Томек в стране кенгуру - Шклярский Альфред Alfred Szklarski. Страница 31

– Вы за него не беспокойтесь. Это в самом деле молодчага парень. Только благодаря ему кенгуру не смогли вырваться из кольца облавы. Ночью они отошли далеко на север и можно было опасаться, что между стадом и моими людьми образуется разрыв, а группа Смуги не подоспеет, чтобы его закрыть. Поэтому я решил выбрать лучшего среди нас стрелка, чтобы тот в случае необходимости застрелил предводителя стада и повернул кенгуру на юг. Я выбрал Томека потому, что, по-моему, парень обладает прекрасными способностями в стрельбе. Он принял мое предложение. В самый критической момент облавы он оказался на высоте положения. Теперь Томек вместе с туземцами поехал за убитым кенгуру.

– Можешь пожалеть, что ты не видел Томека во время облавы, – вмешался Смуга. – Я был всего лишь в какой-нибудь сотне метров от него. Он повалил предводителя стада одним выстрелом. Это великолепный стрелок.

– Мнение Смуги, известного меткостью стрельбы, особенно ценно, – добавил Бентли, – потому, что я... признаюсь... никогда не убил ни одного животного. Я люблю ловить живых представителей фауны, но не могу лишать их жизни.

– Напрасное убийство диких животных, конечно, варварство, – ответил Смуга. – Но это очень хорошо, если охотник метко стреляет.

– Конечно, вы правы! Томек заслужил особой похвалы за то, что во время охоты оказался разумным и отважным стрелком. Он точно выполнил мой приказ, – признал Бентли.

Вильмовский с большим удовольствием слушал их слова. Он с нетерпением ждал возвращения сына. Томек появился в лагере через час. Обняв и поцеловав отца, Томек сразу же спросил о боцмане Новицком. Вильмовский сообщил, что моряк раздает туземцам продукты.

– Я должен найти боцмана, чтобы вручить ему обещанного кенгуру, – сказал Томек и в окружении толпы туземцев направился в лагерь, ведя на поводу лошадь с навьюченным на нее огромным животным.

XII

Охота на диких динго

В течение нескольких дней наши охотники были заняты ловлей кенгуру, предназначенных для отправки на судно. В это время с Томеком случилось забавное происшествие. Он решил лучше присмотреться к огромной самке, у которой в сумке на животе сидел маленький кенгуренок, время от времени высовывавший оттуда маленькую, смешную головку с длинными ушами. Томек уже знал, что рост малыша, только что появившегося на свет, не превышает тринадцати сантиметров. Они родятся еще не полностью сформированными, всего лишь с зачатками конечностей. Дальнейшее их развитие происходит в сумке матери. Самка кенгуру сразу после появления потомства помещает его в сумку на своем животе, где малыши присасываются тесно замкнутыми и даже сросшимися по бокам губами к молочным соскам матери и длительное время как бы висят на них. Только лишь спустя восемь месяцев полностью уже оформившийся кенгуренок оставляет материнскую сумку.

Звероловы не хотели, чтобы кенгуру-мать слишком долго находилась в тесной клетке, поэтому они отлучили ее от стада и держали в отдельной загородке. Они намеревались запереть ее в большую клетку перед самым отъездом с фермы.

Маленький кенгуренок с любопытством выглядывал наружу. Из сумки матери показывалась его головка, он смешно водил мордочкой и шевелил усами, а когда Томек махал на него рукой, сразу же испуганно исчезал.

Однажды Томек вошел в загородку, где находилась кенгуру. Она остановилась в углу в вертикальном положении, опираясь на две задние ноги и на толстый хвост. Поворачивая голову то влево, то вправо, она пронизывающим взглядом смотрела на мальчика. Она держала себя спокойно и Томек без всяких опасений подошел к ней. Все свое внимание он обратил на маленького кенгуренка, который, выглядывая из сумки матери, с любопытством смотрел на него. Томек вытянул руку, чтобы погладить его по головке. Вдруг он почувствовал сильный удар по шее. Томек немедленно выпрямился, но кенгуру, словно опытный боксер, начала бить его по груди и голове. Томек был удивлен этим нападением, но когда вокруг раздался смех охотников, он сжал кулаки, намереваясь защищаться. И вот в загородке начался настоящий боксерский матч. Сердитая кенгуру била Томека короткими ударами, хватала его лапой за горло и одновременно била второй, а потом толкнула его задней лапой в колено. В этот момент в загородку вошел огромный боцман Новицкий.

– Не так сильно, сестрица! – крикнул он кенгуру и заслонил собой Томека.

Кенгуру короткой передней лапой ударила его по шее и одновременно солидно толкнула в колено. Боцман выругался по-матросски. Вокруг них бушевал хохот. Боцман и Томек быстро отступили и вышли из-за загородки.

– Два – ноль в пользу кенгуру, – смеясь, кричал Бентли.

– Вы бы так не смеялись, если бы она угостила вас таким тумаком, как меня, – ответил боцман с кислой улыбкой. – Правда, я видел в Гамбурге специально дрессированных для бокса кенгуру. Но кто эту чертовку научил здесь, я, честное слово, на знаю.

– Учить кенгуру боксировать не надо, это их нормальный способ борьбы, – пояснил Бентли. – Именно так они дерутся между собой и так защищаются от людей.

– Значит вы считаете, что те, которых я видел в Гамбурге, не были дрессированы? – удивился боцман.

– Совершенно в этом уверен, – подтвердил Бентли. – Все дело в том, чтобы приучить их к виду людей и к электричеству.

Томек и боцман, пристыженные происшедшим с ними смешным приключением, перестали интересоваться кенгуру, запертыми в ущелье. Для развлечения они начали поиски страусов. Однажды они вместе с Бентли и Тони забрались далеко в степь.

Стояло жаркое утро. Кучка звероловов медленно двигалась по плоскогорью, поросшему довольно высокой травой. Тони первый увидел стадо пасущихся птиц.

– Эму там, с правой стороны холма! Быстро спешиться и ничего не говорить, – предупредил он вполголоса.

Он первый соскочил с седла. Остальные охотники немедленно последовали его примеру. Тони повел их к холму с округлой вершиной. У подножия холма они быстро вбили в землю колья, к которым привязали лошадей и осторожно вползли на вершину холма. Бентли достал полевой бинокль. Выставив голову из травы, он стал искать эму. Вскоре он рукой показал направление.

Боцман и Томек по очереди рассматривали оригинальных птиц в бинокль. Стая их состояла из пяти взрослых особей и четырех молодых. Единственный в стае самец достигал около ста семидесяти сантиметров роста. Самки были немного ниже. Оперение их было желтоватого и чуть коричневатого цвета.

Томек внимательно всматривался в эму. Шея у них короче, чем у знакомых ему по картинкам африканских страусов, и ноги у них, оперенные начиная с коленного сустава, тоже короче, чем у страусов. Чрезвычайно маленькие крылья, тесно прилегающие к туловищу, были совершенно незаметны. Голова по бокам и шея птиц лишены оперения. Бентли, будучи ученым-зоологом, добавил, что на ногах эму по три пальца, из которых самый короткий – наружный, и заканчиваются они крепкими когтями.

Очень большой интерес у Томека возбудили молодые птенцы эму. Должно быть они чрезвычайно прожорливы, потому что непрерывно носились по траве в поисках пищи. Их оперение было еще оригинальнее, чем у взрослых эму. Они были покрыты еще первым пухом с шестью широкими продольными полосами.

К сожалению, звероловы не могли долго наблюдать за австралийскими эму. Боцман, тоже весьма заинтересованный пестрыми птенцами, желая лучше присмотреться к ним, неосторожно приподнялся. Бдительный самец увидел его, и страусы быстро помчались в степь. Звероловы побежали к лошадям и некоторое время гнались за эму, и хотя птицы бежали медленнее из-за того, что были с птенцами, догнать их не удалось, потому что лошади пугались странного звука, издаваемого перьями мчавшихся эму.

– Ну и растяпа вы, – возмутился Томек неловкостью боцмана. – Если бы вы не напугали эму, нам, может быть, удалось бы подкрасться к ним и поймать хотя бы птенцов.