Отбытие Орбитсвиля - Шоу Боб. Страница 20

— А для чего все это?

Лицо Сильвии стало торжественным.

— Система не компенсирует паранормальные силы. Карал планирует сдвинуть первую сферу в момент дискарнации. Если это получится, в чем он не сомневается, сфера войдет в контакт с одним или несколькими зондами и по цепи пройдет сигнал.

— Понятно, — Даллен старался скрыть невольный скептицизм. — Доказательство жизни после смерти.

— Доказательство того, что явление, называемое смертью, в действительности — только переход.

— А другие не пытались посылать сигнал «с той стороны»?

— Они не были физиками и не понимали принципа квантован неопределенности и действующих сил.

— Но… До сегодняшнего вечера я никогда не слышал о сапионах, но можно предположить, что, если они вообще существуют, то их взаимодействие с веществом очень, очень слабое. Почему он надеется, что энергия дискарнации, которую должны приносить эти самые сапионы, сдвинет предмет вроде этого? — Даллен постучал пальцем по витрине, указывая на ближайшую сферу.

— Карал учил, что сапионы некоторым образом родственны гравитонам.

— Однако мы не знаем, существуют ли гравитоны.

Сильвия досадливо поморщилась, но казалось, пропустила его ответ мимо ушей и стала рассуждать о ядерной физике, будто не все фундаментальные взаимодействия являются общими для всех частиц, нейтрино — как раз пример такси частицы. Поэтому нечего бояться сапионов, вступающих лишь в ментальное взаимодействие. Это просто еще одна экспериментально не обнаруженная частица, такая же, как гравитон.

В картине, которую нарисовал себе Даллен, умерший Карал Лондон, оседлал рой гравитонов и мчался среди звезд навстречу полированной сфере. Потом вспомнил, что у Лондона есть еще пятеро пожилых последователей: один

— на Орбитсвиле, другой — на Терранове и трое — в разных точках Земли. У них столь же фантастические планы, и каждый нацелен на свою собственную сферу. Все это представлялось Даллену сущей нелепицей.

— Извините, — сказал он. — Ваша теория для меня чересчур неожиданна. Сразу трудно в нее поверить.

— На данной стадии от вас этого не требуется. Главное, чтобы вы согласились: она не противоречит современной физике.

Сильвия произносила фразы как раз навсегда затверженный урок.

— Личность есть совокупность ментальных сущностей, образующих структуру в ментальном пространстве. Она переживает разрушение мозга, хотя для ее развития требуется его сложная физическая организация.

— Моя физическая организация слегка перегрелась, — улыбнулся Даллен, смахивая со лба воображаемый пот.

— Ладно, первая лекция закончена, но предупреждаю: когда придете в следующий раз, получите продолжение. — Она остановилась у двери и ждала, пока он к ней присоединится. — Если придете.

— Меня не запугать. «Лжешь», — мысленно сказал он себе, чувствуя, что «деловая» часть закончилась, они одни, и Сильвия ждет возле двери. Он шагнул в ее сторону, желая и страшась того мгновения, когда уже невозможно будет избежать прикосновения. Он приблизился к ней, непроизвольно подняв руки в жесте, имеющем значение лишь для них двоих и только в это мгновение. Руки Сильвии поднялись ему навстречу, ее теплые пальцы легли на его ладони. Даллен подался вперед, но почувствовал постепенно нарастающее сопротивление.

— Не целуйте меня, Гарри, — сказала она. — Мне трудно так…

— Вы считаете, я слишком тороплюсь?

Она задумчиво взглянула на него.

— Я пытаюсь разобраться.

— В таком случае, не вернуться ли нам к вашим гостям?

Она благодарно кивнула, и они отправились назад в гостиную, где Сильвия, занялась делами и куда-то исчезла. Даллен еще некоторое время оставался под впечатлением последних минутка потом его охватило чувство вины — неизменный спутник последних недель, но теперь к нему добавилось нечто новое, неясное. Было ли оно предчувствием того, кем может стать для него Сильвия Лондон, или запоздалым пониманием разницы между влечением, которое он раньше называл любовью, и шквалом неуправляемых эмоций? Может, именно они и означают любовь?

«Надо уходить отсюда, — подумал он, — уходить немедленно и никогда не возвращаться». В дверях он едва не столкнулся с Питером Эззати и его неразлучной женой.

— А, идеологическая обработка прошла успешно! — весело заметил Эззати. — Это написано у вас на лице.

— Питер! — Либби прямо-таки исходила тактом. — Гарри сейчас не до нас.

Даллен посмотрел на нее как ястреб на цыпленка и, призвав на помощь всю свою выдержку, выдавил улыбку.

— Боюсь, я допустил резкость, но теперь все прошло. Неплохо бы выпить какао или чего-нибудь другого.

— О, вам нужна настоящая выпивка, скота с водой, кажется? — спросил Эззати, уже удаляясь.

Даллен хотел было окликнуть его и, отказавшись от спиртного, немедленно уйти, но вспомнил, что еще нет и десяти, а шансы уснуть в пустом доме равны нулю. Может, не так уж плохо — пообщаться с простыми благожелательными людьми и чуть-чуть расслабиться. Доказать себе, что он зрелая личность и способен контролировать свои эмоции.

— Я тут почитал на досуге одну книжку о математической вероятности, — начал он, — в ней сказано, что два человека, потеряв друг друга в большом универсальном магазине, практически не смогут встретиться, если только один из них не будет стоять на месте.

На круглом лице Либби появилось выражение вежливого недоумения.

— Надо же!.

— Да, но если задуматься, то ничего бесполезнее этой информации не придумаешь. Я подразумеваю…

— А я никогда не бывала в большом универсальном магазине, — перебила Либби. — Как, наверное, потрясающе было в каком-нибудь «Мэйси», пока в Нью-Йорке жили люди. Вот и еще одна потеря…

Даллен не придумал в ответ ничего оригинального.

— Что-то теряем, что-то находим…

— С отдельными потерями можно было бы смириться, но мы теряем, теряем и теряем. Оптима Туле только забирает и ничего не дает взамен.

Несмотря на свою взвинченность, Даллен все-таки заинтересовался такой точкой зрения.

— Мы ничего не получаем от Оптима Туле? Разве они не расплачиваются?

— Вы говорите о клочках земли с травой? Что человеческая раса делала последние два столетия? Ничего!. В искусстве — никакого прогресса. Наука застыла на месте. Технология и вовсе уходит в прошлое, каждый год скатывается на уровень-другой. Орбитсвиль деградирует!

— Похоже, сегодня у меня лекционная ночь, — заметил Даллен.

— Извините, — Либби печально улыбнулась, а он подумал, что, быть может, поторопился навесить на нее ярлык. — Видите ли, я по натуре романтик, и для меня Орбитсвиль — не начало, а конец. Хотела бы я знать, что нашли бы Гарамонд и прочие, не подвернись им Орбитсвиль? Ведь пришлось бы продолжать поиски.

— Вероятно, ничего.

— Вероятно, но мы никогда этого не узнаем. Перед нами целая Галактика, а мы воротим нос. Иногда я подозреваю, что Орбитсвиль построили специально для этого.

— Орбитсвиль никто не строил, — возразил Даллен. — Считать так могут только те, кто никогда там не бывал. Если бы вы увидели горы и океаны…

Он не договорил, потому что вернулся Эззати и раздраженно сунул ему полный стакан.

— Что за нервный народ эта молодежь, — заклокотал Эззати. Его налитые щеки потемнели от гнева. — Нет больше никаких одолжений, родня, не родня — все едино.

Либби немедленно посочувствовала:

— Успокойся, дорогой, кто тебя обидел?

— Да этот щенок Солли Хьюм. Набрался в соседней комнате, а когда я намекнул ему — для его же блага, — что он несколько перебрал, так ядовито мне ответил: когда, мол, я ему верну пятьдесят монит.

— Не следовало брать у него в долг, Питер, — обеспокоенно глядя на мужа, посетовала Либби.

— Хоть бы сказала что-нибудь дельное. — Эззати жадно проглотил ликер и переключился на Даллена. — На прошлой неделе я практически бесплатно отдал этому безмозглому сопляку списанный компьютер. Пожертвовал, можно сказать, для его дурацкого общества, а теперь паршивец набрался наглости требовать денежки обратно. Не пойму, с чего он вдруг осмелел? И чего он хотел от ящика, который с незапамятных времен провалялся в подвале?