

Успокоившись, Джаг вздохнул свободнее, подозревая все же, что получил лишь временную отсрочку.

Придя к такому выводу, он решил действовать немедленно, пока в нем сохранились остатки здравого смысла. Позже, когда он достигнет стадии Кавендиша, у него не будет никакой надежды избежать ужасной судьбы, уготованной им шахтой.

Джаг вспомнил о тритоне, которого встретил в воздушном кармане. Он не забыл ту встречу, а просто задвинул ее в дальний уголок памяти, чтобы вытащить оттуда, когда понадобится.

Решив, что этот час пробил, Джаг выволок Кавендиша на сухое место. Разведчик продолжал спать. То, что Джаг собирался сделать, было исключительно рискованным предприятием, но в данной ситуации он не видел другого выхода. Он знал, что должен незамедлительно воспользоваться просветлением своего сознания. Позже может случиться так, что он впадет в такую же прострацию, как и Кавендиш. Покатившись под уклон, он станет соучастником собственной гибели. Он забудет об опасности, исходящей от паразита, оседлавшего его позвоночник, и будет полностью поглощен своими каждодневными обязанностями: нырять, собирать прозрачные пузырьки, наслаждаться пребыванием под водой... Пока еще у Джага имелись силы противостоять мутации, но на этот счет не следовало слишком обольщаться.

В пещере все спали, и Джаг решил погрузиться под воду. Ему достаточно прикоснуться к водорослям, чтобы осветить себе путь.

Он осторожно вошел в густую воду и доплыл до центра озера, внимательно следя за тем, чтобы не производить лишнего шума.

Там он нырнул, и когда достиг дна, коснулся рукой растений, которые тут же вспыхнули призрачным светом.

Теперь оставалось найти воздушный карман, где Джаг встретил говорящего тритона. В лабиринте галерей ничто не было очевидным. Джаг помнил, что устанавливал ориентиры, но сможет ли он узнать их?

Он поплыл, энергично работая ногами, разгребая руками воду тоннелей.

Джаг недооценивал свои способности. Он плыл уверенно и гибко, находя один за другим ориентиры, которыми отметил путь во время возвращения в лагерь после встречи с рыбой-шаром.

Охваченный азартом, Джаг потерял бдительность и, дважды сбиваясь с пути, был вынужден возвращаться назад и в нерешительности замирать на подводных перекрестках.

К счастью, он узнал стену, поврежденную в результате атаки рыбы-шара, и проскользнул в узкий проход, который вел к воздушному карману.

Вскоре он вынырнул на поверхность в центре грота и оказался под низким сводом, с которого свисали острые иглы сталагмитов.

Джаг не торопился выбираться из воды. Наконец, успокоившись, он выбрался на сухое место и медленно двинулся на неяркий голубоватый свет.

Он услышал чавкающие звуки... Кто-то или что-то неторопливо приближалось, тяжело ступая по илу. На какое-то мгновение Джага охватила паника. Он был без оружия и, по сути, практически беззащитен.

На стену тоннеля легла длинная тень, и в следующее мгновение из-за уступа появился тритон, глаза которого мерцали зеленым светом.

Узнав его, Джаг вздрогнул и с трудом заставил себя оставаться на месте.

– Это ты, наконец, – выдавил тритон хриплым голосом. – Я уже думал, что ты никогда не придешь.

У Джага закружилась голова, по спине побежали мурашки. Теперь он был уверен, что как в прошлый раз, так и сейчас не могло быть и речи о галлюцинациях.

– Сначала я во всем сомневался и вообще не знал, что и думать... – произнес Джаг. – Потребовалось время... Но теперь, мне кажется, я все понял... Мой друг Кавендиш начал изменяться...

– А ты? – проквакал тритон.

– Пока нет... По крайней мере, ничего заметного...

– Это потому, что ты сильнее своего друга. Твой организм лучше сопротивляется, но рано или поздно это наступит...

– Я знаю, – ответил Джаг. – Во всем виновата... "вакцина", так?

Тритон несколько раз кивнул.

– Да, – согласился он. – Тварь, которую прилепили к твоей спине, постепенно вводит свои щупальца в спинной мозг. Таким образом, это животное начинает воздействовать на тело и на сознание человека, впрыскивая ему в кровь свои гормоны. Проще говоря, оно обладает способностью незаметно изменять органы своего носителя, адаптируя их к той среде, которую считает для себя оптимальной...

Джаг догадывался о чем-то подобном, но, оказавшись лицом к лицу с беспощадной действительностью, растерялся.

– Эта мразь превращает людей в... в...

– В тритонов, – проурчало животное, бывшее раньше человеком. – Именно так! Эта форма лучше всего соответствует схеме человеческого тела. Все тритоны, которых ты видел в галереях и на поверхности, являются бывшими пленниками, жертвами мутационного процесса.

– Даже те, которых охранницы держат на поводке?

– Все!

– Однако они не разговаривают...

Тритон громко щелкнул челюстями и его горло спазматически сжалось.

– Я – исключение, – сказал тритон. – Не знаю, чем это можно объяснить, но я изменился внешне, сохранив способность говорить. И все-таки это вопрос времени... Мне становится все труднее выговаривать слова... Через какое-то время я стану таким, как и остальные, навсегда немым... Затем один за другим из памяти сотрутся эпизоды моего человеческого существования, и я превращусь в настоящее животное, в полном смысле этого слова...

– Есть ли какое-нибудь лекарство? – спросил Джаг, отчетливо понимая эгоистический характер вопроса. – Или мой друг обречен?

– Еще не все потеряно, если мутация не достигла критической фазы, если не начались изменения скелетной конструкции, – прохрипело животное. – Достаточно избавиться от паразита, если это еще представляется возможным... Сделать это необходимо до того, как он срастется своими щупальцами с позвоночником человека, что повлечет за собой необратимые изменения... Но следует быть чрезвычайно осторожным... В этом мире, где каждая лужица отравлена, твой друг не проживет и трех дней без помощи моллюска-фильтра. Вы не сможете нырять, чего Джетро никогда не допустит.