Тигр на свалке - Шубин Дмитрий. Страница 12

Макс по пути приобрел еще пару коробков с марихуаной, но собирался сегодня побаловаться и с более сильной штучкой. Мы как раз стояли возле прилавка с прозрачными колбами. За стеклами – наркотики всех мастей и видов. Макс наклонился и шепнул мне на ухо:

– Кокаина или герыча?

– Ты что? – ответил я тоже шепотом, чтобы не привлекать внимание окружающих. – Кокаин продают с семнадцати лет, а герыч вообще с восемнадцати.

– А… – махнул рукой Макс. – Мы же не в магазине. Покажи торговцу деньги, и он продаст тебе что захочешь, прямо из-под прилавка. Ну так коки или герыча?

– Немного коки в порошке, это будет нормально, не хочется сильно уезжать. – На самом деле я кроме травки никогда ничего не пробовал.

Макс же отвернулся от меня и, подойдя к продавцу, стал что-то шептать ему на ухо.

– Эй, Меме, – крикнул торговец, приподняв полог огромной палатки в виде квадратного шатра, расположившейся позади прилавка. – Подмени меня на пару минут.

Макс посмотрел в мою сторону и, подмигнув, махнул рукой, подзывая. Из палатки вышла толстая пожилая сеньора, которая, не обратив на нас внимания, положила лоснящиеся руки на образцы наркотического товара и стала громко зазывать покупателей:

– Подходи, не зевай! Коки, героина рай! Если надо помощней, куча порошка от вшей! ЛСД и мескалина много, это даст дорогу к богу!

Мы протиснулись между прилавком и шатром, проскользнули в палатку и остались стоять у входа. Продавец прошел внутрь и открыл крышку сундука, изготовленного из дубленой кожи, с углами, оббитыми чеканенным серебром. Он достал прозрачный пакетик с белым порошком.

– Может, ребятки, вам просто покурить травки или глотнуть пару пилюль экстези? Мне по закону не положено продавать вам сильные наркотики. Могу предложить амфетамины или легкий морфин. Кстати, у меня есть неплохие галлюциногенные грибки, прямая доставка из России. Про них Минздрав ничего не упоминает. А что не запрещено, сами понимаете… К месту сказать, в тамошних грибах самое высокое содержание псилоцибина [14]. Можно прекрасно улететь на небеса. Называются MagicMushrooms [15] . В Российском округе их именуют просто – мультики. Это как русская рулетка, один съедает пять грибков и начинает путешествие в Диснейленд, а другой, проглотив даже меньше того, может отправиться к праотцам. Прекрасная игра, не правда ли?

– Это реклама? – серьезно спросил Макс.

– Соображаешь, значит, вырос. Если вырос, то получишь, что заказал.

– Я поведаю друзьям об этих грибах, но сейчас нас интересует только кокаин. Если бы нам надо было поймать мультики, мы бы купили ЛСД или ПСП [16].

– Ну, тогда с вас семьдесят пять песчанок, – продавец протянул пакетик. – Однако, продал ли я вам законно или незаконно этот продукт, я должен оповестить вас: Минздрав предупреждает, действие этого продукта может повредить вашему здоровью.

Мы дружно мотнули головами. Макс отдал деньги и принял пакетик с кокаином. Покинув палатку, мы направились дальше обследовать район-ярмарку. Я заметил, как один из воров карманников надрезает сумочку у зазевавшейся дамы. Толкнув Макса плечом, я дернул головой в ту сторону. Друг уже ничего не увидел, так как вор сделал свое дело за несколько секунд.

– Что было? – спросил Корсигас.

– Там парень вытащил у сеньоры портмоне.

– А… – Макс дернул подбородком вверх. – Учись.

– Учиться быть карманником? – переспросил я.

– Нет, учись, каким быть не надо. Запомни, нам мелочь не нужна. Нам нужен весь мир со всеми его потрохами. – Макс всегда страдал гигантоманией.

– Слушай, а почему бы нам не попробовать ЛСД? – спросил я. – Говорят, впечатления потрясающие.

– Что я, Тимоти Лири [17], что ли. Расслабиться – одно, а увидать бога – другое.

– Да, но говорят, к ЛСД привыкание только психологическое.

– То-то я и боюсь. Боюсь, что понравится. В философы подамся. Я не дурак, терять будущее. Всегда ко всему надо относиться реально и в меру. – Макс о наркотиках знал все.

Мы гуляли по «Кокатауну» до самого заката. Посмотрели драчливых птиц на петушиных боях в гальере [18] и наперсточников, расположившихся прямо на земле и ловко обманывающих простаков, уверенных в том, что именно вот под этим-то колпачком и находится шарик. Потом едва отделались от назойливых цыганок, предлагавших спасти нас от проклятий и заговоров, в то же время осторожно бросавших взгляды на стоящих в сторонке черноволосых мужей, облаченных в атласные шаровары и шелковые рубашки. Красивая девушка лет пятнадцати по имени Ребека пыталась познакомиться с нами, но когда мы дружно назвали свои имена, она сказала, что стоит «всего лишь» пять сиреневых за час. Пять сиреневых, это примерно пятьдесят песчаных. Поблагодарив проститутку, мы быстро ретировались. В сторонке какой-то самобытный танцор отплясывал фламенко, вереща при этом, как индюк. Деньги в его перевернутое сомбреро мы подбрасывать не стали. Заглянули в цирк-шапито, посмотрели на жонглеров и фокусников с голыми торсами, сплошь покрытыми красно-синими татуировками. Вслед за этим плотно пообедали в уличном кафе, присев за пластиковый столик. Мы легко умяли пару задних кроличьих лапок, поджаренных на открытом огне и политых острым соусом «сальса» из бутылочки с блестящей надписью «HEINZ». Хоть истинно мексиканский соус и был приготовлен в Североамериканском округе, но в нежной густой кисло-сладкой массе плавали кусочки зеленого обжигающего чили, как задумано, как в оригинале. Съели по паре печеных яиц с лопнувшей коричневой скорлупой, а следом «карне асадо» – жареные говяжьи ленточки с фасолевым гарниром. Я наелся до отвала. Порция экстракта опия в чашке с кофе приподняла настроение, а от прекрасно утоляющего жажду пива «Corona Extra», которое мы пили из запотевших бутылочек и, как положено, закусывали кусочками лайма, захотелось совершить что-то безрассудное. Жизнь радовала, и я благословлял бога за то, что он дал мне такого друга, как Макс Корсигас.

Когда стало темнеть, мы направились к выходу. Прохожих уже было мало, торговцы собирали товар, запирали лавки, забирались в палатки и шатры. Внимание привлек особо огромный бардовый шатер с красивой сверкающей вывеской: «Донья Агустина. Магия. Гадание. Предсказание судьбы». На этот раз не Макс, а именно я дернул его за рукав, показав на шатер.

– Гадалка? – возмутился друг. – Ты что, веришь в такую чепуху?

– Ну Макс… – взмолился я, и он уступил.

Предсказательница судеб оказалась красивой черноволосой сеньорой с бездонными глазами цвета чистейшей морской лагуны. Ее широкое пестрое платье больше походило на цыганское, хотя донью Агустину цыганкой можно было назвать, только лишь сильно переборщив со спиртным. Посреди шатра находилась круглая комната, отгороженная от остального пространства плотными портьерами. Внутри этой комнаты располагался круглый стол, покрытый красной ворсистой скатертью, обрамленной бахромой. По периметру висели как смешные, так и страшные маски, множество тряпичных кукол. Массу разнообразных талисманов на шнурках гадалка подвесила на крючки, спускающиеся на лесках прямо с потолка. На полках невысокой книжной стойки виднелись всяческие глиняные статуэтки мистических и фантастических тварей. В это-то помещение мы и попали с Максом. Донья Агустина, не произнеся ни слова, жестом руки предложила присесть. Внимательно посмотрев на нас, она сообщила:

– Этому парню, – гадалка указала на друга, – я не буду предрекать будущее.

– Это еще почему? – удивился Макс.

– У тебя его нет. А если и есть, то мне не видно. Сплошной туман.

– Не понял. – Корсигас заерзал на стуле.

– Я ничем не могу тебе помочь. Ты не хочешь менять свою судьбу.