Шатун (Однокла$$ники) - Дышев Андрей Михайлович. Страница 46
Ирина остановилась рядом с беседкой. Взгляд ее упал на ополовиненную бутылку водки, стоящую под скамейкой. На горлышко был надет пластиковый стаканчик. Заначка. Что бы ни случилось, он обязательно вернется сюда. Кстати, Белкин первым нашел кусок мяса у ворот. И еще поддел его ногой, чтобы все обратили внимание. А Пирогов сказал: «Его расчленили». Ни у кого, кроме Пирогова, не возникло такой догадки. Такое впечатление, что он невольно проболтался. Как говорится, на воре шапка горит. А мотивы? Мотивы элементарные: он убил Вешнего как своего конкурента и остался единственным кандидатом в фирму Ирины.
Впрочем, Люда вела себя не менее странно. Почему она шла все время позади всех и очень странно улыбалась? Причин для веселья вроде не было. Да и Белкин тоже личность темная. Кто знает, какие мысли бродят в его вечно хмельной голове?
Курга, конечно, взял на себя вину за убийство, и проблема вроде как исчерпана. Но убийце до поры до времени этого лучше не знать. Чем позже он узнает, что на него уже никогда не ляжет подозрение, тем спокойнее в его обществе будет чувствовать себя Ирина. Мало того, она должна создать такую обстановку, чтобы все время держать его в напряжении, заставить затаиться, избавиться от оружия (а пистолет Земцова наверняка у него!), – словом, сделать так, чтобы в голове преступника не появилось даже мысли о новом убийстве.
Она глубоко вздохнула, перекрестилась и распахнула дверь.
Люда сидела в кресле и читала книгу. Белкин спал на диване. Пирогов со стаканом чая ходил вокруг стола.
– Наконец-то! – воскликнул он, кинулся к столу, долил в стакан воды и стремительно понес его Ирине.
– Не хочу, – сказала она, с отвращением глядя на мутный стакан, сама разделась и прошла в комнату.
– Мы слышали выстрел, – оторвавшись от книги, произнесла Люда. – Пирогов очень испугался за тебя. Он даже хотел побежать тебе на помощь, но не смог найти свою куртку.
– Ладно тебе врать! – крикнул Пирогов, сжимая кулаки.
– Это в меня Курга стрелял. Но, к счастью, промахнулся, – как о чем-то обыденном сказала Ирина и села на диван рядом с Белкиным. Коснулась его редких волос, пощекотала его по щеке. – Просыпайся, милый мой! Проспишь опохмелку!
– Он в тебя стрелял? – выпучив глаза, повторил Пирогов и посмотрел на дупло. – Вот же гад!
Белкин, открыв красные глаза, чмокнул губами, посмотрел по сторонам и потянулся.
– Наливай! – сказала Ирина. – Праздновать будем.
– Нет, все! – отрицательно покачал головой Белкин. – Хватит. Я завязал...
– Заболел, что ли? – пожала плечами Ирина.
– А что случилось? Что праздновать будем? – спросил Пирогов.
– Я согласилась заплатить ему, – ответила Ирина.
В гостиной раздался возглас удивления.
– Да, – подтвердила Ирина. – Я взяла кредит под залог квартиры, дачи и машины... Денег вышло не много, но Курга согласился на меньшую сумму. Деньги уже на подходе. Скоро мы будем свободны.
– Ура! – закричал Пирогов и принялся перебирать бутылки, стоящие на столе. Все они оказались пусты.
Белкин, не выказывая особой радости, поплелся в прихожую и напялил на себя куртку.
– Куда? – спросила его Люда.
– За дровами. Камин совсем погас.
Люде не хотелось оставаться наедине с Пироговым и Ириной. Она положила книгу на подоконник и поднялась на второй этаж. В комнату, предназначенную для мужчин, никто еще не заходил, и в ней было чисто и холодно. Через плотные шторы почти не проникал дневной свет. В вазе, стоящей посреди стола, торчала засохшая сосновая ветка. Люда медленно обошла стол, подошла к койке, застеленной солдатским одеялом, и легла.
Она смотрела в потолок и вспоминала, как вчера вечером с ней разговаривал Курга. Это было, когда она вместе со всеми вышла во двор искать Земцова. Она отстала, обдумывая, как ей отсюда сбежать. Ей во что бы то ни стало надо было вырваться на свободу, чтобы об обмане не узнал муж. И она зашла в сарай, надеясь найти там лестницу. Кто-то толкнул ее на мешки с цементом и зажал рот рукой... Когда ее глаза привыкли к темноте, она увидела перед собой осунувшееся лицо Курги. «Вот что, – исступленно шептал он. – Вы это прекратите! Прекратите, я говорю!»
Она была слишком напугана, чтобы сразу понять, о чем он. Она с ужасом ждала или выстрела в лицо, или ножа в сердце. Но руки Курги были свободны. И он не делал ей больно. Напротив, Люде казалось, что она делает ему больно и он корчится перед ней.
«Не надо на меня это валить! – скороговоркой бормотал он, кидая испуганные взгляды на дверь сарая. – Ты, пожалуйста, скажи своим, что меня на мякине не проведешь!.. Дурака из меня делаете?..»
Он все время двигался, нервно переступая с ноги на ногу, и когда его лицо попадало под лунный свет, казалось, что белки глаз светятся.
«Я не понимаю вас!» – сказала Люда как можно спокойнее, чтобы не нервировать Кургу.
«Ты, может быть, не понимаешь. Потому что у тебя совесть на своем месте. А вот кое-кто из вас не понимает. Не знаю, кто там у вас такой строптивый... Я по этим правилам играть не собираюсь. Я на многое способен, но невинного человека убивать не стану... Понятно тебе? Вот так и скажи! И сама будь осторожна!»
«Что, кому сказать?! – взмолилась Люда. – Вы хоть нормально объясните, что случилось?»
Она слышала, как Курга громко сопит в темноте и скрипит зубами.
«На мне его крови нет, – сказал он уже без напряжения, тихим голосом. – Убийца среди вас... Все, иди, а то заметят, не отмажешься потом...»
Она вышла из сарая точно пьяная – от переживаний, от круговорота слов и чувств. И когда увидела труп Земцова, лежащий у ворот, то все сразу поняла. Поняла и поверила Курге безоговорочно. И ей стало так плохо, что она подумала, что умирает. «Убийца среди вас...» Эти слова звенели в ее голове, как церковный колокол. Она не могла избавиться от них ни на минуту. Лучший класс в школе!.. «Убийца среди вас...» Когда отгремел выпускной, они всем классом пошли встречать рассвет. Все плакали, расставаясь. И Ирина плакала, кидая взгляды на Земцова. Пили сухое вино на брудершафт, целовались и клялись помнить и любить друг друга до самой смерти... До смерти...
Люда привстала. Слезы градом катились по ее щекам. Она нащупала полотенце, накрыла им лицо и снова легла. Что за дурная привычка плакать по любому поводу!.. Курга предупредил об опасности только ее. Только ли потому, что она шла последней? Почему он так безоглядно доверился ей, словно на исповеди? Ведь у него не было с собой оружия, и она могла закричать, схватить его за волосы и держать, пока не подбежали бы Белкин и Вешний. Он ей безоглядно верил... Это странное свойство Люда замечала за собой давно. Люди с легкостью раскрывали перед ней то, что болело на душе. К ней шли дети со своими проблемами. Ни с кем из учителей школьники так не откровенничали, как с ней.
Глава 52
СВОБОДА ТВОРЧЕСТВА
Ирина стояла у окна и смотрела, как Белкин сидит в беседке и, глядя в темнеющий лес, глушит горькую. Странно, но ей вдруг захотелось сесть с ним рядом и так же молча пить. Что-то похожее уже было. На выпускном балу, кажется. После того, как негодяй Земцов унизил ее... Да, точно. Она вернулась в школу и увидела, как Земцов танцует с Людой. А дальше, дальше? Как она оказалась с Белкиным в пустом темном классе, где они молча пили водку из одного стакана?.. И что-то еще было между ними...
Она взглянула на часы. Сейчас. Сейчас Марат позвонит ей и успокоит. Он скажет, что все благополучно и проблема снята. Это будет означать, что они отловили рыжую и убили ее. Труп закопали. Путая следы, ушли подальше от охотничьего приюта и спустились по каменной осыпи водопада, коих в здешних местах великое множество. Потом загрузились в какой-нибудь бар, где смешались со смуглолицыми горнолыжниками и проститутками. И все стало на прежние места.
Ирине останется только ждать, когда муж Люды, тот самый тюфяк, передавший деньги в детском рюкзачке, пойдет в милицию. Там он станет путано объяснять про бессовестного Кургу и свою горячо любимую жену. Пройдет еще пара часов, пока милиция свяжется с прокуратурой, пока выяснится, что Курга арендует охотничий приют, пока из Адлера вызовут группу специального назначения и плечистые амбалы в масках и пятнистой униформе пойдут на штурм частокола. Потом они взломают железную дверь трубы, найдут труп террориста и его предсмертную записку, в которой он берет на себя два убийства. Бравый оперативник зайдет в дом и, мужественно окинув взглядом испуганные лица, скажет: «Вы свободны!» И тогда к любимой Люде кинется муж – весь в соплях и слезах и, заикаясь, станет рассказывать ей, как он не спал всю ночь, продавая квартиру, и как храбро вез деньги в детском рюкзачке с зайчиком, и как потом метко скинул его на голову юной преступнице в красном комбинезоне... Какой, однако, хеппи-энд! И Люда будет обнимать своего убогого агента страховой компании, как когда-то давно, на выпускном балу, она обнимала Земцова...