Сказ о ведьме Буяне - Шумская Елизавета. Страница 9

– Думаешь? Тогда почему карты так расплывчато об этом говорят? «Лиса», «Колесо», «Башня». Нет бы что-то вроде «Грозы» или «Топора»!

– Потому что мы их не о цели посольства спрашиваем, а о женихе твоем.

– Ну так давай по-новому спросим!

– На картах сегодня уже нельзя.

– Почему? – искренне удивилась Велислава.

– Не знаю. Чувствую так. Давай лучше в воду посмотрим.

– Так ведь не утро же.

– Знаю, но мы и не на жениха гадаем. Нальем в воду зелий разных…

Ведьма уже действовала, установив новый котел – с чистой водой – и понемногу – пять-шесть капель – выливая в него зелий из пузырьков, услужливо подлетающих к ней и после отправляющихся обратно.

В это время дружинники, обычно сопровождающие княжну в ее вылазках, вольготно расположились внизу. Сверху то и дело полыхало зеленым да раздавались шумы, но к этому охранники уже привыкли.

– Что-то Горыня сегодня злой был, – заметил кто-то.

Багро – старший в группе – потянулся и отпил чая душистого.

– Да что-то там парни натворили на стенах.

– Переполошили весь дозор. Служба караульная вся на ушах стоит. Стража воротная от Горыни еле живая вышла, – не унимался молодец.

– Да слыхал я что-то такое, – вступил в разговор еще один. – Вроде как с настенным оберегом, что с пером жар-птицы, что-то приключилось, а парни прохлопали.

– Говорят, Горыня даже ведьму нашу вызывал.

– А кого ж еще? – усмехнулся Багро. – Белозор-то по делам уехал.

– Я вот думаю, – самый молодой в группе (его так и прозывали все – Малыш) даже поежился, – не надумал ли Горыня учения какие затеять?

– Да пора уж, – хмыкнул кто-то. – А то совсем засиделись. Как в девках, чес-слово.

Все заржали, мигом представив себя в кокошниках и с косами, из окошка на проходящих мимо добрых молодцев заглядывающихся.

– А я слышал, – дружинник то ли по имени, то ли прозвищу Волчок хитро прищурился, – что воевода всех проверяет на ношение амулетов, что нам Буяна Гориславовна выдала. А у кого не надет, такое устраивает, ну вы знаете, сами не раз на своей шкуре гнев Горынин испытывали.

Дружинники тут же торопливо начали прохлопывать себя по груди, где под кольчугой должны были висеть обереги. Кто-то успокоился, кто-то пригорюнился.

– А что ты еще, Волчок, слышал? – вкрадчиво вопросил Багро. Уж он-то знал, у кого спрашивать.

Дружинник усмехнулся, глядя в ждущие его ответа лица.

– Слышал то, что и вы все видели. Варлок из Белограда к нам приехал.

– Это который ведьме нашей приглянулся? – заржал кто-то.

– Ты, Гвоздь, потише бы, – раздраженно откликнулся старший. – Не ровен час, услышит.

– Да как?! Она ж наверху с княжной занята!

– Гвоздь, вот хороший ты воин, а только соображалки, видать, на все не хватает, – раздраженно проговорил Волчок, которого упомянутый коллега просто убивал своей простотой.

– Что?! – взревел охранник.

– Гвоздь, сядь! – приказал Багро. Гвоздь неохотно опустился на лавку. Старший перевел взгляд на Волчка. – А ты его не зли… Так, думаешь, варлок неспроста к нам пожаловал?

Волчок облокотился на стену в углу, в котором сидел, и пожал плечами.

– Думаешь, из-за него беда будет?! – На этот раз переполошился младшой.

Дружинник поморщился, но на этот раз соизволил ответить:

– Может, и из-за него, а может… Вот когда гонец из степи на коне взмыленном принесся, скажи мне, Малыш, он виноват в том, что басурмане идут?

– Нет, конечно.

– То-то! – веско поднял палец дружинник. – Вот и варлок этот, может, гонец таковой.

– Что-то ты перемудрил, Волчок, – засмеялся доселе скрытый в тени Након. – Нагнал страху да загадок, а по делу у тебя что есть? Только догады твои.

– А когда это мои догады нас подводили?

– Тихо! – прервал рассуждения старший, рубанув рукой воздух. – Прав или неправ Волчок, дело десятое. Только сдается мне, что нам и впрямь придется быть осторожнее.

– Это из-за чего? Из-за Волчковых измудрений? – презрительно фыркнул Гвоздь, хотя все остальные уже насторожились, озадаченные серьезностью Багро.

– Из-за того, что кто-то только что через забор перелез.

Вся группа подскочила и заученно растеклась по комнате.

– А может, это хахаль ведьмин? – не унимался Гвоздь.

– Вот по голове дадим, а потом спросим. – Након потащил из ножен саблю.

– И не думаю, что к ведьме хахали по семь человек ходят да с лицами закрытыми.

– Тогда, может, хозяйку позовем?

– Поздно. – Багро прислушался. – Приготовились.

Буяна дернулась за миг до того, как внизу что-то шумно упало и раздались крики борьбы и шум. Тут же схватила невесть откуда взявшийся корявый посох с зеленым камнем в оплетенном серебром остром навершии (при желании жезл вполне мог заменить справное копье) и бросилась к лестнице.

– Сиди тут! – крикнула она княжне.

– Ага! Щас! – рявкнула та и помчалась следом… очевидно, спасать своих охранников.

Колдовать окаменение было некогда, и ведьма, махнув рукой, вернее, посохом, отчего свалился на пол здоровенный горшок с цветком, полетела к лестнице. Полетела – в буквальном смысле.

Внизу царил форменный хаос. Второй раз за день горница подверглась варварскому разрушению. Какие-то закутанные в темные, бесформенные одежи люди рубились с княжьими дружинниками. Двое из гостей незваных уже корчились от ран на полу. Наверняка они не ожидали застать здесь вооруженных людей и не сразу пришли в себя, чем охранники княжнины и воспользовались. В тот же момент, что девушки появились на первой сверху ступеньке, со стоном рухнул на деревянный пол Након. Малыш вскрикнул, но сумел отбить удар, что по замыслу должен был добить дружинника.

Буяна поспешила вмешаться. В ее руке полыхнул камнем посох, и в двоих незнакомцев, против которых рубился младшой, ударили молнии разноцветные. Каково же было удивление ведьмы, когда они, скользнув по мужчинам, не причинили тем ни малейшего вреда.

Со свободной руки колдуньи посыпались огненные шары вперемежку с ледяными копьями. Волшебство исправно било по ворогам, но вреда почти не причиняло, разве что отвлекало.

«Амулеты, так их растак!» – сообразила ведьма и тут же изменила тактику: на одного из тех, кто бился с Малышом, сверху свалился чугунок с кашей. Разбойник, смешно сведя глаза к переносице, свалился как колос подкошенный. «Ничего, Веденю потом задобрю».

В этот миг в сенях полыхнуло синим – и в дверях какой уже раз за день появился варлок. В мгновение ока разобравшись в происходящем, он воздел свой посох, и с него рванулись к «гостям» молнии почти бирюзового цвета. Как и в случае с волшебством ведьмы, такое колдовство ворогам вреда не причинило. Чародей прищурился, потом замысловато взмахнул руками, прокричал слова какие-то на языке незнакомом, и молнии, вновь полетевшие в нападающих, стали разить наповал.

Буяна тут же присоединилась к потехе.

Через пару мгновений все кончилось: ворогов просто не осталось.

Дружинники ошалело оглядывали «поле боя». Хоть Горыня и устраивал им учения в команде с ведьмой, но от столь впечатляющей демонстрации силы двоих магов было немного не по себе.

Первой пришла в себя княжна. Она толкнула колдунью в бок, указывая на лежащего Накона. Буяна бросилась к воину, а варлок тем временем уже проверял нападающих. Похоже, защитники перестарались: в живых из гостей незваных не осталось никого.

Правда, и дружинникам досталось. Как ни странно, почти целым – пара царапин не в счет – оказался только Малыш. Все остальные получили ранения – от серьезных до ерундовых.

Пока Буяна оказывала им помощь лекарскую, варлок осмотрел – и с помощью колдовства тоже – двор, но сообщников неизвестных ворогов не обнаружил: то ли сбежали, то ли больше не было.

Малыша отправили через «колодец» к воеводе с докладом. Пока княжна ругалась, а Буяна лечила, варлок пытался разобраться с тем, кто такие к ведьме на ночь глядя «в гости» пожаловали. Одежда явно была сделала так, чтобы не стеснять в движениях, но при этом скрыть от случайного прохожего фигуру или походку человека. Мечи же были простые. Такие могли и местные умельцы выковать, и любые другие. Но более всего заинтересовали варлока амулеты.