Демоны - Ширли Джон. Страница 15

– Я полагаю, что это также не было случайностью, – произнес приземистый, коренастый лысый человек, говоривший с акцентом, похожим на голландский. Войдя в комнату, он стянул с себя пальто и швырнул его на стул, который упал под тяжестью. Пришедший даже не взглянул в ту сторону. Он принес с собой пакет – что-то длинное и узкое, завернутое в коричневую бумагу. Мне пришел на ум меч в ножнах, но я тут же сказал себе: «Какая глупость, это не может быть меч». Он положил пакет на стол.

Ньерца представил нас доктору Менделю. У того было лишенное возраста лицо, в котором проглядывало что-то восточное, словно он был на четверть азиатом, а частично – кем? – голландцем? Немцем? Мне показалось, что ему было около пятидесяти, но об этом было трудно судить. Его глаза были бездонно-черными. На нем был помятый серый костюм и простые кроссовки; он пересек комнату, чтобы пожать нам руки, его движения были удивительно пружинистыми. Он выглядел усталым, однако казалось, что его подпитывал некий неисчерпаемый источник внутренней энергии. Во всем, что он делал, присутствовала не поддающаяся объяснению упругость.

– Да, – сказал он, глядя на распечатки. – Я полагаю, что ни один из этих случаев не является случайностью. Некоторые из них произошли прежде других, однако каждый был тщательно выверен. Некоторые породили более значительные пульсации, некоторые менее; то есть для некоторых случаев требовались внезапные и обильные человеческие жертвы, ограниченные небольшим пространством; для других предпочтительнее оказались медленные смерти или просто длительные страдания. Это планировалось на протяжении сорока лет – может быть, даже дольше. Возможно, на самом деле начало этому положил еще Бхопал. Ведь демоны появились и в других странах тоже. Но мы сосредоточились на этой стране, выбрав ее чем-то вроде испытательного полигона для нашего расследования.

– Кем планировалось? – спросила Мелисса.

– Вот в этом-то и вопрос. Я предпочел бы подождать, прежде чем высказывать свои предположения принародно… Требуется больше информации.

«Кто этот человек? – подумал я. – И к чему он клонит всеми этими разговорами?»

Его окружал странный запах – не то чтобы неприятный, скорее экзотический. Может быть, благовония?

– Если они были не случайными… эти промышленные катастрофы, – медленно начал я, – и если… если демоны являются их побочным продуктом, прошу вас, расскажите нам, что вы об этом думаете. Выскажите ваши предположения. Кто это запланировал? И каким образом? Это было что-то вроде ритуала?

Я говорил все быстрее и быстрее, с растущим возбуждением, питаемым надеждой. Настоящей надеждой – поскольку если у того, что происходило вокруг, было какое-то объяснение, то, значит, могло найтись и решение. Если было объяснение, то это означало, что вселенная и сама наша жизнь не были безумием, бессмыслицей, где первый попавшийся бог хаоса мог напустить на нас своих демонов. Это означало надежду на то, что во всем этом все же есть скрытый смысл.

– Я хочу сказать – если кто-то планировал это, значит, существуют какие-то законы, какие-то…

Мендель остановил меня, подняв руку, поскольку в этот момент в комнату кто-то вошел. Я понял: что он не хотел, чтобы эти вещи обсуждались в присутствии нового посетителя.

Пейменц положил несколько распечаток лицевой стороной вниз поверх тех, что лежали на столе, так чтобы их не было видно.

Посетитель оказался профессором Лаэртом Шеппардом, который выглядел в точности таким же, каким я его видел в последний раз, хотя в его глазах было что-то, заставлявшее вспомнить о свече как раз после того, как ее задули, – мерцание, угасающее до состояния пепла. Он подошел к столу, возле которого мы стояли, взглянул на него и тут же отвел взгляд. – Джентльмены, – произнес он. Он посмотрел на Мелиссу, растрепанную, как беспризорник, и как мне показалось, в его взгляде промелькнуло замаскированное желание. – Мелисса, я рад видеть, что вы… э-э…

– Жива, вы хотели сказать, – закончила она.

– Именно так. – Он повернулся к Менделю всем корпусом, точно наводя орудийную башню, и проговорил: – Не буду тянуть. Я пришел, чтобы просить вас принять участие в нашем проекте по умиротворению.

– И что это означает конкретно, Шеппард? – пророкотал Пейменц. – И кем конкретно предложен этот проект?

– На вопрос «кто?» отвечаю: Комитет Социальной Экономики, – невозмутимо ответил Шеппард.

– А кто это? – спросила Мелисса.

– Ну как же, дорогая моя, – ответил Шеппард, почти не глядя на нее, – это комитет, состоящий из экономистов и бизнесменов, уже давно озабоченных судьбами мира.

– Это пользующийся большим влиянием исследовательский центр, в который входят люди, занимающие высокое положение в международных корпорациях, и консервативные ученые-теоретики. «Новые Правые» [22] и тому подобное, – нетерпеливо пояснил Пейменц.

Мендель кивнул, прибавив:

– Я надеюсь, что это «умиротворение» означает не то, что я думаю… Демонов невозможно умиротворить.

– Мы не знаем, можно их умиротворить или нет, – возразил Шеппард, склоняясь в коротком натянутом поклоне в сторону Менделя. – Мы исходим из гипотезы, что это возможно. Им можно выделить какую-то территорию, обеспечить им определенное… э-э… содержание, и если это будет предложено им, так сказать, в старинном духе, в виде обряда жертвоприношения, мы можем надеяться, что нам удастся вновь пробудить то, что умиротворяло подобные сущности в Древние времена.

Я посмотрел на Мелиссу. На Пейменца. Он утомленно кивнул мне. Я спросил Шеппарда:

– Вы что, имеете в виду – приводить к демонам людей… предлагать их им в жертву? Встать перед ними на колени? Содействовать убийству человеческих существ?

– Располагаете ли вы лучшим методом, молодой человек, который бы позволил хотя бы ненадолго приостановить их?

– Об этом рано говорить – но думается мне, нам всем будет лучше умереть, чем делать что-либо подобное. У нас ведь есть еще и души, о которых следует подумать.

– Юноша прав, – произнес Мендель, кивая. – Он смотрит прямо в корень. Шеппард, это немыслимо.

– В любом случае, комитет уже работает в этом направлении. – С этими словами Шеппард повернулся и вышел из комнаты.

– Подозреваю, – сказал Мендель, – что нам следовало убить его на месте.

Но никто из нас не пошел вслед за Шеппардом.

Я бессильно сидел на пластмассовом стуле, разглядывая опутывавшие потолок пыльные металлические трубы, пересекавшиеся друг с другом, как автомагистрали. Я уже начинал ощущать настоящий голод по открытому небу. Ньерца и Мендель подошли ко мне, неся стулья, бутылку вина и пластиковые стаканчики, и уселись рядом. Я выпрямился, переводя взгляд с одного на другого и чувствуя себя под их взглядами как зверюшка, к которой два зоолога собираются прикрепить радиодатчик.

– Э-э… да, джентльмены? Мендель проговорил:

– Когда вы говорили о происхождении этого рисунка – того самого, в котором обнаружилось столь поразительное соответствие с появлениями демонов в этом районе, – мне кажется, вы упомянули, что у вас было относительно него какое-то видение?

– Да.

– Когда вы говорите «видение», Айра, – спросил Ньерца, – вы имеете в виду именно… Как бы вы могли описать?

Я подумал.

– Нет, это не как у Иезекииля. Я хочу сказать – я видел это как художник, не более того. Но это было настолько мощное визуальное вдохновение, что… я считаю это видением. Оно не было похоже на то, как если бы я слышал голос с небес, говорящий: «Что ты гонишь меня?» [23]

– Вот именно, – сказал Мендель, кивнув. Он посмотрел на Ньерцу. – Ну и пусть. Плюс синхронизации.

– Мы должны сделать скачок, – сказал Ньерца. – То, что принесли нам эти юноша и девушка, не могло быть принесено случайно. Их высшие «я» работают в соответствии с высшим планом.

– Я… я тоже хочу сделать скачок, – произнес я. Они оба посмотрели на меня, подняв брови. (Брови Ньерцы располагались на пару футов выше Менделевских.) – Израэль… профессор Пейменц говорил о некоей организации. Насколько я понял, вы оба принадлежите к ней. Я так понимаю, что это политическая организация. Какая-то прогрессивная организация, но – вы оба, похоже, вовлечены в нечто… э-э… эзотерическое? Я имею в виду в том смысле, что есть три круга – экзотерический, мезотерический и эзотерический. – Мне показалось, что Мендель подавил улыбку, и я поспешно добавил: – Я не хочу сказать, что я глубоко разбираюсь в таких вещах. Но у меня есть некоторое представление о них. Прежде всего я помогал профессору в издании его книги, работал в… ну, это, конечно, всего лишь журнал, но все же…