Тайны острова Буяна - Шведов Сергей Владимирович. Страница 53

– Послушайте, Агапид, – попробовал было вмешаться в поединок титанов Вацлав Карлович, – вы, надеюсь, не забыли взятых на себя обязательств.

Ответом Крафту был демонический хохот чудовища и непристойные ругательства по поводу земных тварей, рискнувших противиться божественной воле.

– Он невменяемый, – сделал абсолютно правильный вывод из этой тирады достойный член Общества почитателей Мерлина, крайне разочарованный поведением своего агента.

– Я вас в порошок сотру, придурки! – распалился до полного неприличия Ящер. – Я уничтожу всех приматов! Земноводные и ящеры будут отныне править миром!

– Пощадите хотя бы обезьян, – попросил я свихнувшегося Агапида. – Они ни в чем не виноваты.

Увы, моя просьба осталась без ответа. Ящер поднял меч и шагнул мне навстречу. Зрители затаили дыхание в ожидании нешуточной схватки между Белесом и Ящером. Все свои надежды я возлагал на меч Экскалибур, подаренный мне девой озера, и на собственную ловкость. Ростом Ящер был почти на голову выше зверя апокалипсиса, шире в плечах и, вероятно, гораздо сильнее. Первым же выпадом этот урод едва не снес мне голову. Его меч тоже, скорее всего, был волшебным. Во всяком случае, он ничем не уступал моему Экскалибуру. Извернувшись, я попытался ткнуть Ящеру острием в низ живота, но мне помешала броня, прикрывавшая тело негодяя. Причем эта броня была природного, а не искусственного происхождения. После двух минут отчаянного противоборства я пришел к выводу, что ящеры гораздо лучше защищены от превратностей жизни, чем приматы. Уязвимой для моего меча у Ящера была только шея, но до этой шеи еще нужно было добраться.

– Смелее, Волосатый! – донесся до меня насмешливый голос Анастасии.

На месте ведьмы я бы не слишком веселился. Моя смерть ничем хорошим для нее не закончится. Ну разве что ей удастся соблазнить Ящера раньше, чем он успеет ее съесть. И среди людоедов, говорят, попадаются сладострастники.

– Кстати, любезнейший, куда подевались девушки, которых вы украли в граде Катадже?

– Не твое дело, гамадрил.

– От импотента слышу.

Ящер взмахнул мечом с такой силой, что едва не разрубил меня пополам. К счастью, ему помешал кувшин из чистого золота, который я швырнул в его противную морду. Я попытался зайти неприятелю в тыл, ибо с фронта его атаковать было совершенно бессмысленно. К сожалению, мой маневр не удался: я поскользнулся в луже вина, которое пролилось из разрубленного на две половины кувшина. Моя оплошность едва не стоила мне жизни.

Пока я, лежа на спине, пытался размышлять о превратностях судьбы, Ящер уже занес надо мной меч для решающего удара. Мне пришлось спешно мобилизовываться и на четвереньках убегать от смерти. Поза, что и говорить, далеко не героическая, зато она позволила мне не только сохранить жизнь, но и выйти на удобную для удара позицию. Целил я в шею, хотя мой богатырский удар почему-то пришелся монстру по затылку. Любая другая голова от такого невежливого обращения непременно раскололась бы, как гнилая тыква, но этот котелок был, похоже, сделан из очень прочного материала. Тем не менее монстр зашатался, ноги у него подкосились, и он рухнул на пол под радостные вопли моих сторонников. Мне оставалось всего ничего: поставить свою героическую ступню на злодейскую грудь и взмахом меча отделить на редкость уродливую голову от туловища.

– Добейте его, Чарнота, что вы возитесь! – крикнул распалившийся Крафт.

Совет был дельный. Но, к сожалению, у меня есть одна скверная привычка – я не бью лежачих. Кроме того, мне показалось, что с Ящером стали происходить какие-то странные изменения. В поверженном виде он казался более симпатичным, нежели в боевой стойке.

– Погодите, Вадимир, – сказал подошедший Марк. – К нему, кажется, возвращается прежний облик.

Ключевский был прав. Ящер менялся прямо на наших глазах. Не прошло и двух минут, как у моих ног лежал гражданин среднего роста и весьма заурядной наружности. Гражданин был, кажется, еще жив, хотя и пребывал в бессознательном состоянии.

– А где Якун? – спросил я у впавших в оцепенение земноводных.

Видимо, болотные уроды тяжело переживали поражение своего шефа – от былой их воинственности не осталось и следа. Верховного жреца они без всяких церемоний вытолкнули из своих рядов и передали из рук в руки победителю. Якун от испуга впал в прострацию, и мне пришлось затратить немало усилий, чтобы привести его в чувство.

– Что скажете в свое оправдание, любезнейший? – мягко спросил я.

– Это Агапид, – невпопад ответил перетрусивший жрец.

– Это мы поняли и без вашей подсказки, – строго сказал я. – Хотелось бы знать, зачем вы развернули здесь, в Тартаре, строительные работы?

– Мы не строили, – сглотнул слюну Якун, – мы разрушали.

– Что именно вы разрушали?

– Саркофаг.

Даже попав в критическую ситуацию, чреватую для него большими неприятностями, верховный жрец хитрил и вилял, пытаясь уклониться от ответов на предельно ясно поставленные вопросы.

– Послушайте, Якун, вы ведь понимаете, надеюсь, что у меня нет причин вас щадить?

– Понимаю, – тяжело вздохнул даровитый маг.

– Только чистосердечное признание и готовность к сотрудничеству поможет сохранить вам жизнь.

– В саркофаге находится Большой Магический Стол. С его помощью можно добраться до Грааля.

– Откуда вы знаете?

– Я прочел это в древних манускриптах атлантов.

– Это они его туда замуровали?

– Да, – кивнул Якун. – То, что вы сейчас видите, – это всего лишь жалкое подобие Тартара, но с помощью Большого Магического Стола ему можно вернуть былое величие.

– Иными словами, вы с Агапидом возмечтали о власти над миром?

– А чем мы хуже других, – огрызнулся Якун и обвел присутствующих злыми глазами.

Как все-таки они похожи друг на друга, все эти авантюристы, мечтаюшие об абсолютной власти! Ну зачем, скажите, власть над миром людям, которые не способны обуздать даже собственные мелкие страстишки? Чем, собственно, могли порадовать человечество все эти якуны, агапиды, варлавы и прочая мелкотравчатая публика? Откуда такое самомнение в средних в общем-то умах?

Долгое время пребывавший в прострации Агапид наконец очнулся и взглянул на нас более-менее осмысленными глазами. Вацлава Карловича он, кажется, узнал, но встрече с резидентом почему-то не обрадовался. Зато Крафт не постеснялся высказать своему агенту все, что он о нем думает.

– Бес попутал, – чистосердечно признался Агапид. – Кто же знал, что в лице жреца Якуна я встречу демона из храма Тьмы.

Агапид поднялся с мраморного пола, пощупал огромную шишку на затылке и глянул на меня с почти священным ужасом. И только тут мне пришло в голову, что пора бы вернуться к своему естественному антропоморфному состоянию. Что я и сделал под одобрительный гул революционно настроенных масс.

– Отсюда есть безопасный выход на поверхность? – спросил я у Агапида.

– Есть, – живо отозвался бывший Ящер.

– Марк, будь добр, проводи людей. И не спускай глаз с Агапида.

Ключевский с готовностью согласился выполнить мое поручение и махнул рукой, приглашая народ насладиться обретенной свободой. Массы выразили свой восторг по этому поводу дружным воплем:

– Да здравствует Волосатый!

Я был, разумеется, тронут этим незамысловатым выражением народной любви и пожелал всем скорейшего возвращения к родным и близким.

– Земноводные тоже свободны, – обернулся я к болотным тварям. – И чтобы больше духу вашего не было в Тартаре, иначе превращу всех в лягушек и заставлю квакать по утрам.

Гвардейцы низложенного Ящера, похоже, не чаяли столь легко отделаться. Во всяком случае, упрашивать себя они не заставили. Не прошло и тридцати секунд, как они испарились из поля моего зрения, словно их никогда и не было.

– Я бы осмотрел саркофаг, – вопросительно глянул на меня Вацлав Карлович. – Возможно, мы обнаружим там что-нибудь интересное.

Возражений с моей стороны не последовало. Уж коли мы спустились в Тартар, то следует вызнать все здешние тайны. К сожалению, а может и к счастью, Ящеру не удалось взломать оболочку грандиозного сооружения атлантов. Следы его неустанных трудов мы видели по всему периметру саркофага. Ящер подступался к нему с разных сторон, но неизменно терпел поражение. Кирки и ломы были слишком слабым инструментом, чтобы пробить броню из неизвестного нам строительного материала. Несколько более успешно работала паровая машина, она сумела углубиться в стену приблизительно на метр.