Крылья Урагана - Банч Кристофер. Страница 16
Он развернулся, чтобы скакать обратно. Усталая лошадь тяжело дышала, взмыленные бока ходили ходуном. На него устремились два дракона, не заметив друг друга, и лишь в самый последний момент избежали столкновения, дав Хэлу возможность нырнуть под расколотое надвое дерево.
Дракон врезался в пышную крону над его головой, взмыл вверх, готовясь повторить нападение. За гребнем холма начинались дирейнские рубежи – там было спасение. Патруль Хэла растянулся в цепочку, отчаянно пришпоривая своих скакунов.
Два дракона зашли на вторую атаку, но патруль был уже слишком близко к своим рубежам, и с полдюжины катапульт выпустили в воздух шестифутовые дротики, метя в крылатых великанов.
Ни один из них не достиг цели, но рочийские драконы улетели прочь.
Один из них издал крик, полный ярости и досады, и Джарт Ординей передразнил его. Как и всегда, у него получилось очень похоже.
Не останавливаясь, они проскакали мимо передовых застав и очутились среди своих. Теперь можно было распрямиться, вдохнуть полной грудью и даже щегольнуть кавалерийскими султанами, смеясь над в очередной раз обманутой смертью и радуясь еще одному дню жизни.
– Я тут подумал, – сказал лорд Каниста, командующий Третьим дирейнским легким кавалерийским полком, – что наш король очень выиграет, если вас произведут в лейтенанты и рыцари, сержант.
Хэл потерял дар речи. И было чему поразиться, ведь в дирейнской армии существовало всего три офицерских чина: лейтенант – который присваивался в основном лишь рыцарям; капитан – он давался исключительно рыцарям; и командующий – ими могли быть только лорды, герцоги и принцы.
За тонкими стенками палатки Канисты стоял невообразимый шум – армия готовилась к очередной битве.
– Во-первых, то знамя, которое вы заметили, принадлежит Гарсао Ясину, верховному главнокомандующему королевы Норции. Эти двое, как я слышал, находятся в близких отношениях. – Каниста многозначительно кашлянул. – Весьма близких. Поэтому предстоящее сражение будет иметь для рочийцев огромную важность.
От него не укрылось промелькнувшее на лице Хэла выражение.
– Вы с ним знакомы?
– Э-э... никак нет, сэр. – Хэл задумался, припоминая, что того Ясина, который владел драконьим аттракционом в Бедаризи, вроде бы звали Бэйли, или как-то в этом роде. – Но, возможно, еще до войны я сталкивался с одним из его родственников. Он летал на драконе. Не знаете, у него случайно нет брата?
– Откуда мне знать? – чуть нетерпеливо отмахнулся Каниста. – Давайте лучше вернемся к более важным вопросам, например к вашему рыцарству. Вы отлично сражаетесь. Но что еще более важно... В общем, вам известно, что ваши подчиненные зовут вас везунчиком?
– Э-э... так точно, сэр.
Хэл никак не мог выбросить из головы этого барона Ясина. Должно быть, какой-нибудь родственник. Хэл не знал, насколько в Роче было распространено имя «Ясин». Если они все-таки были родственниками, это определенно указывало на то, что те рочийские всадники действительно были шпионами. Он усилием воли заставил себя прислушаться к словам Канисты.
– Это куда более важно... для командира, – говорил лорд. – Любой болван, не наделенный подобным чутьем, вполне может стать великим воином... пока какой-нибудь удачливый поганец не нанесет ему удар со спины. А Дирейну нужны удачливые офицеры, Кэйлис, – продолжил Каниста. – Видят боги, до сих пор их было не слишком-то много.
Вид у Хэла стал совсем неуверенный.
– Ну, что вы думаете по этому поводу?
– Сэр, я из простых.
– Это известно всем и каждому, – сказал Каниста. – И откуда же, как вы думаете, произошли отцы всех этих треклятых рыцарей, баронов, герцогов и иже с ними? Разрази меня гром, если среди нас много тех, кто был рожден в пурпуре. Просто когда-то давно – достаточно давно, чтобы мы успели начать кичиться этим, – наши предки ловко управлялись с мечом, да притом оказались достаточно ушлыми, чтобы держаться в рамках закона или не попасться, и к тому же умудрились остаться в живых. И именно их потомки командуют в этой войне. Их тоже убивают, как и простых смертных. Дирейну понадобится новое поколение знати, и откуда, как вы думаете, оно появится? Из таких же плебеев, как и вы. Возможно, вам покажется небезынтересным, что мой предок в десятом, нет, в одиннадцатом колене был простым кузнецом.
– Так точно, сэр, – отозвался Хэл.
– Так-то, – сказал Каниста. – В любом случае, обдумайте это, если не возражаете против такой ответственности. Пожалуй, я несу полную чушь, ведь вы и так уже несете эту ответственность. Рыцарское достоинство ее просто увеличит. Нам предстоит тяжелый бой, так что обдумайте все. Потом, если мы оба останемся в живых, сообщите мне ваше решение.
– Есть, сэр. – Хэл припечатал правую руку к нагруднику, салютуя, и собрался выйти.
– Погоди, сынок, -сказал Каниста.
Хэл обернулся.
– Я должен кое-что показать тебе, – сказал тот, вытаскивая из небольшого полевого столика измятую бумагу и передавая ее Хэлу.
Всадники!
Вы нужны Дирейну!
Мужчины... и женщины, желающие летать на могущественных драконахи служить глазами армии!
Его святейшее величествопризывает вас вступить в формирующиесядраконьи войска!
Опытные всадники окажут Дирейнунеоценимую услугу, вступив в наши ряды.
Поднимись высоко над полем боя!
Брось вызов рочийским чудищам!
Повышенное жалованье!
Дополнительные привилегии!
Всенародное восхищение!
Вступи в наши ряды сейчас!
Только для опытных!
– По-моему, это редкостная чушь, – буркнул Каниста. – Но кто-то говорил, будто ты имел дело с этими чудищами до того, как попал сюда. И, выполняя свой долг перед королем, я решил показать тебе эту бумажку и дать тебе шанс. Хотя настоящая война идет здесь, на земле, а не в воздухе, где кружатся эти болваны, пялясь на противника и слишком часто обманывая бедных честных командиров вроде меня!
Хэл едва его слышал, глядя на клочок бумаги, полностью захвативший его воображение.
«Подумать только – выбраться из этой грязи, прочь от линии фронта, от вечно кричащих офицеров. Снова стать чистым».
Хэл невольно почесал блошиный укус на локте, потом спохватился.
О боги, до чего же ему хотелось этого: оказаться над облаками, над этой нескончаемой резней, побыть на свободе и в одиночестве.
Он вернулся на землю.
– Благодарю вас, сэр, – сказал он, отдавая бумагу обратно.
– Молодчина! Я вижу, тебя это совершенно не интересует, как и подобает настоящему солдату.
Вот уж чем-чем, а отсутствием интереса это назвать точно было нельзя.
Причина была в том, что память Хэла внезапно подсунула ему воспоминание о двадцати пяти конниках, за которых он отвечал, и еще о десяти обозниках, обеспечивавших их.
Если он уйдет, кто позаботится о них?
Он подумал о других отрядах, чьи командиры были убиты или переведены в другое место, и об их преемниках, ставших причиной напрасных смертей, потому что были неопытными и необученными.
Разве мог Хэл бросить людей, доверивших ему свои жизни, на какого-нибудь зеленого юнца, только что выпущенного из какой-нибудь дирейнской кавалерийской академии?
Никогда.
Пока они живы, Хэл Кэйлис останется здесь, чтобы вести их в бой и, если понадобится, погибнуть вместе с ними.
8
– Воды! – простонал солдат, протягивая скрюченную руку к стремени Хэла. – Ради всего святого, воды!
Хэл увидел, что в животе у него зияет огромная рана, из которой на землю вываливаются кишки, и понял, что все равно ничем не сможет помочь бедняге, даже если бы строгие правила позволяли ему остановиться.
Рука рочийского солдата, обмякнув, упала.
– Тогда добей меня, – прохрипел он. – Пожалуйста, матерью твоей умоляю.