Томек в стране фараонов - Шклярский Альфред Alfred Szklarski. Страница 37

— Когда же это могло произойти? — прошептала Салли. — Давным-давно или сейчас?

В мерцающем свете она внимательно огляделась… Что-то блеснуло, Салли наклонилась и подняла небольшой острый стилет. Она осторожно его осмотрела, на базаре она видела десятки подобных.

— Вот, значит, как, — снова шепнула она. — Кажется, я попала туда, куда надо. Может, именно это мы и искали?

Салли решила внимательней осмотреть мумии. Из-под ног юркнула испуганная ящерица. «А летучие мыши, почему здесь нет летучих мышей?» — промелькнула у нее мысль.

У мумии, над которой она наклонилась, оказались разрезаны повязки, видимо, вор искал спрятанные между ними ценности, украшения, амулеты. «Неужели отсюда исходят реликвии, которые мы ищем? Разве такое возможно?» — спрашивала сама себя Салли. «Ведь гроб Тутанхамона не найден, а этот тоже явно не он. Здесь не могут быть мумии фараонов, их здесь столько… слишком уж много». Она освещала мумии одну за другой, внимательно их рассматривала. Не было сомнений, их обыскивали.

«Возможно, этого избежала только гробница Тутанхамона?» — Салли почти произнесла эти слова вслух. «Нет, не может быть», — ответила она сама себе. «Ведь гробницы грабили с незапамятных времен. Отчего один лишь Тутанхамон должен был этого избежать. Нет, это невозможно!»

Она уже почти забыла о своем трагическом положении.

«А может быть так, что кто-то разграбил и ту гробницу, перенес сюда часть сокровищ из нее и погиб? Другие же воры, через много веков, нашли это место и делают вид, что открыли гроб легендарного фараона [118].

Мысли так и вертелись в ее голове. И вдруг из противоположного угла донесся какой-то весьма странный звук, чем-то похожий на вой:

— А-а-а-а… А-а-а-а, — то тихо, то громче, то выше, то ниже, как какая-то экзотическая восточная мелодия.

Салли вытерла пот со лба.

— Что-то мне почудилось, — громко проговорила она, пытаясь вернуться к своему занятию.

Но тут что-то как будто задело за стену. Тишину разодрал вибрирующий стон.

— А-а-а-а, — гремел он, — а-а-а-а, — и перешел в визг.

Теперь уже по-настоящему напуганная Салли подавила крик, зажав рукой рот. Пламя светильника, который она держала неверной рукой, заметалось, бросая на стены диковинные пляшущие тени. На какое-то мгновение наступила тишина. Покоящаяся в одной из ниш белая фигура явно шевелилась. Показались обмотанные белым ноги. Мумия постепенно выпрямилась. Тишину опять прервал стон: а-а-а…

Салли сразу вспомнила все жуткие рассказы о мести тех, чей покой был нарушен. Она застыла, как парализованная, с горящим еще светильником в одной руке и со стилетом — в другой. Она совсем забыла, что в кармане в нее револьвер. Да и что можно сделать с покойником? Наконец, она шевельнулась, начала тихонько, не сводя глаз с загадочного зрелища, продвигаться по стене туда, откуда пришла. Однако мумия проделала то же самое, преграждая ей дорогу. В мерцающем свете зловеще блеснули странные живые глаза…

Но Салли уже преодолела сковывающий ее ужас, найдя опору в воспоминаниях. Она увидела перед собой лицо мужа, безмятежный облик Новицкого, спокойные черты Смуги, мягкую улыбку Вильмовского. «Ах, Томми, Томми», — вздохнула Салли и, вернувшись к действительности, решила защищаться.

— Покойник ты или нет, уйди! Уйди, а не то убью! — крикнула она.

Салли подняла стилет. Пламя светильника задрожало и погасло. Наступила темнота. Салли швырнула глиняный сосуд в сторону белой фигуры. Ужасный стон раздался совсем рядом:

— А-а-а-а… а-а-а…

Она почувствовала скользкие пальцы на своей шее, кто-то жестко сжал ее руку со стилетом. Стилет упал, скользкие пальцы сжимались на ее губах. Страшный неустанный вой продолжался. Салли боролась, но слабела, постепенно теряя сознание.

— Садим!

— Да, господин!

— Ты хорошо себя показал.

— Да, господин!

— Ты заслужил награду.

— Да, господин.

— Держи! — и ему бросили кошелек.

— Благодарю, господин!

— Не благодари, только молчи! Помни, что я — владыка Долины!

Садим с суеверным страхом всматривался в темноту, в которой растворился вожак. «Я убийца», — думал он, сжимая деньги в руке.

XV

Приезд Смуги

Вдали уже виднелся возвышающийся над Луксором стройный минарет. Очередная поездка Смуги, Вильмовского и терпеливого их спутника Абера по Египту подходила к концу. Встревоженные предостережением Юсуфа, они предпочли ехать на поезде. Между Аль-Фаюмом и Луксором он был самым быстрым средством сообщения. От Каира их отделяли уже 680 километров, а они все еще мысленно были в этом гигантском городе. Если Юсуф был прав, значит со времени их посещения дома Ахмада аль-Саида над ними висит грозная опасность. И они спешили в надежде, что успеют предупредить или хоть как-то обезопасить группу Томека.

Однообразный пейзаж за окном быстро надоел: одни и те же пригородные домики из сушеного кирпича, хижины феллахов, притулившиеся друг к другу, чтобы не рухнуть, унылые домишки вдоль путей, измученные надорвавшиеся люди, кое-где рощи финиковых пальм и расплывающаяся вдали зелень, внезапно обрывающаяся полосой бурых холмов. Они ехали предназначенным для европейцев первым классом. Вильмовскому очень хотелось узнать, как выглядят другие вагоны, и он решил пройтись по поезду. Пассажиры — арабы, большинство которых курило нечто, несущее жуткий смрад, — устраивались на сидениях, присев на корточки. Окна во всем поезде были задраены и прикрыты деревянными ставнями. Потные, измученные пассажиры терпеливо сносили все неудобства, пока вдруг Вильмовский, которого никто не успел удержать, не открыл окно в одном купе. Тут же в окно ворвалась туча пыли, поднятой движением поезда. В мгновение ока она засыпала пассажиров тонким слоем песка. Сконфуженному Вильмовскому ничего другого не оставалось, как закрыть окно, извиниться перед рассерженными пассажирами и вернуться в свой вагон.

В конце концов поезд подошел к зданию вокзала в Луксоре. На перроне Смугу, Вильмовского и Абера сразу окружили носильщики, наперебой предлагавшие свои услуги. Путники уселись в удобную арабию — здешнюю извозчичью пролетку — и направились к гостинице «Винтер палас». По извилистым улочкам, мимо низких домишек, к которым лепились лавчонки и кофейни, они доехали до прибрежного бульвара. Овеваемые легким ветерком, дувшим с Нила, с удовольствием проехались по осененной раскидистыми тамарисками аллее. Радовал глаза вид широко разлившихся в этом месте голубых речных вод. Вдали рисовались виллы, утонувшие в пальмах, тамарисках, сикоморах, банановых рощах. За ними блестели огромные древние колонны, соединенные с развалинами могучих стен, опирающихся на плечи монументальных статуй.

— Это остатки храма, у его подножия останавливались лодки, прибывающие в Фивы. Прежде всего надо было возводить почести главному богу этих мест, Амону. Здесь же торжественно встречали вернувшихся из военных походов, несущих с собой ценные трофеи, — рассказывал Абер.

В гостинице, едва они успели расписаться в книге прибывших, портье оглядел их пристальным взглядом и спросил:

— Кто из господ носит фамилию Смуга?

— Я, — ответил путешественник. — А в чем дело?

— Ян Смуга?

— Да. Ян Смуга.

— У меня для вас письмо.

— Благодарю.

Смуга нетерпеливо вскрыл конверт.

— От Салли, — сообщил он, пробегая глазами записку.

— Что пишет? — спросил Вильмовский.

— Прочти сам, — Смуга подал ему листок.

«Мы расположились у подножия колоссов Мемнона. Мальчики ушли вчера в Мединет Хабу и не вернулись. Пришел гонец от Томека, он зовет меня к себе, нашел гробницу. Я иду с гонцом. Салли», — вслух прочитал Вильмовский.

— Когда и кто принес это письмо? — нетерпеливо спросил Абер портье.