Меченые - Шведов Сергей Владимирович. Страница 78

– Государыня примет тебя, благородный воин. – Слуга согнулся в почтительном поклоне, приглашая меченого войти.

Королева Ингрид с легким недоумением взглянула на раннего посетителя. Уверенность Ары в том, что он гость желанный и ожидаемый, несколько поблекла, Даже закралось сомнение: уж не ошибся ли Рыжий в своих ночных наблюдениях? Тем не менее меченый сдержанно поклонился королеве и, передавая письмо, взглянул на нее со значением. Равнодушное лицо благородной Ингрид, вероятно, окончательно сбило бы Ару с толку, если бы как раз в этот момент взгляд его не скользнул чуть в сторону, а глаза не встретились бы с удивительно знакомыми, блестевшими от едва сдерживаемого смеха глазами. Но теперь маска уже не скрывала этого прекрасного лица, и меченый, мысленно обругав себя дураком, узнал жену Фрэя Ингуальдского Кристин.

– Что нужно от меня благородному Тору?

– Владетель Нидрасский желал бы засвидетельствовать свое почтение королеве, прежде чем покинет ее гостеприимную столицу.

– Благородный Тор не только сведущ в науках, но, как видно, отменно вежлив, – постным голосом произнесла Кристин Ингуальдская.

Ара едва не расхохотался, что было бы, разумеется, невежливо. Пухлые губы королевы Ингрид дрогнули в улыбке, но она тут же овладела собой, бросив в сторону подруги укоризненный взгляд. На минуту воцарилось неловкое молчание.

– Я рада буду видеть благородного Тора в королевском замке, – наконец произнесла Ингрид.

Ара спохватился и отвел глаза от краснеющей в смущении Кристин. Королева Ингрид терпеливо ждала, пока меченый овладеет собой и рассыплется в благодарностях. Ара не ударил в грязь лицом, доведя, хоть и с большим трудом, свою миссию до конца. Отвесив поклон королеве и бросив на Кристин весьма откровенный взгляд, он почти выскочил в коридор, давясь смехом.

– Итак, нам не удалось сохранить нашу тайну? – В голосе Ингрид было скорее утверждение, чем вопрос.

– В этом нет никакого сомнения. – Кристин была взволнованна, но отнюдь не огорчена. – Мальчики из глухого края оказались умнее, чем это могли предположить просвещенные уроженки Остлэнда.

Кристин была уверена, что это она втравила свою давнюю подругу, ставшую королевой Нордлэнда, в интересное приключение, но сегодня ей показалось, что дело здесь не только в любовной интрижке. Ее заставил насторожиться Бьерн Брандомский, побывавший у королевы Ингрид сегодня утром. То, что этот визит не случаен, она поняла из нескольких фраз, услышанных у порога королевских покоев. И теперь Кристин пребывала в затруднении: стоит ли продолжать любовное приключение, которое все больше переходит в политическую интригу, или устраниться, дабы избежать крупных неприятностей, весьма обременительных для репутации замужней женщины.

– Пожалуй, будет лучше, если я встречусь с Тором Нидрасским где-нибудь на нейтральной территории. – Ингрид улыбнулась и вопросительно взглянула на подругу.

Застигнутая врасплох, Кристин только растерянно кивнула. Похоже, ей не так просто будет отвертеться от роли наперсницы в этой рискованной авантюре.

Тор ждал от этой встречи многого, но действительность превзошла его ожидания во многих отношениях. Ингрид была откровенна и в любви, и в политике. В какой-то момент ему даже показалось, что любовные игры для этой красавицы лишь подспорье в играх политических. И от этого ему стало грустно. Все-таки лучше иметь дело с просто женщиной, чем с королевой, озабоченной государственными проблемами.

– Ты хочешь, чтобы я стал серым монахом?

Ослепительное тело Ингрид в тусклом свете свечей казалось особенно желанным, но Тор сдержал себя.

– Почему бы нет, – она провела ладонью по его груди, – лучше быть серым, чем мертвым.

– Орден выбрал подходящее место для вербовки, – Губы Тора презрительно скривились.

Мягкая ладонь шлепнула его по лицу, но это была скорее ласка, чем месть за грубоватую фразу.

– Королевы не вербуют, королевы приглашают. И если благородная Ингрид спит сейчас в одной постели с Тором Нидрасским, то это ее воля, а не воля ордена.

– Я полагал, что и мое желание имеет кое-какое значение, но, видимо, ошибся.

– Деревенщина! – Ингрид рассердилась и от этого стала еще желаннее.

– Не стоит мешать любовь с политикой. – Рука Тора осторожно скользнула по ее бедру.

– Речь идет о твоей жизни, дурачок. – Ингрид сделала вид, что сопротивляется его ласкам, но вскоре сдалась.

Некоторое время Ее Величеству было не до политики. Тору хотелось, чтобы это состояние длилось вечно, но так уж устроен этот мир, что все хорошее в нем рано или поздно кончается.

– Все-таки астрология мне нравится гораздо больше, чем политика, – заметил владетель Нидрасский, задумчиво разглядывая потолок.

Ингрид только сладко вздохнула в ответ. Очень может быть, что она согласилась с любовником, но не рискнула высказать это согласие вслух.

Тор поднялся с постели и присел к столу, наполнив серебряный кубок красным, как кровь, заморским вином. Нежные руки обвились вокруг его шеи, а упругие груди коснулись заросшего мягкими вьющимися волосами затылка. Тор, закрыв глаза, с наслаждением потягивал вино. Ингрид была куда убедительнее, когда действовала руками, нежели когда пыталась воздействовать на владетеля словом.

– Я хочу, чтобы ты жил.

– Я не собираюсь умирать, – возразил Тор.

– Я хочу, чтобы ты всегда был рядом со мной.

– Вряд ли королю Рагнвальду понравится такое соседство.

– Король Рагнвальд не вечен. – В голосе Ингрид зазвучали новые для Тора интонации.

– Я меченый, вряд ли серому ордену это понравится.

– Им это известно, – вырвалось у Ингрид.

Тор засмеялся:

– Я даже догадываюсь от кого.

Ингрид отшатнулась и растерянно посмотрела на любовника. Владетель Нидрасский улыбался одними губами, а в глазах его появился холодок.

– Они обещали, что сохранят тебе жизнь. Ты мог бы стать первым человеком в ордене. Труффинн Унглинский всего лишь вздорный старик, а Бент Хаслумский просто ничтожество. Весь Лэнд был бы у наших ног.

– Ты придумала это сама, или кто-то помог?

Ингрид вспыхнула:

– У тебя веревка на шее – неужели ты этого еще не понял? И в любую минуту эта веревка может затянуться. Я предлагаю тебе свою помощь, я предлагаю тебе помощь Брандомского…

– Понятно, – протянул Тор странным замороженным голосом. – Без этого любителя давать дружеские советы здесь не обошлось. Тор Нидрасский вместе с благородной Ингрид заваривают кашу в Нордлэнде, а Брандомский коронуется в Приграничье. И требуется для этого совсем пустяки: предать друзей, с которыми вырос, Чуба, который дважды спасал мне жизнь, ярла Гоонского, которого я не люблю, но который всегда приходил мне на помощь в трудную минуту. Что еще я должен сделать, Ингрид? Убить короля Рагнвальда? Человек он, безусловно, вздорный, но он законный властитель этой страны, и его смерть вызовет потоки крови в Нордлэнде. Тебе не жалко своей страны, государыня? Ты готова бросить ее в пучину гражданской войны только для того, чтобы нынешний твой любовник в будущем стал законным мужем и королем? А нет ли у тебя другой кандидатуры в запасе, благородная Ингрид?

Хлесткий удар по лицу едва не опрокинул Тора на спину – ручка у разъяренной Ингрид была тяжелой, что и говорить.

– Ты еще пожалеешь! – выкрикнула она задыхаясь. – У тебя отберут земли и замки, а тебя самого вздернут, как бродягу.

– Это мы еще посмотрим. – Тор нахмурился, разговор переставал быть забавным. – Возможно, я потеряю Нидрас, но до моих Ожских и Хаарских земель ордену не добраться. Руки коротки.

– Есть сила пострашнее ордена.

Тор напружинился, словно гигантская кошка перед прыжком, зеленые глаза его впились в лицо женщины:

– Что это за сила?

Ингрид никогда еще не видела такого лица у благородного владетеля Тора, глупого мальчика из глухой провинции. А главное – она никак не могла понять причины его бешенства. Слова «о силе пострашнее ордена» сорвались у нее в запале, но, кажется, для владетеля Нидрасского они значили гораздо больше, чем для нее. Ингрид закричала от боли и страха, Тор опомнился, выпустил ее руки и провел горячей ладонью по лицу.